политические игры. Не поддерживали ни короля, ни его противников и соблюдали полный нейтралитет во всех вопросах, поскольку присоединение к какому-либо лагерю равносильно потере престижного места при смене власти. Их мало волновало, кто сидит на троне. Они служили не королю, а королевству. И при любом правителе исполняли одни и те же задачи.

Не испытывая ни досады, ни злости, Киаран смотрел на сияющего от гордости коннетабля королевской гвардии. В ушах звучали аплодисменты дворян и голоса гвардейцев, поздравляющих командира.

«Вот и всё, пора домой», — подумал Киаран и сделал шаг назад.

Лейза схватила его за рукав:

— Вы куда?

— Пойду поищу Гилана.

Пальцы Лейзы, сжимая ткань его куртки, побелели от напряжения.

— Подождите!

— Мне здесь больше нечего делать.

С помоста прозвучало:

— Великий лорд Айвиль!

Киаран обернулся. Хранитель грамот протянул королю серебряный поднос, на котором лежал свиток, обвязанный золотым шнуром.

— Я назначаю вас лордом Верховным констеблем. Даю вам широкие судебные полномочия и возлагаю на вас исполнение высших функций военного управления. — Рэн взял свиток с подноса. — Ваша охранная грамота, лорд Верховный констебль. На днях будет готов ваш охранный жетон.

Киаран не верил своим ушам. Лейза не раз говорила, что её благодарность удивит его. Назначение не удивило — поразило! Особое удовольствие доставляли вытянутые лица лордов. Хозяин Выродков, хранитель сотен ужасных тайн, стал правой рукой короля!

Рэн пригласил гостей к праздничному столу и вместе с Лейзой покинул зал. Прижимая свиток к груди, Киаран наблюдал, как дворяне друг за другом исчезают в распахнутых дверях. Торопятся запить яд зависти и заесть горечь негодования и тревоги.

— Вы рады, милорд? — спросил Гилан.

Киаран взъерошил ему волосы:

— Рад.

— По вам не видно.

— Мне не верится. — Киаран повертел в руке свинцовую печать, прикреплённую к золотому шнуру. — Сходи во двор. Узнай, Выродки нашли то, что я просил?

— Хорошо, — кивнул Гилан. — Придержите для меня место за столом. — Ринулся в толпу и заработал локтями, пробивая себе путь.

Киаран прошёлся по залу, заглянул за колонны, надеясь обнаружить рясу. Её мог надеть кто угодно, а потом быстро снять и спрятать. Иначе старику не удалось бы скрыться за несколько секунд. Внутренний голос нашёптывал: род Айвилей перешёл тайному ордену дорогу. Монахам подвернулся случай отомстить.

Решив на рассвете отправиться в Ночную крепость и перешерстить семейный архив, Киаран поспешил в Пиршественный зал.

— 1.42 —

— Мне кажется, вы слишком радостно читаете молитвы, — проговорила Таян.

Она, как и Янара, стояла на коленях посреди маленькой молельни, опираясь локтями на низкую каменную скамью. Только перед Янарой лежала раскрытая книга, а Таян разглядывала тени на стене.

— Я не знаю церковного языка, — вымолвила Янара. — И вообще-то я молчу.

— Тогда зачем смотрите в книгу?

— Так положено. Это Книга Книг. Святое писание.

Таян села на пятки:

— Тем более странно. Не понимаете, что там написано, а улыбаетесь.

Янара оторвала взгляд от страницы, покрытой вязью как кружевами:

— Я благодарю Бога.

— За что?

— За всё, что у меня есть.

— А что у вас есть?

— Кров, еда, мягкая постель, огонь в очаге…

— Это вам дал король. Что дал вам бог? — допытывалась Таян.

— Он подарил мне жизнь.

— Подарок — это вещь, с которой можно делать что угодно. Вы можете жить, как вам хочется?

— Не могу.

