Шрифт:
Закладка:
В «НК» было неспокойно, и она не понимала, что происходит.
Джил собиралась войти в приемную секретаря, когда ее окликнула Кэтти, ее подруга из отдела заказов.
— Это правда, что Нортона сняли с поста президента? — заговорщицки понизив голос, спросила она, подскочив к Джил.
Та не поверила своим ушам и лишь смогла растерянно пролепетать:
— Как сняли?
— А что, передумали? — глаза Кэтти горели любопытством. — Ты была в зале совещаний? О чем они там говорят?
— Я только что приехала…
Поняв, что Джил не в курсе происходящего, добрая болтушка Кэтти вывалила на нее целый поток информации: с самого утра неожиданно объявили о срочном собрании акционеров, которое длилось уже часа два. В зал заходили Эва и Мойра, секретарь одного из директоров, относили кофе и воду. Эва, естественно, ничего не сказала, когда вышла, а вот вторая секретарша оказалась более разговорчивой и поведала, что Нортона собираются сместить с поста президента и сейчас живо обсуждают этот вопрос.
Джил так и приросла к месту. Потрясение было столь сильно, что она не могла ни говорить, ни двигаться. Лишь сердце неровно бухало в груди.
Но как они могут? Шон столько работал! Так старался вытянуть компанию, а эти кровососы его убрать хотят! Вот и вся их благодарность!
И что с ним будет, если его уволят? Это его раздавит!
Девушку переполняли эмоции. Она злилась на акционеров, и в то же время переживала за Шона. Сердце кровью обливалось от мысли, какой удар на него только что обрушился. Она помнила их разговоры, и с какой любовью он рассказывал о работе в «НК», о том, как ее основал его дед, и сколько препятствий удалось преодолеть, чтобы компания вновь встала на ноги.
Конечно, ее Шон должен жениться на дочери банкира, у богатых так принято. А она должна была понять его и не устраивать истерик…
Или теперь уже не женится? Но в любом случае, ему сейчас нужна ее, Джил, поддержка.
Девушка хотела пойти в зал совещаний, но Кэтти ее остановила:
— Туда никого не пускают. Сами вызывают, когда нужно что-то.
Джил вздохнула. Она теперь места себе не находила, хотелось быть рядом с Шоном и закрыть его от всех напастей своим шикарным бюстом.
— А ты как дальше? — вдруг озаботилась Кэтти. — Тебя, наверное, тоже уволят.
— Да я и сама здесь не останусь! — гневно выдохнула Джил. Мысль о том, что она продолжит работать в компании, в которой так по-свински обходятся с людьми, ее возмутила до глубины души.
Вот эти сволочи, кто заварил кашу с ограблением и прослушкой, и нанесли удар. Она в этом не сомневалась. И неизвестно, что там происходит за закрытыми дверьми зала совещаний. Что они предъявляют Шону? Какую причину нашли, чтобы снять его с поста?
Кэтти что-то болтала, но Джил ее уже не слушала, и подруга ушла искать, с кем еще можно обсудить новость.
Джил вошла в приемную. За столом сгорбившись сидела Эва. Казалось, она враз постарела лет на десять. Девушка настолько привыкла видеть секретаря всегда строгой, собранной, что даже растерялась вначале.
В приемной кроме них никого не оказалось.
Эва подняла на нее мутный взгляд.
— Вы знаете уже? — спросила она.
Джил кивнула.
— Но ведь еще ничего не решено, — попыталась она приободрить секретаря.
— Все против него.
Руки задрожали, и Джил сильно стиснула пальцы. Но это не помогло, ее затрясло от переживаний и напряжения. Она бессильно опустилась в кресло для посетителей. Все происходящее напоминало дурной сон.
— Почему они не выходят? И в чем вообще обвиняют Нортона?
— Один акционер опаздывает. Ждут. Будут голосовать, — бесцветным голосом ответила ей мисс Джонсон. — А в чем его обвиняют, мне не доложили.
В приемной надолго повисло молчание, и его неожиданно нарушила Эва:
— Я нигде, кроме этой компании не работала. Двадцать пять лет здесь. Куда я теперь?
— Уверена, мистер Нортон быстро найдет для себя новое место, с его-то опытом и знаниями, и возьмет вас к себе секретарем.
Женщина горько усмехнулась.
— Это вас он к себе возьмет секретарем, — отрезала она.
Джил представила, каково сейчас должно быть Эве. Ничего удивительного, что ее так сгорбило. И она твердо, даже с укором, сказала:
— Вы прекрасно знаете, какой Нортон ответственный, и что он не бросает людей без помощи. И уж тем более он не оставит на улице человека, с которым проработал столько времени бок о бок.
Секретарь посмотрела на нее с сомнением, но выпрямилась. Все-таки уверенные слова Джил возымели благотворное действие, не прошло и минуты и она увидела перед собой прежнюю мисс Джонсон.
— Кстати, он спрашивал о вас с утра, — сказала она. — И очень волновался, что вас нет.
Джил похолодела, вспомнив, как они вчера расстались. Наверное, Шон переживает, раз спрашивал о ней, и ему нужна ее поддержка. Девушка испытала огромное желание оказаться сейчас рядом ним, хоть на минуточку. Просто подойти и дать понять, что он не один, она с ним.
И, пожалуй, так она и сделает. И плевать, что там подумают эти напыщенные индюки в деловых костюмах. Шон один простив этих гадов и небольшая передышка ему не повредит.
— Пожалуй, я отнесу господину президенту кофе.
— Но велели не беспокоить, — предупредила Эва.
— Это они вам велели.
С этими словами Джил поднялась. Она была полна решимости прорваться к любимому.
***
Правда, Джил и в голову не могло прийти, что ей действительно придется прорываться. У закрытых дверей зала совещаний дежурила темноволосая красавица Мойра, секретарь Тома Симмонса, директора отдела закупок. И она не желала пропускать девушку к заветной цели.
— