ухо, подтянул ближе и завладел моими губами. Он выплескивал свою боль в этом поцелуе, кусал до крови губы, сминал их. Я не отталкивала, но терпела, мне не нравился этот поцелуй. Я уже целовалась с Адрианом и знала какие у него поцелуи на вкус.

— Адриан, остановись, — запротестовала я, когда он перехватил меня одной рукой за талию и занёс в комнату. Он же переключился на шею и клеймил меня, оставляя засосы, я чувствовала эти болезненные поцелуи вперемешку со следами зубов. Я пыталась отпихнуть мужчину, выбраться из захвата.

— Ты же моя жена. — выплюнул он, прижав к стене и с силой сжав грудь.

— Ты зол на Ричарда, на Еву, на всех Клэнси. Но я не они. Ведь ты это признал. Не делай этого с нами. — просила я, пытаясь отбиться. С одной стороны, я боялась ударить по груди и потревожить рану, с другой и отпихнуть не получалось. Откуда-то в этом раненном мужчине было столько силы.

— Помоги мне забыть её, — пьяно выдохнул он, прижавшись лбом об стену и зажав своим телом.

— Не таким способом, — я всхлипнула, крепко обняв его за шею и утыкаясь носом в его плечо. — Я помогу тебе, но не таким способом. Просто позволь мне быть рядом, прими мою помощь, и мы со всем справимся.

— Я не люблю её больше. — глухо прошептал он в мои волосы. — И в тебе её не вижу.

— Это хорошо. Главное ты отпустил её. Значит сможешь жить дальше, — я не знала, говорю ли правильные вещи, я просто говорила и гладила его по затылку. Он обнимал за талию и просто стоял, слушал мою сбивчивую речь, — Мы со всем справимся. Вместе. Я, ты, Ник, Роберт и Бертран. Месть не изменит прошлого. Не вернёт твоего отца, не исправит содеянное. Слышишь.

— Иди к сыну Ева. — он разжал свои объятья и сделал шаг назад.

Я не стала искушать судьбу и прошмыгнула мимо него из комнаты. Он сумел остановится, но вдруг бы полез вновь доказывать, что забыл Еву. Я поправила волосы и футболку, спустилась вниз в кухню. Набрала из-под крана холодной воды. Только сейчас заметила, как трясутся мои руки. Еле донесла до губ стакан. В гостиной забрала сына и мышкой шмыгнула в спальню. Ник даже не проснулся. Уложив Роберта, подлезла под бок жениха, Ник тут же обнял меня и закинул свою ногу, только в его объятьях почувствовала себя в безопасности и расслабилась.

Этой ночью Роберт больше не проснулся, а если проснулся, то Ник его быстро успокоил и я проспала до утра сном младенца. А вот утро началось со скандала.

— Кто с тобой это сотворил?! — рявкнул Николас, нависнув и вертя мою голову за подбородок.

— Никто, дай поспать. — я укрылась с головой, но этот целеустремлённый мужчина так просто не сдаётся.

— Ева! — зашипел он, сдёргивая одеяло, — Кто посмел?! А главное когда?!

— Мы просто поцеловались с Адрианом, вот и всё, он был немного пьян. Всё было обоюдно и закончилось в рамках приличия.

— Рамках приличия, у тебя на груди синяки от пальцев, — зловеще тихо зашептал брюнет и когда успел грудь мою увидеть. То-то она у меня ноет.

— Так всё! Прекрати. То, что было, осталось между мной и Адрианом. А теперь либо ляг рядом и поцелуй меня, либо иди и дай поспать.

— Ты поэтому вчера была сама не своя? — Ник упал рядом, подгребая меня под себя, — Поэтому плакала? Обещаю, я его не трону, просто скажи, он сделал больно?

— Немного, но не в физическом плане, — выдохнула я, едва касаясь его губ своими, — Я рассказала ему про Еву и аборт. И он вспылил…

— Разведись с ним. Мы уедем с тобой далеко, только ты я и наш сын. — Ник лизнул губы и погладил по щеке.

— Я обещала помочь ему. Не могу так с ним поступить. Ева так и поступила, когда умер его отец, она уехала из острова, бросив с его горем. Он простил её, а она… Он признался, что не видит во мне её. Если сейчас убегу, вновь напомню.

— Если он ещё раз тебя обидит, я сам его пристрелю. — серьёзно пообещал Ник, — Ещё одна отметина на твоём теле, и он не жилец. Я не шучу.

— Я знаю и люблю тебя Николас Гилмор. — закинула на него руки и крепко обняла, — Как в тебе гармонично сочетается столько противоречий? Ты бываешь серьёзным, даже жёстким, и вместе с тем мягким, и нежным. Глупеньким и дурашливым и в то же время, умным стратегом.

— Я тоже тебя люблю, девочка Евочка, — он перевернул меня на спину, оказываясь сверху, — И постараюсь быть нежным и мягким.

А после… А после он действительно был нежным, но не мягким. Но главное, он смог вытравить из воспоминаний всё плохое, подарив незабываемые ощущения трепета, любви и неги.

До обеда, мы с Ником провели вместе время. Завтракали в комнате, нежились в кроватке, возились с Робертом, принимали ванну вдвоём (надо же туалетному террористу оправдывать своё прозвище). А потом ему позвонили с работы, и он уехал, вспомнив, что хотел подчистить хвосты. Я же решила прогуляться с Робертом. Бертран готовил обед, не стала его отвлекать, остальных дома не было. К Адриану я решила зайти в обед, без Роберта. Собрала сумку для малыша, уложила моего соню в коляску, махнула Берту и вышла на пляж. Дом Николаса был у побережья океана, а его окна выходили на утёс, красиво, особенно на закате…

— Привет кроха.

От этого голоса вздрогнула и остановилась, хорошо ещё Роберта вынула из коляски и прижимала к груди. Я

уже прогулялась по пляжу, прошлась возле утёса, даже сделала пару красивых кадров. Уже направлялась к дому. Но дорогу мне перегородил флайт, а рядом материализовался Габриэль.

— Тебе что-то нужно?

— Нужно что бы ты села во флайт и желательно без скандалов. — хмыкнул мужчина, сунув обе руки в карманы джинс. Весь его вид был небрежно-ленивый.

— Я никуда с тобой не поеду, говори здесь.

Храбрясь, я вытащила из кармана телефон и начала набирать Бертрана. Габриэль вырвал из рук гаджет и отключив его, швырнул в океан. Я судорожно попятилась, ища пути отхода и вертела головой. Как