— Не думаю, что Натсуми сильно огорчится. — хмыкаю я, вспоминая ее прямую спину и сжатые в ниточку губы.

— Совместная радость — тоже сближает — пожимает плечами Отоши: — у меня будут довольно смешанные чувства по поводу твоей кончины. И я рад, что Натсуми-чан разделяет мои чувства в отношении тебя. Эта девушка мне уже нравится.

— Чтобы тебе понравится, достаточно иметь сиськи. — отвечаю я: — продолжаем?

— Давай — он поднимает руки и отшагивает в сторону, разрывая дистанцию: — а насчет сисек ты неправ. Вот у меня в классе есть паренек толстый, так у него сиськи — огого, однако ж я к нему равнодушен.

— Избавь меня от подробностей твоих половых драм — говорю я и легко скольжу к нему, сокращая дистанцию. Наконец-то я чувствую себя в форме, чувствую, что могу управлять своим телом, что могу держать под контролем то, что происходит на ринге. Это чувство сложно передать, ты словно паришь над полем боя, ты можешь все и главное здесь — не дать эйфории захватить тебя и начать творить глупости, вроде «красивых ударов» или ненужных маневров.

— Эй вы! — раздается голос сзади и мы с Отоши опускаем руки. Нобу-сенпай. Он стоит и смотрит на нас трудночитаемым взглядом. Обычно Нобу работает с новичками и не обращает на Отоши и меня внимания — кроме моментов, когда его просят на лапах постоять. Но сейчас он глядит прямо на нас. Мы что-то не так делаем? Но сейчас уже вечер и все, кто занимается в секции — ушли домой, мне и Отоши разрешено оставаться в зале… что не так?

— Ты — говорит Нобу, подходя к нам и тыча своим коротким и толстым пальцем мне в грудь: — как тебя?

— Его ж Кента зовут, Нобу-сенпай — встревает Отоши: — неужели не помните?

— Смотри. — Нобу достает свой телефон и запускает там видеофайл. Тот самый, с дракой. Смотрит на меня внимательно.

— Это ты. — говорит он. Не задает вопрос, не утверждает. Просто констатирует факт. Он останавливает воспроизведение и снова тычет пальцем.

— Это. — говорит он: — как?

— Что? — я всматриваюсь в телефон. На маленьком экране весьма смутно видно, что именно там происходит. Некоторое время у меня уходит на то, чтобы понять, о чем он.

— А… это. — понимаю, о чем он: — это не удар, это подсечка. Тут просто на записи ног не видно.

— Покажи — говорит он, убирает телефон и встает в стойку. Я осматриваю Нобу-сенпая. Он кряжистый и прочно стоит на ногах, так я ему не покажу.

— Сперва — бой. Так не смогу показать — говорю я, переходя на его отрывистый, телеграфный стиль речи.

— Хорошо. — Нобу отходит за перчатками.

— Хрена себе — говорит Отоши: — это был ты?! Я эту запись вчера видел, но и не подозревал… там же их человек десять было!

— Не десять, а четверо. — говорю я, глядя, как Нобу возвращается, натянув перчатки и разминая шею.

— Не, тебе точно дорога в Медвежий Круг — говорит Отоши, стягивая перчатки: — кому расскажу — не поверят! Хотя теперь я тебе верю, что ты в четверть силы работаешь, а то я думал — сдерживаться не умеешь.

— Готов? Показывай — говорит Нобу-сенпай, вернувшись и подняв перчатки. Я обозначаю джеб ему в голову, он сбивает его, еще один — он уклоняется. Ясно. Отступаю, выжидаю, пока он вернется на позицию и атакую снова — джеб, джеб. На втором джебе, когда он уклоняется назад, переместив центр тяжести на правую ногу, оставив левую, впереди — без веса — аккуратно убираю ее в сторону, контролируя его стопу своей стопой, замахиваюсь правой. Нобу сенпай шатается и я подхватываю его, чтобы не упал. Тут рефлексы боксера работают против тебя — при таком вот театральном замахе правой, ты стремишься сманеврировать, а для этого тебе сперва надо выровняться, распределить вес, а одна нога из-под тебя уже выбита в сторону. Вот так.

— Хорошо. — кивает головой Нобу-сенпай: — интересный прием. В спорте — бесполезный.

— Ну да — соглашаюсь я. Хотя иногда можно мухлевать с ногами — наступил якобы случайно, коленом толкнул в бедро, но как правило такие вещи влекут дисквалификацию. При том, что ударная техника рук в боксе — практически лучшая среди всех боевых искусств, ограничения, накладываемые спортом (ниже пояса не бить, никаких подсечек, подножек, нет захватов и выведения из равновесия и так далее) –делают свое дело, очень много техник остаются недоступными для боксеров. Хороших техник, «ложащихся» на рисунок боя боксера.

— Уличный боец? — испытующе смотрит на меня Нобу-сенпай: — Медвежий Круг? Подпольные клубы?

— Да нет — мотаю я головой: — не знаю я никакого медведя и его круга. Отоши тоже мне постоянно о нем говорит.

— Хорошо — кивает Нобу: — пошли на ринг. Проверим что умеешь. — и мы идем на ринг.