окончательной, но и носитель трудился на все сто, даже сейчас, занимаясь бегом, таская железо, и работая с тренажёрами на скорость и координацию. Потому что имплант мог изменить тело, но не мог вшить нужных рефлексов. И урго, как никто это знал, тоже отдавая время тренажёрам.

Ещё в огромный плюс, его ученику встало его абсолютное спокойствие перед добытыми средствами. Он делился со всеми, кто, по его мнению, нуждался, купив своим самкам по отдельной квартире, хотя они могли жить в его домике в посёлке, щедро поделился с Груром дав ему возможность приобрести оружие и броню на свой уровень, и так далее. Поэтому он, как ответственный и взрослый ург, много времени проводил за моделями различных продвижений, выправляя некоторые упущения в развитии, и внимательно отыскивал задания, где можно получить максимальную прибыль. Теперь с разрывом менее чем в сто уровней, Никита уже вполне мог работать с ним в паре, и система не станет уж очень резать заработанное одним только потому что разница в уровнях слишком велика.

Да, сейчас толпы ринутся выяснять откуда в средние миры свалилась парочка высокоуровневых бойцов. Конечно не «Звёздная сотня» с уровнями от двухсот пятидесятого до трёхсотого, но как пел новый друг Грура «Ещё не вечер!».

А Никита, тщательно пересмотрев работу полковых групп по закрытию порталов, приобрёл в алтанийской доставке десяток рабочих автобусов, для доставки бригад с поверхности планеты на орбиту, и обратно. Конечно гиперзвуковй транспорт сверхцивилизации ничем не напоминал маршрутку, но тем не менее, функционально являлся именно этим — маршрутным автобусом малой вместимости. В такой транспорт помещалось десять воинов в броне, потому как рабочий в защитном скафандре, имел габариты ничуть не меньшие, а ещё по бортам автобуса имелись четыре скорострельных пушки, для уничтожения всякого попутного мусора, чтобы не уклоняться совсем уж от мелочёвки, и малая медкапсула, для поддержания жизни пострадавших в производственных авариях, до прибытия к врачам, и даже крошечный санузел.

Десять таких транспортов опять заставили полковых штабников пересматривать схему работы, но её и так требовалось менять. Тысячи открывающихся порталов по всей земле, сменились сотнями, а после и единичными случаями, с чем уже вполне справлялись местные пробуждённые. Но порой, власти той или иной страны просили помощи со сложным прорывом, и туда вылетала тревожная группа.

Резко упавшая активность, привела к переформированию подразделений Заслон, и привлечению их к обычной службе внутренних войск, а бригада специального назначения, КГБ, занялась чем и предполагалось при организации — спокойствием на границах.

Кроме того, расширился круг владеющих имплантом. При цене в двести единиц, он стал доступен для государственных закупок, и очень многие военные, подписав специальное соглашение с Минобороны, получали ассистент, для служебных целей, а старики из инженерного корпуса, заслуженные врачи, и некоторые деятели науки, в качестве награды. Не всем из них удавалось сохранить имплант, так как единицы потихоньку таяли, но даже продление жизни, таких людей, здорово помогала обществу. Тысячи профессионалов возвращались к работе, активной жизни из пенсионного забытья, кто-то даже менял профессию, и вообще страна становилась более динамичной, что сказывалось на всех уровнях.

Однако у партийного и народного контроля, ОБХСС, и прочих заинтересованных организаций, появился новая точка приложения, под названием «препятствование служебному росту», и по этой статье, весьма заслуженные работники, могли лишиться большей части столичных благ, переезжая на периферию, руководить местной промышленностью, или работать в мелких учреждениях на местах, что в свою очередь породило встречную волну «новых выдвиженцев» опекаемых старыми ответработниками.

Подобные течения в советском обществе происходили регулярно, и никого не тревожили. СССР всегда оставался социально — подвижной страной, и всякие завихрения, случались регулярно. Как правило хватало статьи в Правде, для разъяснения текущего момента для ответственных работников, или в Известиях, для работников Советов народных депутатов. Ну а самым непонятливым разъясняли уже в кабинетах партийных секретарей, и сотрудников КГБ.

Никита во всём этом естественно не участвовал, так как был «техническим» офицером, занимавшимся конкретной работой, никак не связанной с идеологией, но порой к нему обращались руководители различных служб, с просьбой мягко повлиять на кого-то из своих знакомых в артистической среде, и такой разговор являлся «самым первым предупреждением», как например, профилактическая беседа с уважаемым модельером Ицхаком Розенбергом, увлёкшимся перепродажей китайского шёлка, что приносило двойной а порой и тройной доход. Конечно подобная деятельность хоть и находилась на грани уголовного кодекса, но как минимум требовала уплаты налогов, о чём Никита мягко попенял Ицхаку, на недостаточное знакомство с уголовным кодексом, и увидев какую-то обиду в глазах почтенного труженика иголки и ножниц, пояснил.

— Дорогой, Ицхак Соломонович, ну скажите, что проще было бы для начальника ГорБХСС, полковника Сметанина? Молча дать ход делу, или искать выход на меня, рискуя нарваться на неприятный разговор со службой внутренней безопасности КГБ, или что хуже — моим секретариатом? Вам, таким вот замысловатым образом, дают понять, что ценят ваши заслуги, но закон для всех един, и надо бы оформить закупочно-посредническую деятельность и платить с неё налоги. Вот вам же нравится свободно и спокойно возвращаться по ночам домой, зная, что никаких хулиганов в столице давно нет?

— Нравится. — Ицхак, выросший в маленьком шахтёрском городке, и вдоволь натерпевшийся от подвыпивших люмпенов кивнул.

— Или вот новая детская площадка в вашем дворе, о которой вы мне не так давно рассказывали. И даже работа моих парней, это всё оплачивается из налогов, сборов и иных доходов государства. А то, получается, как в том старом анекдоте. Сначала покурим твои, а после — каждый свои?

— Да, правда ваша. — Мастер кивнул. — Как говорил наш ребе — хочешь жить в справедливом мире — начни с себя.

Никита, видя, что Ицхак прячет иголки, понял, что костюм закончен, повернулся к зеркалу, и глядев себя кивнул. Светло-песочный костюм пошитый на весну, сидел идеально. Несмотря на возраст, плечи у него вполне могли поспорить шириной с борцовскими, и только шея выглядела не такой мощной. Зато он вполне мог скатать толстую алюминиевую сковородку в трубочку, вытянуть её, и завязать узлом, так что дополнительные занятия по координации и управлению усилием, стали совершенно необходимой частью подготовки.

— Спасибо, Ицхак Соломонович. Отличная работа. Кстати, к вам собирался зайти мой друг, Грур. Тоже хочет пошить одежду на лето. Запишите его костюмы на мой счёт? Мои девочки всё оплатят.

— Всенепременно. — Мастер кивнул. — Грур очень вежливый и аккуратный мужчина, с ним приятно иметь дело.

— Он кстати о вас такого же мнения.

Выйдя из ателье,