Луки и Леона, я все еще не совсем понимаю, почему все вокруг меня кричат в то время, когда они это делают, если, конечно, мы не забиваем, что, к сожалению, случается не так часто.

Когда наблюдаю, как Лука выкрикивает инструкции по поводу своих атак, и вижу, как его разочарование берет верх над ним, особенно по поводу того, что тот, другой принимающий, похоже, продолжает лажать.

В какой-то момент Леон заканчивает тем, что оттаскивает Луку от него после того, как тот совершает очередную ошибку.

— Успокойся, черт возьми, — бормочу я, беспокоясь, что, если он продолжит в том же духе, его вышвырнут из игры за драку с членом его собственной команды.

Раздается свисток к концу третьей четверти, и мы проигрываем на двадцать очков.

Волнение окружающих меня людей начинает ослабевать по мере того, как становится очевидным, что сегодня победы им не видать.

— Что, черт возьми, с ними случилось? — Я слышу, как кто-то говорит позади меня. — Они же, блядь, разгромили их в прошлом году.

Несколько других бормочут подобные комментарии, когда я мысленно прошу Луку собраться с мыслями.

Чувство вины давит на мои плечи из-за того, что я не помогла ему справиться со всем давлением, которое он испытывал на этой неделе, и ненавижу то, что я могу иметь какое-то отношение к этой потенциальной потере в начале их сезона.

— Святое дерьмо, — выдыхает Элла, ее рука обхватывает мое предплечье, отрывая мой взгляд от колен.

— Что?

— Кейн будет играть.

Я сразу же обнаруживаю, что парень надевает шлем и готовится сыграть последнюю четверть.

— Черт. Я надеюсь, что он готов к этому.

— Он не дурак, Лет. Если бы это было не так, он бы не играл. Но прямо сейчас им нужно гребаное чудо, так что надеюсь, что он в форме.

Я наблюдаю за Лукой, когда Кейн выходит на поле, но парень не выглядит счастливым, хотя я думала, что он будет рад замене в своем нападении.

Леон, с другой стороны, хлопает Кейна по плечу, когда тот направляется к своей исходной позиции, и они оба обмениваются кивками, прежде чем сосредоточиться на текущей задаче.

Свисток раздается еще раз, и все пододвигаются к краям своих кресел, чтобы посмотреть, сможем ли мы справиться с этим в оставшееся время.

Разница в команде почти сразу заметна даже для такого фаната футбола, как я.

Лука, возможно, и не в восторге от замены, но я начинаю по-настоящему понимать, почему Кейну было предоставлено место стартующего принимающего. Потому что он действительно чертовски хорош.

Я улыбаюсь про себя, наблюдая, как парень бежит по полю, радуясь, что те, кто, возможно, сомневался в нем, думая, что его появление в команде было вызвано исключительно его связями с Виктором и «Ястребами», чертовски ошибались.

Гордость переполняет меня, когда я наблюдаю, как трое моих любимых мужчин работают вместе, как будто у них действительно может быть способ сосуществовать в течение следующих нескольких лет, не убивая друг друга.

Я наблюдаю, но не обращаю внимания на то, что на самом деле происходит передо мной, когда вокруг меня раздается всемогущий рев, когда наша команда забивает тачдаун.

Я вскакиваю вместе с толпой, не желая выглядеть единственной, кто не радуется, и хлопаю в ладоши, когда Лука снова собирает команду в надежде, что еще есть время победить в игре.

Последние несколько минут игры напряжены, каждое движение, которое делает один из парней, вызывает вздохи, охи или ахи, разносящийся по стадиону.

— Святое гребаное дерьмо, это было круто, — восклицает Элла, когда мы выходим со стадиона, как только игра заканчивается и ребята уходят с поля.

— Да, невероятно, — соглашаюсь я, моя голова все еще погружена в собственные мысли.

— Не могу поверить, что после всех этих лет поддержки Даннов ты, блядь, понятия не имеешь, что только что смотрела, — кричит Мика, звуча совершенно ошеломленно.

— Я пыталась, это просто не мое. Уверена, что они чувствовали себя также, если бы я заставляла их ходить на балет или что-то в этом роде каждые выходные.

Он смеется надо мной, когда мы вываливаемся на парковку.

Заметив машину Кейна, я говорю остальным, что встречусь с ними на вечеринке позже, и направляюсь туда, чтобы подождать его.

Усевшись на капот его малышки, смотрю, как все остальные расходятся, и все место медленно становится пустынным.

В конце концов, команда выходит из заднего входа стадиона.

Их ждет довольно огромная толпа, большинство из которых, похоже, женщины. Я закатываю глаза, почти ощущая отсюда отчаяние охотниц за джерси.

Я вижу, как появляются Лука и Леон, прежде чем их затягивает толпа. Я слишком далеко, чтобы они могли меня заметить. И почти уверена, что в любом случае я последний человек, которого Лука сейчас хочет видеть.

Мы скоро поговорим, я уверена. Просто хочу позволить ему разобраться со всем этим в свое время. Футбол — это самое важное, на чем ему сейчас нужно сосредоточиться.

В тот момент, когда замечаю Кейна, выходящего из здания, все мое тело напрягается, и я спрыгиваю с машины. Парень осматривает стоянку и находит меня.

Улыбка изгибает его губы, когда он ускоряет шаг, чтобы быстрее добраться до меня. Его движения не такие плавные, как обычно, и мне интересно, сколько вреда он причинил себе, играя последние пятнадцать минут, когда мы все знаем, что он не должен был этого делать.

Кейн почти добрался до меня, когда я чувствую, что кто-то приближается ко мне сзади. Но я не оборачиваюсь, я слишком потеряна в Кейне, чтобы даже заботиться о том, кто это может быть.

Все прекрасно до тех пор, пока Кейн не замечает того, кто позади меня и выражение его лица меняется с возбуждения на чистый ужас.

Меня с силой отталкивают в сторону, когда кто бы это ни был, проходит мимо меня. Если бы не машина Кейна, то уверена, что я оказалась бы на земле от силы толчка

— Кейн, боже мой, ты был невероятен. Я же говорила, что тренер должен был позволить тебе играть. — Ее болезненно сладкий голосок заставляет меня вздрогнуть, и меня охватывает чувство, что я уже где-то слышала его.

Выпрямившись, я поворачиваюсь и вижу блондинку, прижимающуюся к Кейну.

Но не просто какую-нибудь блондинку. Вчерашнюю блондинку из кафе.

Сердитое рычание наполняет мои уши, и только когда она обращает на меня свои голубые глаза, я