Цокнув, я тряхнул головой. Как бы я ни пытался не думать, мысли все равно возвращаются к Адель. Наверное, я одержим. Ага, и очень рад этому. Понимая свою некую уязвимость в отношении Адель, я все равно рад, что она появилась в моей жизни, наполнив ее смыслом.

Подойдя к родительскому дому, я открыл дверь своим ключом и вошел внутрь, едва ли не сразу замечая сидящую в темной гостиной маму. В свете луны она была действительно прекрасна. Утонченная и элегантная, как и всегда.

— Ты долго…

— Решил прогуляться, нужно было о многом подумать, — честно признался я, безвольно падая в кресло напротив мамы.

— Ничего не скажешь?

Промолчав, я окинул взглядом гостиную. Что сказать? Начать орать? Или попытаться выяснить причину маминого нежелания принять Адель?

Что ни скажи, мы все равно не поймем друг друга. До этого не поняли и сейчас не поймем.

— Ты такой же, как и твой отец, — вдруг проговорила мама. — Все время молчишь.

— Я думал, что больше на тебя похож.

— Думал он, — фыркнула мама. — Почему не кричишь и не спрашиваешь, зачем я так сделала?

— В этом есть смысл?

— Когда я впервые подкупила девушку, которая тебе нравилась, ты был зол.

— Да, я был зол, но это ничего не изменило, — глухо выдохнул я.

В который раз вздохнув, я поджал губы. Молчанием мы тоже ничего не решим. Увы, но у меня нет ментальных способностей, чтобы понять маму без слов, и у нее их тоже нет. В плане общения мне всегда помогала Молния, точно зная, когда собеседник говорит правду, а когда врет, вот только ее сейчас рядом нет.

— Я не хочу, чтобы это продолжалось.

— Что ты имеешь в виду?

— Человек процветает на заботах и трудностях, и погибает от легкости и комфорта. Думаю, ты устала, ничего не делая. У тебя появилось слишком много свободного времени, чтобы придумывать трудности другим.

— Любимая фраза твоего отца, — протянула задумчиво мама. — И что же ты хочешь этим сказать?

— Что тебе скучно, мама, — пожал я плечами. — Настолько скучно, что ты начала вмешиваться в мою жизнь, когда тебе вздумается.

— Ты хочешь выслать меня куда-то? — холодно уточнила она, слегка рассмеявшись. — А эта девочка молодец, умело все разыграла.

— И снова ты ищешь виновных там, где их нет. Я не собираюсь тебя никуда высылать. Наоборот, живи так, как ты этого хочешь. Занимайся тем, что тебе нравится, но больше никогда не смей вмешиваться в мою жизнь.

— Не верю, что все так просто, — покачала головой мама. — Ты же мой сын.

— Ты права. Я буду выделять каждый месяц пятьдесят золотых для тебя, не больше — не меньше. Думаю, с этой суммой ты не сможешь беспрепятственно создавать проблемы. А если захочешь больше, не проблема, я могу устроить тебя в банк на работу. Только и там, ты не будешь иметь ко мне никакого отношения.

— То есть, ты решил меня бросить?

— Ты моя единственная семья, как я могу тебя бросить? Если с тобой что-то случится, конечно, я буду рядом, помогу, чем смогу. В остальном же, сама понимаешь, я не хочу тебя пока видеть. И не уверен, что скоро захочу.

— Делаешь из меня чужую, собственную маму?

— Это ты сделала, а не я. Ты привыкла полагаться на то, что кроме друг друга у нас с тобой никого больше нет, зная, что я все равно прощу тебя. Но всему есть предел. Моему терпению и пониманию пришел конец. Ты добилась того, чего хотела, больше ты Адель не увидишь. Но вместе с ней и собственного сына, — холодно выдохнул я и встал.

— Не смей уходить! Ты меня слышишь, не смей!

— Тебе есть что сказать?

— Между мной и ней, ты выбираешь ее? Не собственную маму, а какую-то девушку?

— Адель моя будущая жена.

— Она… она… — начала говорить мама задыхаясь.

Прищурившись, я внимательно посмотрел на маму. Или я ошибаюсь, или это последствие магической клятвы. Мама хотела сказать что-то, что поклялась не говорить.

— Леди Пелагея сказала, что она…она…

Хмыкнув, я спокойно кивнул. Леди Пелагея была еще одной темной лошадкой и, скорее всего, она рассказала маме о том, что душа Адель не из этого мира. Интересно только, чего она хотела добиться? Натравить маму и леди Изольду на Адель еще сильнее?

— Я знаю. Я все о ней знаю.

— И все равно хочешь жениться на ней? Она фальшивка! — возбужденно выкрикнула мама. — Все, что у нее есть — фальшивка. Она самозванка, которая живет чужой жизнью.

— Ты думаешь, Адель мне нравится из-за внешности, родословной или наследства, оставленного генералом? — фыркнул я, слегка улыбнувшись. — Нет, мама. Ты и сама это прекрасно знаешь. Я даже больше скажу, я одержим ею! Готов любому шею свернуть, только бы она всегда была рядом. И то, что я ничего не делаю по отношению к тебе — это только потому, что ты моя мама. Это уже мое проявление сыновьей любви к тебе.

— Ты сошел с ума!

— Да, я сошел с ума! Наконец-то я счастлив, так почему же ты не можешь порадоваться за меня? — заорал я, не выдержав. — Я знаю, что вы с отцом никогда не любили друг друга, но неужели ты хочешь, чтобы и я жил одним банком? Банк… — хмыкнул насмешливо я, покачав головой. — Я никогда не хотел быть главой банка, и ты это прекрасно знаешь.

— Не говори ерунду! Ты наслаждаешься своей должностью и своей работой.

— Сейчас да, — спокойно кивнул я. — И поэтому ты решила, что можно забрать у меня любимую женщину?

— Джон…

— Я не папа, мама. И никогда им не был. Я не буду совершать его ошибки, не буду жениться на девушке, которую выберешь мне ты, и не буду тебе беспрекословно подчиняться.

Развернувшись, я быстро ушел, не желая наговорить лишнего. И так уже много сказал. Теперь мы будем жить, как чужие друг другу люди и этого достаточно. Впрочем, если мама снова попытается влезть в мою жизнь, не исключено, что ей действительно придется переехать в другой город, немного отдохнуть вдали от суеты.

Закрывая дверь дома, я услышал громкий звон. Кажется, мама разбила одну из своих любимых ваз. Какая жалость.

Ничего, время все расставит по своим местам. Придет момент, когда она поймет, что была неправа. Хотя, не стоит на это слишком сильно надеяться. Мама всегда была упрямой и властной, желая, чтобы все жили так, как она скажет. Вот только я уже не маленький мальчик и сам могу все решить.

— Чарльз? — удивленно уточнил я, заметив друга рядом с домом мамы. — Что ты здесь делаешь?

— Я ждал тебя. Думаю, тебе так же паршиво, как и мне. Садись в карету, давай выпьем.

— Что, как обычно, сорвался и наговорил лишнего? — фыркнул я и залез в карету.

— Ага, — не стал скрывать Чарльз. — Достало все.