— Тогда за что вы его благодарите?

— Таян! — прикрикнула Миула, удаляя ножом нагар со свечи.

Посмотрев через плечо, Янара вскочила на ноги:

— О господи! Миула! В молельню нельзя приносить оружие!

Служанка двумя пальцами очистила лезвие от воска и затолкала нож в кармашек на голенище сапога:

— Где вы увидели оружие?

— Зачем он тебе?

— Вдруг кто-то захочет срочно сбрить бороду.

— Выйди.

— Миледи…

— Выйди!

Обиженно надув губы, Миула удалилась.

Янара села на скамью. Обвела взглядом помещение без окон и с низким потолком. Замкнутое сплющенное пространство давило на плечи, заставляло сгибать спину и склонять голову. На столике у двери тоскливо горели свечи, окропляя медный подсвечник восковыми слезами.

— Не сердитесь на неё, — сказала Таян тягучим, не по-детски низким голосом.

— Я не сержусь. — Янара запахнула на груди полы плаща. — Своей жизнью распоряжаются только мужчины. Женщины повинуются. Отцу, мужу, брату, сыну.

— Ну вот… Благодарить бога не за что.

— Когда я попаду на небеса — попрошу его заступиться за женщин.

— Думаете, бог станет вас слушать? Он же мужчина.

Янара улыбнулась:

— Иди ко мне.

Таян подползла к ней на коленях. Янара обняла девочку за плечи и прижалась щекой к чепцу на её голове:

— Замёрзла?

— Нет.

— Давай пойдём в город и купим вам с Миулой шарфы и варежки. Потом найдём укромный уголок и поиграем в снежки. Ты играла когда-нибудь в снежки?

— Конечно играла.

— А я — нет.

Дверь распахнулась, и на пороге возникла Миула:

— Миледи! К вам пришли.

— Кто?

— Не знаю. Смотрительница сказала, что вас ждут возле Женской Башни.

Янара вышла из молельни, вместе со служанками пересекла тесный дворик и, завернув за угол белокаменного строения, споткнулась:

— Бари?..

Брат спустился с лестницы и двинулся ей навстречу важной походкой.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Янара, всматриваясь в заросшее бородой лицо.

В голове пронёсся ворох мыслей. Бари пришёл за деньгами, заработанными сестрой в холостяцком доме. Или за лошадью, которая была возвратной частью приданого, а Янара приехала на ней в Фамаль. Или он упросил настоятельницу монастыря приютить нищую вдову?

Брат вытащил из-за пазухи тулупа рукавицы. Надев их, взял Янару под локоть:

— Проводишь меня до ворот?

Значит, он явился не за деньгами. Ну и слава Богу. Не хотелось оставаться с пустой монетницей за десятки лиг от дома.

Они пошли по дорожке, проложенной между сугробами. Сзади, оскальзываясь и посмеиваясь, следовали Миула и Таян. Слева и справа звучали голоса работников, занятых уборкой снега. Рядом надсадно дышал брат.

— С Рулой всё в порядке? — не выдержала Янара.

— В порядке. — Бари посмотрел на неё как-то странно. — Хорошо выглядишь. Посвежела. И одета прилично.

— У тебя какие-то дела в городе?

— Дела. — Бари оглянулся. — Вы можете не идти за нами? — Дёрнул Янару за локоть. — Скажи им.

Она обернулась к служанкам:

— Всё хорошо. Это мой брат. Подождите меня здесь.

— Настырные какие, — проворчал Бари, увлекая её дальше.

Янара озиралась, силясь понять, где они находятся. Дорожки пересекались и разбегались в разные стороны. Вокруг какие-то строения с портиками и галереями, лестницы и террасы, занесённые снегом. Там и тут над постройками возвышались башни.

— Ну всё! Дальше не пойду, а то заблужусь. — Янара выдернула локоть из руки брата. Поправила сползший на затылок капюшон, запахнула на груди полы