не имел на это права. (Типа, я могу называть мою сестру уродиной, но если это сделаете вы, я расквашу вам нос). Рецензия Гейса была не слишком щадящей. Если не сказать, совершенно разгромной.

А вот отзывы таких изданий, как «Weekly», «The Washington Post», «Eastern News», «Science Fiction Review Monthly», «National Observer», «Locus» и «UCLA Daily Bruin» были куда более благожелательны. Более того, рецензент издания «Bruin» из кожи вон лез, чтобы «доказать», что на самом деле автором «Венеры на половинке раковины» был Воннегут.

Роман имел успех, о каком Фармер не мог даже мечтать. По крайней мере, мы можем предположить, что это было именно так. Но давайте не будем забывать, что это был человек с великими мечтами! Простите. Я вновь взялся выбирать блох. Не иначе, как мы с Хогом родня… Что ж, очень даже правдоподобно, потому что Хога никогда не существовало…

16 марта 1975 года в «New York Times Book Review» появилось сообщение о том, что издательство «Dell» в первый же месяц продало 225 тысяч экземпляров «Венеры». Фармер купался в лучах славы. «Dell» собиралось спонсировать конкурс «Кто такой Килгор Траут?». Ему стали пересылать письма поклонников Килгора Траута. Фармер обожал отвечать на эти письма, подписывая ответы на них именем Килгора Траута. (Несколько таких писем было опубликовано в журнале «Farmerphile», 5-й номер, июль 2006 года.). Но Фармеру было мало того, что он провернул самую большую мистификацию в научной фантастике после легендарной радиопередачи Орсона Уэллса «Война миров». Он вынашивал планы поднять это дело на совершенно иной уровень. Фармер всегда стремился брать новые высоты и ему это неизменно удавалось. Попробуйте прочесть цикл «Многоярусный мир», и вы поймете, что я имею в виду. В буквальном смысле.

Мартовский номер журнала «The Magazine of Fantasy and Science Fiction» напечатал «Этюд в алых тонах», принадлежащий перу любимого автора Саймона Вагстаффа, то есть, меня – Джонатана Свифта Сомерса-Третьего. Это рассказ о Ральфе фон Вау-Вау, сверхразумной немецкой овчарке, неоднократно упоминаемой в «Венере на половинке раковины», открыл собой цикл рассказов, написанных «вымышленными авторами». Помимо меня, Фармер также писал рассказы как Гарри Мандерс, Пол Чапин, Род Кин и Кордвайнер Бёрд. Он планировал собрать эти рассказы в антологию и даже начал привлекать к этому литературному озорству других писателей, таких как Филип Дик, Говард Уолдроп и Джин Вулф.

В дни МиниКона, конвента научной фантастики, проходившего в Миннеаполисе в апреле 1975 года, Фармер дал интервью Дэвиду Трусдейлу, Полу МакГвайру и Джерри Рауту для фэнзина «Tangent». К тому времени уже поползли слухи о том, что именно Фармер и есть загадочный автор «Венеры…». Отрицая свое авторство, Фармер со смехом выдвигал гипотезу, что Траут – «плод сотрудничества Гарри Гаррисона с Тедом Уайтом. Или Джоанны Расс с Филом Диком, или Харлана Эллисона с капитаном С. И. Миком».

Сомневаюсь, что кто-то из вас помнит капитана Мика. Еще в начале 1930 годов он написал сумасбродный рассказ под названием «Субмикроскопический», за которым последовало продолжение, повесть «Альво из Ульма». Но я снова отвлекаюсь. Простите…

Однако, еще до того как вышел в свет номер фэнзина с этим интервью, Дэйв Трусдейл обнаружил объявление, появившееся 23 марта в «New York Times Book Review», о том, кому может принадлежать авторство «Венеры…»: «На этой неделе из Пеории пришло письмо от человека, который просит не называть его имени, однако утверждает, что именно он автор этого романа».

Хотя после звонка Фармеру для подтверждения этого факта, он смог громогласно объявить эту новость на обложке майского, 1975 года, номера фэнзина: «Наш журнал поймал Фармера на крючок Траута», Трусдейл был отнюдь не рад тому, что «The New York Times Book Review» так беспардонно выдало секрет. Если серьезно, то сколько, по-вашему, авторов научной фантастики живет в Пеории? Фактически, в редакционной статье, где он раструбил эту новость на весь мир, его реакцию можно коротко изложить так: «Все, что я могу сказать «New York Times», это «ПОШЛИ ВЫ В ЗАД!». Фармер тоже был далеко не в восторге, но что-то отрицать уже не имело смысла.

Конечно, новость получила всеобщую огласку не сразу. По случайному стечению обстоятельств, какое бывает только в романах, когда в «UCLA Daily Bruin» вышла вышеупомянутая рецензия, «доказывавшая», что «Венеру на половинке раковины» написал Воннегут, Фармер тоже оказался в Университете Лос-Анджелеса, приехав туда в рамках курсов литературного мастерства, где каждую неделю выступал новый гость – писатель-фантаст. 20 мая, в день, когда появилась рецензия, Фармер признался слушателям курсов, что он и есть Килгор Траут и автор «Венеры на половинке раковины». На следующей неделе появилось опровержение: «Нас ввели в заблуждение…».

Правда медленно, но уверенно продолжала распространяться. Журнал «Locus» подтвердил ее в начале июня, напечатав следующее: «Курт Воннегут, который сначала участвовал в этом розыгрыше, был раздосадован отзывами и мнениями об этой книге…». Годы спустя Фармер пояснил, что одна половина читателей назвала «Венеру…» худшей книгой Воннегута, в то время как другая половина превозносила ее как лучшее его произведение. В июле Фармер был почетным гостем конвента РиверКон в Луисвилле, где его речь «Теперь об этом можно сказать» (кстати, точно так же называется один из рассказов Килгора Траута, описанный Воннегутом), была посвящена созданию «Венеры…». К сожалению, ни одного экземпляра этой речи, похоже, не сохранилось.

В августе в «Science Fiction Review» появилось пространное интервью с Фармером на эту тему. В следующем году в ноябрьском номере журнала «The Magazine of Fantasy and Science Fiction» был опубликован мой рассказ «Дож, чей барк был страшней, чем его бухта», после чего обо мне почти забыли. Мои рассказы несколько раз были перепечатаны, но это все. И хотя я был самым плодовитым, самым известным из вымышленных авторов Фармера, когда в 2007 году в свет вышел том «Венера на половинке раковины и другие произведения» («Subternanean Press», 2007 год), сборник рассказов его вымышленных авторов, приглашение написать предисловие почему-то получил Том Уод Беллман. А ведь он даже не вымышленный автор в полном смысле этого слова, а лишь дублер самого Фармера!

Но я не любитель жаловаться да возмущаться. Тем более, по поводу вопросов о том, кто я такой. Лишь одна вещь тревожит меня всякий раз, когда мне не спится по ночам. (Потому что я не существую, а слышал ли кто-нибудь о сне несуществующей личности?) И это вот что: я был создан как побочный продукт творческого кризиса. Если бы мой отец, Фармер, в то время не мучился творческим бессилием, меня бы точно сейчас не было.

Рождение же –