Шрифт:
Закладка:
Глава 28
Скорую перемену планов офицеры встретили без восторга. Ещё бы: только что намеревались прогуляться по богатому краю, пограбить вдоволь. А тут на тебе, собирайтесь, господа, горцев воевать. И всё это вот так с ночи, сразу. Со сна сидели они хмурые.
— Что скажете, господа офицеры? — интересовался кавалер.
— Отчего вы бледны так, господин генерал? — спросил Роха, приглядываясь к лицу кавалера, которое даже в свете лампы имело цвет нездоровый.
— Не о том я спрашивал, — отвечал Волков достаточно резко. — Я прошу по делу военному говорить.
Ему не понравилось, что и другие офицеры стали приглядываться к его виду, и он отодвинул обе лампы от себя подальше. Офицеры молчали.
— Что мы скажем? — заговорил наконец старший по званию полковник Эберст. — Что мы скажем — то вам известно. Мы, как всегда, соберёмся и пойдём, куда прикажете, а вот что скажут солдатские корпорации? Сие вопрос.
Волков уже собирался ему что-то ответить, но его опередил капитан Кленк:
— Ландскнехты словом своим дорожат, и пока, по праву или нет, доподлинно того не знаю, но пока господин генерал является держателем нашего контракта, пойдём туда, куда он укажет.
Роха, он всё понимал, у него у самого дом в Эшбахте, а ещё жена и земля там же, он теперь уже не рассматривал цвет лица своего товарища и говорил по делу:
— А что тут думать? Казна солдатская у нас, куда мы с ней поедем, туда и солдаты ваши пойдут, господин полковник. А вздумают баловать — там мои ребята их успокоят. Скажите своим людям, господин полковник, чтобы бузотёрить даже не думали.
Эберст нехотя соглашается и кивает головой.
На том прения по изменению планов были закончены. Офицеры соглашались. А что тут спорить, если контракты подписаны у всех до первых дней месяца сентября. Убедившись, что возражений нет, Волков продолжил и понял, что по поводу будущего похода к горцам предложений у офицеров было много. И всякое новое было дороже прежнего.
— Думаю, что с горцами нам ещё пара сотен кавалеристов не помешает, — предложил Эберст. — И для манёвра, и для разведки. В пехоте горцы весьма упорны и хороши, а вот конницей они не знамениты.
— Верно, это мысль разумная, — сразу согласился с ним кавалерист капитан фон Реддернауф. — Хотя бы «лёгких» пару сотен набрать.
«Эти лёгкие ненамного дешевле, чем „тяжёлые“».
— Картауна нам ещё одна нужна, — вспомнил Кленк, — уж больно хорошо она бьёт картечью.
«Тысяча талеров? А может, уже и две».
— Мушкеты, сколько будет, столько и брать, по любой цене, — предлагал Роха, — и пороха побольше, но только зернистого. И ещё мне полторы сотни людей.
Волков смотрит на товарища с укоризной: куда тебе-то?
— У нас в полку роты малочисленные, — тут же вспоминал капитан Хайнквист. — В первой роте и двух с половиной сотен нет, во второй и третьей едва по сто пятьдесят. А должно по триста человек быть, да двести доппельзольдеров, да арбалетчиков, если нет стрелков, хотя бы две сотни. И чтобы арбалетчики были в распоряжении полковника. Не на мужиков собираемся. На горцев.
«Тут не поспоришь. Конечно, прав капитан, нужны арбалетчики, у Эберста в полку есть сто человек».
— Доппельзольдеры нужны, это верно. А если по серьёзному воевать с горцами думаем, так надо пик больше, — вспомнил Кленк. — В ваших полках пик мало.
— И мушкетов, — снова заговорил Роха.
Волков не успевал записывать. И ведь это всё по делу было, не глупости и не излишества, ни от одного предложения не отмахнёшься.
Шесть сотен человек в полки добрать. Из них доппельзольдеров двести. Одни они стоят, как четыреста простых солдат. Две сотни в кавалерию, пусть даже «лёгких», всё равно две тысячи в месяц, не считая фуража и провианта. Рохе сто пятьдесят человек, да им прикупить оружия придётся. Да порох, да всякое иное, что сразу и не вспомнишь, но понадобится потом. А если ещё пушку одну прикупить, то к ней ещё и артиллеристов нанимать придётся. А эти мерзавцы стоят больше, чем ландскнехты или доппельзольдеры.
Деньги, деньги, деньги.
Целый лист трат, всё цифрами исписано, по первым прикидкам так уже на девять тысяч одного жалования новым людям набралось, и это он ещё над пушкой вопрос поставил. А ведь эти траты придётся умножить на два месяца.
Мильке молчит, он тоже что-то пишет для себя. Видно, позже генерала обрадует. Хорошо, что лошадей, палаток, провианта, фуража и телег в достатке, а не то все двадцать восемь тысяч монет, что ему привезли горожане, ушли бы на этот поход.
До рассвета он не уехал, до рассвета считали, сколько людей в роты надо добрать, Роха продолжал утверждать, что ему нужно сто пятьдесят человек. Он предлагал довести количество стрелков до трёх сотен, убеждая Волкова, что в этом есть толк и будет сила. Отчасти кавалер с ним соглашался, но при этом морщился:
— Больно дорого.
— А мы не возьмём стрелков опытных, и со своим оружием нам не нужны, наберём людишек простых, по два да по три талера, приоденем, и я сам их обучу. Оружие доберём, одну роту человек в сто соберём лучших, будут мушкетёры, две роты аркебузиров, горцы выть будут. Залп, перезарядка, залп, — шесть сотен пуль со ста шагов — и сто человек мёртвых и раненых.
«Сто мушкетёров? Да, неплохо, к ним ещё двести аркебузиров, большая сила получается, если в одном месте всех собрать».
— Ладно, готовьте сержантов-рекрутёров, — согласился кавалер, — дам денег. Но чтобы новобранцев до уровня ваших стрелков подтянули до начала дела.
— Тогда пороха больше покупай, — говорит Роха, и тут же поправляется: — Порох будет надобен, господин генерал, и свинец.
Другие офицеры тоже просили себе в части всего, чего могли выпросить. Жаль, что совет проходил впопыхах, ни обдумать просьбы те времени не было, ни удешевить их. Он продолжал на листах писать цифры.
До завтрака офицеры не разошлись, даже за завтраком сидели и всё ещё вносили правки и пожелания.
Как завтрак был закончен, кажется, основные решения были приняты. Он встал:
— Деньги, сумму, утверждённую для найма людей, я сейчас же выдам. Отправляйте сержантов за ними как можно быстрее. Закупки сделаем в Ланне. Господа, я сейчас же отъезжаю, приказ по войску мной уже подписан. Всем частям покинуть лагерь и двигаться во Фринланд. Командиром в моё отсутствие будет
