А 1 января 1944 года на место этих событий прибыл карательный батальон СС. Они окружили село Пултовцы и арестовали всех мужчин — 405 человек. Всех вывели на Барское шоссе в лес, выстроили в две шеренги, развели на четыре-пять метров одна от другой и заставили всех лечь голова к голове. И с двух сторон по осевой линии шоссе направились каратели, на ходу стреляя в затылки лежащих.

Кто-то из мужиков сориентировался и крикнул: «Бежим! Всех не перебьют — лес рядом!» И все стали разбегаться. Фашисты убили тогда 104 человека. Остальным удалось бежать.

НОВЫЕ ВРЕМЕНА — НОВАЯ ТАКТИКА

В отряд приходили последние подпольщики из Павловки, Стрижавки, Янова, Каменогорки… Довгань с Игорем решили забрать в отряд и Олю Коцюбинскую. Просилась в отряд и Таня Джуринская.

Партизаны встретились с подпольщиками в условленном месте, на знаменитом пятом посту лесного лагеря. Довгань просил Таню остаться еще на некоторое время в подполье.

— Стрелять у нас есть кому, — пояснил он, — а представь себе, как смогли бы мы жить без таких помощников, как ты, как Милентий Кульчицкий, как лесники Анисим Борисюк, Флор Зверхшановский и его сестра Марта?

— Вообще-то… конечно, — нехотя соглашалась Таня. — В Янове и лекарства можно достать, человека спрятать, нужные сведения раздобыть. Ладно, подожду еще…

После этого партизаны с Олей пошли в отряд, а Таня с тетей Катей — матерью Игоря и Оли Коцюбинских, — тяжело вздыхая, направились в свой Янов. В это время «шуля» уже перестала существовать. Партизаны осуществили нападение на квартиру ляйтера и сожгли все документы. Самого коменданта уже не застали: его, по всей вероятности, отправили на фронт.

Придя домой, Таня заболела, а когда немного поправилась, получила важное задание.

Дело в том, что партизаны раздобыли несколько пудов взрывчатки и находилась она теперь в Корделевке. Надо было ее доставить в отряд, а для этого переправить через Буг. Но мост усиленно охранялся.

Эта «закавыка» не давала Тане покоя. Может быть, переправить груз в лодке? Но в районе Янова, чтобы выйти на берег реки, надо долго идти по тонкому болоту…

Штаб охраны моста находился в одном из помещений бывшего детдома. Начальником охраны был низенький толстый немец, пьяница и бабник. В этот детдом по старой привычке ходила к «своим» детям и Танина сестра Люба, которая до войны работала там воспитательницей. Почти все воспитатели каждый день оккупации оставались с детьми. Начальник охраны поэтому был немного знаком с Любой, как и с ее коллегами.

Вот и решили, что в воскресенье Люба отметит свой «день рождения» и пригласит в гости начальника охраны. Партизаны подъедут под видом родственников из Гущинец и тоже будут за столом. Если удастся, взрывчатку вывезут сразу же, а если не удастся, оставят ее у Джуринских до тех пор, пока не придумают более надежный способ доставки.

Операция удалась. Партизаны подпоили фашиста, и он сам сопровождал сани до моста. Там его высадили, и он, напевая себе под нос какую-то песенку, поплелся в село. Охрана молча пропустила сани. Только на противоположном берегу один из немцев засунул руку в сено… Хлопцы подстегнули лошадей, запели… и помчали заснеженной дорогой.

В условиях жестокой борьбы с оккупантами, под руководством партийной организации, которая имела теперь свои группы во всех отрядах, быстро взрослели юноши, становились настоящими бойцами. Сознание того, что гитлеровцы за каждый неосторожный шаг народных мстителей, за каждое нападение на фашистов и полицаев в каком-либо селе или вблизи него будут мстить партизанским семьям, сознание того, что за каждого убитого фашиста расплачиваются ни в чем не повинные советские люди, постепенно заставляло партизан изменять тактику, да и условия для этого становились все более подходящими.

Теперь после удачно проведенной диверсии или засады не было необходимости оставаться неизвестными, отсиживаться в каком-либо селе. Партизаны с боем отступали к лесу, куда оккупанты небольшими силами заходить не отваживались. Большие же карательные экспедиции, которые пытались организовать охранные подразделения «Вервольфа» и винницкой жандармерии, не имели успеха. Отдельные отряды соединения, расположенные в Пеньковском, Людовском, Майдан-Куриловском и Черном лесах, оперативно приходили на помощь друг другу. Прошло то время, когда партизаны боялись «поднимать шум», теперь, наоборот, своими действиями они как бы подчеркивали, что против оккупантов выступают хорошо организованные отряды.

В тот день в отряде Довганя только и разговоров было, что о немецкой мортире, которую притащили в лес партизаны. Началось все на удивление просто. Андрей Коцюбинский и Ганя были в дозоре. Когда они вышли на опушку, чтобы взглянуть, что делается на дороге Хмельник — Калиновка, увидели колонну немецких автомашин. Побитые борта, понурые солдаты в рваной, обгоревшей одежде — все это говорило, что часть отходит в тыл для отдыха или доукомплектования…

Долго смотрели они, как тянулись и тянулись машины. Потом все смолкло. Колонна прошла. У Андрея был карабин, у Гани — винтовка СВТ, та самая, которую принес Довганю Вася, с которой в последние перед гибелью дни воевал он сам. Ганя проводила глазами колонну и чертыхнулась. Хоть бы одна машина отстала…

И вдруг раздалось чиханье мотора, и из-за поворота выкатился грузовичок, тянущий на прицепе пушку. В кузове сидели трое или четверо солдат.

— Ты бери шофера, — только и успела сказать Ганя Андрею.

После гибели Васи Крижавчанина эта хрупкая девушка воевала за двоих: за себя и за него. Воспользовавшись СВТ как пулеметом, почти в упор дала очередь по сидящим в кузове. Машина тут же вильнула, свернула в кювет и уткнулась радиатором в дерево.

Все произошло так быстро, что кто-то из солдат, оставшись в живых, рванул через лес в противоположную сторону и, лишь отбежав метров сто, стал отстреливаться.

А из-за поворота показались еще две машины. Значит, не одна эта отстала от колонны. На счастье, поблизости оказались Владик с Игорем и Петр Возный. Владик выскочил на обочину и в упор стал расстреливать наползающие машины. Потом перебежал на противоположную сторону дороги, чтоб не упустить тех, кому удастся выпрыгнуть из кузова. И вовремя. Из-за поворота выползли, но там же остановились еще две машины. Потом стали разворачиваться. Лесная дорога узкая. Привлеченные выстрелами, подоспели другие партизаны.

Это был неожиданный и очень удачный бой. Все пять отставших от колонны машин остались в западне, мало кому и из солдат удалось спастись.

Игорь сел в один грузовик и кое-как запустил двигатель.

— Вот что, хлопцы! К этой мне цепляйте пушку, я прямо