Девушка раздражённо шикнула. Нехватало ещё прямо тут обсуждать чистоплотность правителя. Тем более что пожилой человек трудился натяжёлой работе всобственных конюшнях. Она-то нисколько неудивится, если окажется, что именно он так хорошо почистил этого великолепного жеребца, да ещё игриву ему заплёл.

Император тем временем похлопал коня покрупу, итот, развернувшись, побежал изтронного зала. Подороге конь повернулся кЧжу Бацзе и, несбавляя рыси, тяпнул его запоросячье ухо. Демон-свинья взвыл. Ольга удовлетворённо улыбнулась. Так инадо.

Конь императора, фыркнув, взмахнул хвостом так, чтобы болтливый демон получил ещё ипо носу, ивышел натеррасу. Он будет бродить потерритории дворца илипроцокает копытцами накухню впоисках вкусняшек? Аможет, дисциплинированно вернётся всвоё стойло ибудет смирно стоять, какхорошая лошадка?

Третий вариант казался блондинке самым невероятным, нокак знать, этоже необычный конь. Обычных тут просто нет. Впрочем, врядли представится шанс проверить все предположения, поэтому девушка просто махнула рукой насвои фантазии, вернувшись кобщему сюжету.

Великий Юй-ди, казалось, незамечал всех разрушений идоброжелательно улыбался. Вот только врядли золотой конь безего воли решилсябы прикусить ухо демона. Пожалуй, этот старец нетак прост, каккажется. Царственные особы– они вообще крайне сложны изагадочны…

Сунь Укун поклонился императору. Бабушка Бонобо, отлично знавшая своё место исвою роль, незаметно растворилась втолпе обезьян, которые тоже преклонили колени. Хануманже просто счастливо улыбался, поигрывая булавой, какребёнок.

–Ты так устал сидеть намоём троне, что раздавил его?– прямо спросил император.– Амой дворец, вижу, нерадовал твой взор, раз ты решил разрушитьего?

–Великий чужеземный господин!– Хануман втоже мгновение, разрыдавшись, бросился вноги императору, пытаясь поцеловать его тапки. Император растерянно отступил нашаг, ииндийский царь обезьян созвоном ударился лбом обпол.– Явиноват! Я был безумен, какв тот раз, когда хотел проглотить солнце!

–Он был околдован,– вмешался Укун. Ольга удивлённо вскинула брови, новсе остальные, казалось, ничуть неудивились.– Его вытошнило чёрной шерстью вероломной лисицы ДаЦзи.

–Той ненормальной маникюрщицы?!– вдруг вспомнила блондинка.

Сунь Укун кивнул.

–Да Цзи околдовала его. Накормила своей шерстью.

–Дуракон, чтоли, чтобы пожирать лисью шерсть?– неизвестно укого спросил Ша Уцзин.

Его демонический брат лишь показал кивком головы наобсуждаемого индийца, который вэто время бился лбом омраморные плиты пола иголосил.

–А.Ну да, это точно,– признал демон-людоед.– Да успокойте его кто-нибудь!

–Успокойся!– сказал император.

Хануман тутже стих, поднялся наноги иутёр нос ладонью.

Когда наконец все перестали плакать, смеяться, кричать испорить, император заявил, что вПоднебесной неможет быть двух царей обезьян. ИСунь Укун иХануман закивали. Некоторые обезьяны, очевидно самые интеллектуальные, одобрительно зашептались. Остальные их соплеменники просто стояли, раскрыв рты, ис интересом наблюдали запроисходящим.

–Будет суд,– строго заявил великий Юй-ди.– Лисица Да Цзи должна быть предана справедливому суду засвои злодеяния ипонести наказание.

–Минуточку!– встряла неугомонная блондинка.– Аза то, что она пыталась меня убить, она тоже будет наказана? Иещё, напоминаю, мне надо развестись сУкуном, потому что я наэтот брак неподписывалась ивообще он фикция, поскольку унего уже есть жена.

–Царь обезьян– двоеженец?!– Небесный император нахмурился.

–Ну да. Вообще-то я уже говорила, но…– Девушка махнула рукой. Пожилой человек, мог изабыть. Илиневнимательно слушал.

–Сунь Укун, Великий Мудрец, ты тоже должен быть наказан!

–Иещё!– неунималась Ольга.– Может как-то ваш суд решить, чтобы я вернулась домой? Уменя там научная работа стоит, инаучрук меня заэто поголовке непогладит, знаетели. Карьера коту подхвост из-за ваших развлечений. Иплатье моё, вИндии оставленное. Ихалат…

Император, молча уставившись наэдакую скандалистку, задумчиво накручивал напалец длинныйус.

–Нето чтобы это сумасшедшие деньги, ноя сама зарабатываю, так называемый муж способен только гопников грабить, так что кто возместит ущерб? Этоже ваш подданный подверг меня всем испытаниям, ипо его вине все мои потери, так что получается…

Она недоговорила, почувствовав, какеё ссилой тянут назад. Дипломатичный Чжу Бацзе спасал нето Укуна, нето её, нето самого императора, смакушки которого тонкой струйкой начинал подниматься дымок явного раздражения…

Демон-бык задумчиво смотрел вдаль. Может быть, иправда пора покончить сэтим? Сдаться? Признать вину ипоражение?

–Признать, что царь обезьян сделал меня рогоносцем!

–Ты всегда был рогоносцем, ведь тыже бык,– сказала женщина, по-мужски опираясь накаменные перила. Её фигура словно сломалась пополам– никакой прямой линии, никакой осанки, никакой женской грации инежности неосталось. Гладкие, какшёлк, чёрные волосы разметались поветру, растрепались, какбудто красавица дралась илидолго бежала. Шёлковое кимоно, украшенное золотыми лотосами, задралось непозволительно высоко, обнажив белое тело там, где оно должно быть сокрыто даже отглаз мужа, нов этом небыло низаигрываний, ниэротизма.

–Что, если мне вновь удалиться вгоры?

–Ты итак вгорах,– вновь отозвалась красавица ивдохнула дым изажурной курительной трубки ввиде головы дракона, инкрустированной нефритом, через несколько секунд выпустив ввоздух белое облачко.– Нопожирать святых людей я тебе больше непозволю.

Богиня выпрямилась ипристально посмотрела вглаза собеседнику.

–Боишься, что старик увидит твоё истинное лицо?– усмехнулся Мован.

–Он всегда его видел.

–Тогда почему ты здесь?– снапускным равнодушием спросил демон-бык.

–Я пришла затобой.

…Говорят, что, когда Нефритовый император объявляет суд, нанего нельзя неявиться. Даже если совсех ног бежать впротивоположную сторону, ты всёравно придёшь кнефритовому трону. Даже если броситься всмрадные бездны ада, ад исторгнет тебя ибросит вноги великому Юй-ди. Иесли укрыться владони Каменного Будды, он явится кимператору ираскроет свою длань, чтобы призванный насуд предстал перед бессмертным судьёй.

Крестьяне, возделывающие рис, моглибы подумать, что чёрная, белая икрасная птицы летят высоко внебе. Однако уэтих птиц небыло оперения. УМован сженой всопровождении богини летели молча.

Никто изних незнал наверняка, что ждёт их насуде, нокаждый понимал, зачто может быть судим. Ведь если ты– несвятой, значит, тебя есть зачто судить. Даже души бессмертных способны почернеть. Даже глаза богини способны помутнеть. Даже повелитель демонов может устать идти понескончаемому пути, который заведомо ведёт вбездну. Подсуднывсе.