В 1921 г. от секретаря Башкирского обкома РКП(б) Викмана и члена ВЦИК Зудова в ЦК РКП(б) поступило письмо на имя Дзержинского и Сталина, в котором они утверждали, что посланная телеграмма за подписью БашЧК от 17 марта о заговоре ответственных работников Башкирии не соответствует действительности и является результатом паники и непонимания условий работы в Башкирии. 22 апреля 1921 г. Дзержинский отдал распоряжение И.С. Уншлихту: «Ввиду решения об отзыве Каширина, надо его немедленно отозвать, назначив Востотделу (Могилевскому) расследование по обвинению, выдвинутому обкомом»[455].

В мае 1921 г. приехавший из Крыма Н.И. Бухарин рассказал Дзержинскому о секретном циркуляре Особого отдела, подписанном Вихманом, в котором предлагалось выбирать на партийную конференцию его сотрудников «для поднятия авторитета». 18 мая 1921 г. председатель ВЧК в письме к Манцеву указал, что считает издание таких циркуляров делом недопустимым и антипартийным, и предложил Вихмана «немедленно из Крыма убрать, назначив следствие». Через два дня Манцев сообщил в ВЧК о том, что «Вихман уже откомандирован в распоряжение ВУЧК и должен на днях выехать из Крыма. О сообщаемом Вами меня Крымский областком поставил в известность, причем им постановлено просить ВУЧК об отозвании Вихмана из Крыма и о запрещении ему работать в Чека, занеся об этом в его партийную книжку. Ваше отношение к циркуляру Вихмана вполне разделяю и по приезде Вихмана в Харьков приму соответствующие меры, о таковых уведомлю Вас»[456].

Учитывая наличие разногласий между руководителями органов безопасности, парткомами и советами по различным вопросам, Дзержинский нацеливал чекистов на их преодоление. Характерным в этом отношении является письмо члену Туркестанского бюро ЦК РКП(б), полномочному представителю ВЧК в Туркестане Я.Х. Петерсу, всем ЧК, Политбюро, особым отделам и РТЧК, в котором подчеркивалось, что каждый чекист и все ЧК должны твердо помнить: «Как чека, так и истинный коммунист заинтересованы (в) создании в Туркестане твердой советской власти, и в общей работе ЧК должна нести пример не только в смысле порядка, дисциплины, самоотверженного труда, но и выдержки, такта, твердости и вежливости», а задача «приезжающих товарищей должна сводиться не к генеральствованию и стремлению сесть на шею мусульманскому населению, а к тому, чтобы помочь этому населению безболезненно изжить невежество, выбраться из-под влияния мглы и суеверий, в которых его держал капиталистический мир, на свет знания, поднять его до сознания своих собственных сил, чтобы он мог стать у власти», и важнейшими задачами чекистов являются: «помощь мусульманской бедноте, полный контакт с партийными организациями и самое широкое использование опыта работы партийных товарищей…»[457]

В 1921 г. предметом разбирательства в Коллегии ВЧК стало положение в Туркестане. Г.И. Бокий доложил коллегии о взаимоотношениях Сафарова и Петерса. Вся кампания Сафарова, писал Бокий, «против чекистов оказалась ни на чем не основанной, и расстрелы, утвержденные Петерсом, не имели под собой никакой почвы. В начале января были арестованы Сафаровым чуть ли не все ответственные работники особого отдела Туркфронта по обвинению в пьянстве, причем дело сознательно раздувалось с целью, видимо, очернить работников чекистских учреждений… Естественным выводом из того, что Петерс, как руководитель в самостоятельной области – карательной политике должен быть признан не на месте, тем более что фактическое руководство этой областью взял в свои руки Сафаров, создавая особые следственные комиссии, практикую расстрелы, выносимые ТуркЦИКом».

В начале апреля в ВЧК поступило письмо сотрудников Туркестанской ЧК. 9 апреля 1921 г. Дзержинский поручил своим заместителям составить проект ответа через Петерса для подписи секретарем ЦК РКП(б) и председателя ВЧК. «Они, – писал Дзержинский, – в некоторой мере правы – нельзя всегда и всех расстреливать провинившихся. К тем из рабочих и кр. (трудящимся), которые могут исправиться и которые совершили преступление потому, что о них не было никакой заботы – можно и должны быть снисходительнее. Главное, ЧК и губкомы должны поставить сотрудников в такие условия – моральн. и материальн., чтобы они себя чувствовали парт. организацией, связанной с партийн. и рабочими массами. Если к чекистам относятся как к жандармам, это означает, что плоха партия и руководство. Обновить состав необходимо».

В то же время Дзержинский предложил секретариату ЦК РКП(б) направить письмо Я.Х. Петерсу для ознакомления и принятия необходимых мер, «если действительно расстрелы чекистов слишком широко и необдуманно применяются. На такое письмо следует откликнуться – производит впечатление письма людей с наболевшей душой.

Нельзя, в самом деле, всегда всех провинившихся так наказывать. К тем из рабочих, которые совершили преступление случайно, только потому, что жили в слишком тяжелых условиях, без заботы об их моральн. и матер. положении – без связи и поддержки партии – применять в.м. надо с величайшей осторожностью. И если много преступлений, если на них смотрят как на жандармов – это значит они все погибнут. Тут надо врачевать ЧK не расстрелами, а действительно более частой сменой, обновлением состава, сближением с партией и заинтересованием самой партии. Если тов. смотрят на них как на жандармов – это смерть ЧК. С этим надо бороться внутри самой партии – и посылать в ЧК не «жандармов», а товарищей, которых партия на каждом шагу поддержит и окажет партдоверие»[458].

Выполняя распоряжения Ф.Э. Дзержинского, И.А. Апетер представил проект письма на имя полномочного представителя ВЧК в Туркестанской области Я.Х. Петерса, но проект был признан неудовлетворительным, и в конце апреля новое письмо было направлено в секретариат ЦК РКП(б).

Оргбюро ЦК РКП(б) обсудило вопрос «О незаконных действиях т. Сафарова в Туркестане» и постановило: «Ввиду наличия полномочного представителя ВЧК члена Туркбюро т. Петерса, член Туркбюро т. Сафаров не имеет права помимо Петерса делать какие бы то ни было организационные или оперативные распоряжения как по охране границ, так и по линии ЧК и Особым Отделам. Все аресты и применение каких-либо мер наказания, произведенные т. Сафаровым по его инициативе помимо т. Петерса или его заместителя, являются незаконными. По поводу незаконных действий т. Сафарова т. Петерсу произвести расследование и представить материал ВЧК для представления его в ЦК РКП»[459].

Ф.Э. Дзержинский пресекал всякое нарушение партийной дисциплины. Об этом свидетельствует дело полномочного представителя ГПУ на Северном Кавказе Н.В. Трушина. Как к работнику руководящего звена, к нему и ранее предъявлялись серьезные претензии. Например, начальник секретного отдела ВЧК Т. Самсонов 29 декабря 1921 г. писал: «Ввиду того, что работа по политпартиям является одной из важнейших теперешних функций ВЧК и что тов. Трушин по политпартиям доказал свою несостоятельность, СО ВЧК просит снять т. Трушина с ПП ВЧК и назначить на его место более толкового и опытного по политпартиям работника». Но по