Очередные бойцы зашли внутрь клетки. Кто-то из верхних ступеней.

— После них ваш выход, — сказал подошедший к нам парень, кивнув на бойцов.

— Понял, куда мне подходить? — спросил я, не видя места сбора или какой-то предматчевой зоны.

— Как бой закончится, подходите ко входу на арену, — он проверил какие-то списки. — Между боями дается десять минут, так что времени полно.

Я поблагодарил паренька, и тот пошел предупредить Виктора Петровича.

Народу на трибунах становилось все больше, каждый хотел посмотреть финальный бой.

— Извини, приятель, — обратился я к одному из зрителей.— А кто дерется последним?

— Пха! — квакнул он.— А ты не знаешь?

Он по-дружески похлопал меня по плечу, повеяло мимолетными нотками алкогольного дурмана.

— О, друг, как так-то? — он икнул и вытер рот.— Последний бой будет Эмин против игрока верхней ступени, Алекса, он же маг? — обратился он к своему другу по другую сторону от меня.

— Ага, вроде какой-то стихийный или че-то такое… — заплетающимся языком ответил он.

— И на кого ставите? — спросил Гена, выглядывая из-за моего плеча.

Они окинули его удивленным взглядом и засмеялись.

— Ну ты дуралей, конечно, на Эмина, — покрутив пальцев у виска, сказал один из собеседников.

— Я когда на него смотрю, у меня мурашки по коже от его взгляда, — тихо сказал второй приятель.— Он смотрит прямо внутрь тебя… Страшно…

Что-то бормоча, они соскочили, увидев местного букмекера, и побежали к нему, сделать ставку.

Тем временем бой подошел к концу. Боец потерял сознание, и его тащили к выходу. Пора и мне выдвигаться.

Глава 42

— А теперь начинается предфинальный бой! — заорал ведущий, выходя на бетонный пол. — У нас сегодня темная лошадка, попавшая к нам в клан неделю назад, но уже вызвавшая на бой командира последней ступени слабых групп, но мы то с вами знаем, что этот игрок не так слаб! Встречайте! Благородный самурай, мечник, чей стиль отсылает нас к японским мастерам владения катаной! Викто-о-о-о-о-о-ор Петрови-и-и-и-и-и-ч!

Публика разразилась громкими аплодисментами, свист, топот ног, улюлюканья, воздух трясло от нескончаемых оваций. Воздух дрожал от напряжения.

Появился мандраж битвы, засосало под коленной чашечкой, а в груди разгорался пожар.

На сцену вышел мой соперник. Он выглядел по-настоящему величественно. От него не исходило ни враждебности, ни страха, только непоколебимая уверенность.

Публика разорвалась новой волной аплодисментов.

— На его счету двадцать семь побед в матчах на переход, в личных боях еще больше, тридцать семь! — надрывался ведущий.— И только одно поражение, но кому! Только главе нашего клана — Ланселоту!

Очередные новации, еще громче и неистовее. Уши заложило от бесконечного свиста и визга.

Ланселот встал, повернулся к публике, поклонился и помахал рукой, заставляя всех успокоиться. Перед тем как сесть на место, я готов поклясться, он посмотрел на меня, подмигнул и улыбнулся, но это уже была не та доброжелательная улыбка главного персонала, а ухмылка злодея. Или мне показалось.

— А теперь игрок, про которого мало кто что-то знает, появился случайно, и единственное, чем он успел отличиться, — это повздорил с нашим дорогим Маком, — зал захихикал, как и ведущий, пытаясь выставить меня шутом, немного подыграю, я же не обидчивый. — Никто не видел его без маски! Что же он там скрывает? Итак, встречайте, Ма-а-а-а-рк!

Размахивая руками, я вышел на сцену наигранно веселой походкой. Зал загудел, не воспринимайте меня всерьез.

— Отстой! — кто-то кричал с трибун.

Да насрать, что они там говорят, после поединка посмотрим, что все будут говорить.

Виктор Петрович стоял у края сетки рядом с Ланселотом. Тот что-то ему сказал, глядя на меня, и самурай кивнул.

Хм...

Маска скрывала большую часть эмоций, но я улыбался. Нет, не так, оскалился в ожидании битвы. Уверен в своих доспехах, в своем оружии и навыках. Посмотрим, на что ты способен, самурай, Виктор Петрович.

— Сдается мне, битва будет недолгой, — язвительно крикнул ведущий, — бойцы, подойдите ко мне!

Зал опять засмеялся.

Мы подошли к ведущему и одновременно судье. Его улыбка моментально пропала, он стал серьезным и строгим.

— Так, господа, правил никаких, — коротко сказал он.— Бой прекращается, когда один из вас либо потеряет сознание, либо получит смертельную рану. Очки на восстановление ему оставят.

Он хлопнул нас по спинам и отошел. Самурай смотрел прямо мне в глаза, хотел испытать меня? Это вызвало у меня невольную улыбку. Видимо, по прищуру в глазах он понял, что мне смешно.

— Извини за дальнейшее, я постараюсь выиграть быстро и безболезненно, — теперь в его голосе звучали нотки надменности. Виктор Петрович окинул меня взглядом и, развернувшись, отошел на расстояние нескольких метров.

Вот же скотина, а я думал, что он мирный воин, относящийся к соперникам как к равным. Козлина, он смотрит на всех свысока, надменный тип. Ладно, посмотрим, чего ты стоишь.

Даже при том, что мне стоит использовать способности убийцы, несколько пассивных способностей всегда мне помогут. Кокон и взгляд мудреца облегчит мне задачу, а копирование... Посмотрим, что оно из себя представляет.

— Бой начался! — крикнул ведущий и отбежал к краю сетки.

Я достал клинки.

Не теряя ни секунды, мой соперник наклонился немного вперед, приложив руку к клинку, и принял странную стойку. Вокруг его появился еле заметный свет, постепенно расползаясь и становясь все ярче. В какой-то момент он с молниеносной скоростью сорвался с места, надеясь застать меня врасплох. На мгновение у него это получилось.

Я удивился, что он был в разы медленнее того каменного жнеца с косой наперевес.

Кокон подал мне сигнал, что атака будет сбоку, и, сделав шаг назад, я просто пропустил самурая мимо себя.

Резко поменяв направление, он начал приближаться зигзагами, оставляя за собой световой след. Когда он занес меч и ударил сверху вниз, я опять сделал шаг в сторону, и его оружие по рукоятку вонзилось в бетонный пол.

Значит, оружие тоже необычное. Что-то с его пробивной способностью, которая позволяет лезвию разрезать любую поверхность как масло.

Интересно, почти так же, как и у моего оружия. Ладно, но и у меня была парочка интересных фокусов. Проверять броню, ударит она противника молнией, или нет, желания не было, поэтому сделаю по-другому.

— А ты быстрый, — специально