Акан ответил ему веселой улыбкой, согласно кивая в ответ.

— За ради такого согласен лишиться ее части, — рассмеялся он. И тут же добавил на всякий случай. — Небольшой, разумеется.

— О, конечно. Сразу запел. Кто за язык тянул? — махнул рукой Сарзель. — Что с тебя взять? Согласен, Светлый. На все тридцать пять процентов согласен. Сейчас, позвольте, мы вернемся в Ша Тарэ. Нужно подготовить договор. С печатью Светлого Эдальвея прибуду лично.

— Со Светлым проблем не возникнет? — уточнил в свою очередь Харамуд.

— Его я возьму на себя, не беспокойтесь. Он примет любые условия, о которых мы здесь договоримся, — поднялся из-за стола Сарзель. Высокий рост солнцерожденного поневоле бросался в глаза на фоне общей жилистости. Плотный кожаный доспех, казалось, только подчеркивал его худобу. — Если ваша группа согласна, с нашей стороны задержек не будет. Как скоро будет официально объявлено о Большой Охоте?

— Пять дней. Этого хватит?

— Более чем. Моя благодарность за то, что дали это время, — склонил голову в признательности Сарзель. Выпрямился. — Акан, подъем. Дела не ждут. Светлый Харамуд. Гайралун.

Сальвет даже ухом не повела на любезности и расшаркивания всех присутствующих. Сидела со скучающим выражением лица, сцепив перед собой пальцы в замок, и молча ожидала завершения встречи.

— Сальвет, на два слова, — сразу за порогом комнаты остановил Гайралун. Дверь затворил за спиной, оставив Светлого Харамуда за ней в одиночестве.

Сальвет молча ждала, пока ее отведут в сторону, после чего посмотрела в лицо Хранителя чистоты с деланным вниманием.

— Большая Охота будет дней через пятнадцать. У тебя на это время есть, — чуть запнулся Гайралун, пытливо изучая бесстрастное лицо девушки перед собой. — Лекарство от твоей болезни?

— От моей болезни пока не нашли лекарства, — прохладно отозвалась Сальвет на эти слова. — Ты хочешь сказать, чтобы мы не покидали пределов города эти пятнадцать дней? Хорошо. На это время мне запасов хватит. Что-то еще? Нет? Тогда желаю счастливо оставаться.

— Ты — неопытный трюкач. Пройдет время, и условия изменятся, Сальвет, — попытался достучаться до нее Гайралун. — Нужно лишь время.

— Глупое условие, — фыркнула Сальвет в раздражении.

Развернулась и, уже не прощаясь, направилась прочь из этого убогого места. Ассоциации с домом в Шар как не нравились, так все больше вызывали отвращение.

Настроение вернулось в норму, стоило только перешагнуть границу сада, принадлежащего Светлому Харамуду. Буквально невидимая черта, за которой начиналась свобода. Сальвет подняла голову к голубому небу. Сна ни в одном глазу. И погода наконец-то начала радовать.

Улыбаясь себе под нос, Сальвет направилась в обратную дорогу. Маршрут она знала без подсказок, не заблудится даже дворами, которыми привычно пробралась к центральному кварталу и сияющей Лестнице на его площади.

Стоило дома открыть дверь, как взгляд Сальвет пересекся с другом. Зефир зубами пытался перекусить шнурок своей сумки.

— Вкусно? — рассмеялась Сальвет, наблюдая за этим безобразием. Захлопнула с шумом дверь за собой.

— Не очень, — сквозь зубы процедил Зефир. Подергал еще немного и выплюнул веревочку. — Затянул узел на свою голову, резать не хочется. Может, попробуешь? У тебя ловкие пальцы.

— Давай сюда, — плюхнулась рядом с другом на жесткую кровать Сальвет, отобрала сумку и принялась распутывать то, что Зефир успел навязать.

Взгляд чувствовала на себе нутром.

— Не злись на меня, Зефир, — воюя с непослушным узелком, затянутым на славу, произнесла она, не поднимая взгляда от занятия.

— Никогда на тебя не злился.

— Ну, — протянула Сальвет, в ответ раздался тихий смех.

— Тот раз не считается. А вообще, если мы снова подеремся от всей души, то не только разнесем все в округе, но и поубиваем друг друга. Так что давай не будем доводить до крайностей, Сальвет?

— Идет, — Сальвет протянула сумку ее владельцу и встала, с удовольствием потянулась. Мечтательный взгляд уперся в высокий потолок. — Может, пойдем гулять?

— Все так плохо? — хмыкнул Зефир. Скинул сумку на покрывало, поднялся на ноги следом. — Идем. Как раз хотел тебе предложить что-то подобное. И вообще, даже знаю, куда пойдем, чем будем заниматься и как развлекаться. Только, Сальвет, дай слово, что твои далеко идущие планы не лишат тебя головы.

— Не волнуйся. Еще много-много лет буду радовать тебя своим бесподобным сияющим видом! — дружески хлопнула по плечу парня Сальвет. Пальцы ухватили мягкую и приятную на ощупь ткань рубашки. — Идем уже. Развел интригу и тянешь!

— Иду я, — рассмеялся Зефир, когда его утащили к двери. Едва успел сумку ухватить кончиками пальцев за распутанные веревочки и закинуть на плечо. — Вещи не берешь?

— Зачем? Ты угощаешь, — лукаво улыбнулась другу Сальвет.

— Ты успокоилась, — констатировал Зефир, глядя на девушку, что шагала по правую руку от него привычным легким шагом. Вздохнул. — Думал, будет все наоборот. Будешь нервничать, делать глупости.

— Ты бы не отпустил меня на Большую Охоту, — отозвалась Сальвет. С улыбкой повернулась к другу. — Если бы думал, что мне может что-то угрожать.

— На Большой Охоте-то? — саркастично заметил Зефир. — Действительно, совершенно безопасное место. Никакой опасности.

— Вам внизу не легче, — пожала легкомысленно плечами Сальвет.

— Нас внизу много. И под ногами твердый пол, а не парящие где-то там ступени, едва различимые взгляду, — поддразнил ее Зефир.

— Чего это тебя сегодня потянуло поворчать? — покосилась в сторону друга Сальвет, не в силах перестать улыбаться. Ситуация в самом деле забавная.

— Не знаю, — со вздохом был вынужден признаться Зефир. Он первым шагнул на ступени, после чего поймал на себе взгляд стражи и указал за спину. — Я с ней. Расслабьтесь, парни. Смотрите, какая погодка.

— Достаточно было сказать, что мы по приглашению Светлого на Большую Охоту, — Сальвет даже ухом не повела, прошла мимо друга, поднимаясь по ступеням.

— Тебе легко говорить, — фыркнул, догнав ее, Зефир. — Меня без тебя и знака из Боевой академии не пускают вообще и никак.

— Нашел, чему завидовать. Моя воля, не показывалась бы, — Сальвет осмотрелась по сторонам. Мир успел измениться, когда Лестница привела в Ар Олэ. Девушка фыркнула и продолжила путь. — Здесь.

— Успокоилась, но настроения ни на грош, — заключил Зефир, догоняя подругу. — Все так плохо?

—