Макар прибежал к нам, вскарабкался ко мне на колени. Соскучился по мне, а уж я-то по нему как! По нему, по Соне, по нашей жизни! Когда всё пошло прахом, я поверить не мог что не будет у меня больше ощущения семьи. А теперь, когда Соня приняла меня обратно, не верится что весь кошмар позади. Расслабиться не могу, кажется что сплю, и это лишь сон.

Стекло задрожало от сильного удара. Все вскочили из-за стола, я спустил Макара на пол.

— Я посмотрю, что там, — сказал.

Макара подозвала к себе Соня, прижала к себе. И мы услышали еще один удар, будто… да нет, не будто, а так и есть — кто-то швыряет в наши стекла камни.

— Это она, — сказала Соня мне в спину. — Дэн, не ходи, пусть Владислав её угомонит. Тебе покой нужен.

— Это, наверное, мальчишки местные, — отмахнулся, вышел в коридор, открыл дверь, и увидел…

Полина. За воротами стоит, в руке зажат очередной камень. Орёт что-то бессвязное, и пинает удерживающего её Владислава.

— Денис! — закричала она, увидев меня. Камень выпал из её ладони, и Полина уже радостно, а не зло крикнула: — Дэн, скажи ему чтобы отпустил!

— Мама, а что там? — услышал за спиной голос сына.

А следом и Сонин ответ:

— Милый, идём наверх. Давай, мой хороший. Денис, — окликнула меня Соня из дома, — не связывайся. Мам, побудь с Макаром, пожалуйста в детской.

Полина зло брыкнулась, вырываясь из хватки Владислава и еще сильнее повысила голос:

— Ты с ней? Я поверить не могу! Ты знаешь, что эта гадина сделала? Знаешь?!

— Помочь? Давай, увезу её отсюда. Она всех соседей взбаламутила, и сына твоего может напугать воплями, — брат сжал моё плечо.

— Я сам. Скажи Соне, пожалуйста, что я скоро вернусь.

— Дэн, серьезно, иди к семье. А я избавлюсь от истерички, — Артур вцепился в моё плечо.

Нет, избавиться от Полины нужно мне. И сделать это нужно сейчас. Я не хочу упустить тот шанс, который дала мне жена.

Полина продолжила бесноваться, а я повторил Артуру:

— У меня сложная ситуация, потом объясню. Просто передай Соне что мой уход сейчас — он ничего не значит, я просто устрою отъезд Полины отсюда. Скоро вернусь.

Развернулся, и пошел к воротам.

— Денис, — улыбнулась Полина. — Прости, я… я просто… я…

— Садись в машину. Влад, отвези нас, — кивнул Полине на авто, назвал охраннику адрес.

Полина в машину села сама, и вроде даже успокоилась, хотя еще пару минут назад истерила во весь голос.

— Прости, Дэн. Просто ты не отвечал на звонки, я испугалась. Я не знала как до тебя докричаться! — она схватила меня за руку, а я высвободился из этой хватки. — Денис!

— Помолчи, поговорим позже.

— Дома? Мы едем домой?

Я кивнул. А Полина снова схватила меня за руку, ногтями вцепилась.

— Ты останешься с нами? Ой, а как ты себя чувствуешь?

— Полин, помолчи. Наедине поговорим.

— Наедине, — повторила она мягко, и кивнула с улыбкой.

Мне физически тошно рядом с ней находиться. Вроде и не насиловала меня Полина, а просто поймала в тяжелый момент. Я мог не спать с ней, виноват не меньше, но… она же просто дрянь! Она — дрянь, а я — кретин.

Владислав притормозил у дома Полины. Она из машины не вышла, дождалась чтобы я открыл перед ней дверь. Хорошо, раз ей хочется — пожалуйста. Помог Полине выйти из машины, и завёл в дом.

— Матвей где?

— Наверху. Я ему мультики включила. Он нам не помешает. Ты же останешься с нами? Навсегда? — Полина с придыханием провела ладонью по моей груди.

Отшатнулся. И, наверное, не смог сдержать гримасу отвращения.

— И что это значит?

— А твои вопросы что значат? С чего ты взяла что я останусь? Полина, я уже говорил, и повторю в последний раз: ты и Макар должны уехать из страны. Плохая была идея с переездом.

Плохая идея — оставлять Полину безнаказанной, учитывая всё то что она натворить успела. Но из-за Мота приходится идти на сделку с самим собой: сдам я Полину, а ребёнок с кем останется? С моим отцом-садистом? Нет, такого я Матвею не пожелаю.

Со мной? Соня не примет. А еще… я мысленно чертыхнулся, признавая отвратительное: я вину испытываю к собственному ребёнку. Не любовь это, а привязанность и взращенное чувство вины. Матвей поймёт это, глядя на Макара. Как я понимал что отец меня не любит — Аню и Артура он обожал, а меня лишь терпел и дрессировал. И эта нелюбовь всегда меня ранила. Она и Матвея будет ранить.

— Я никуда не уеду, здесь мой дом! Ты с ума сошел?

— Ты уедешь!

— Тебя эта дрянь против меня настроила?

— Дрянь? А не лучшая ли подруга? Ты же до последнего мне пела как Соню любишь. И нет, Соня меня не настраивала.

— Не верю! — взвизгнула Полина.

— Не ори! Ты уедешь. Сейчас я куплю билеты, вы с Мотом первым же рейсом вылетите в Испанию, поживете в отеле или в съёмной квартире. А затем мой менеджер купит вам дом.

Полина отступила от меня, расширив глаза. И вдруг расхохоталась.

— Никуда я не поеду, понял? Ты не сможешь меня заставить. Ты с ума сошел!

— Не смогу заставить? — прорычал я. — Уверена? А если подумать? Те самые часы, похищение Макара…

— Это не я!

— Это ты! — рявкнул. — А еще, Полин, а на чьи деньги ты будешь жить, если останешься здесь? На алименты? Так Матвей официально не признан, суд ты не выиграешь, если затеешь разбирательство. За моей спиной Федерация с её юристами, тебя закопают. Сделку с этим домом я всё еще могу переиграть в свою пользу. Тебе банально станет негде жить. А вдобавок — полиция с разбирательством по твоим преступлениям. Ты уверена что хочешь по-плохому?

Полина замерла. Смотрит на меня, не моргая.

— Ты не посмеешь, — прошептала она, не двигаясь. — Ты блефуешь. Ты не такой. Не такой, Денис!

— Либо мы поступим по-плохому, либо по-хорошему: вы улетаете, я покупаю вам неплохой дом. Не виллу, но жилье будет хорошее, обещаю. И на Матвея буду присылать деньги: одежда, секции, учёба — я всё оплачу, сына не обижу. И даже тебе перепадут отступные, но только при условии что ты никогда не вернешься сюда.

Она кивала на каждое моё слово, хватая ртом воздух.

— Нет, это не ты… это не твои слова… это ОНА! Она тебя заставила! Денис, ты так не поступишь! Ты не выкинешь нас отсюда!

— Я всё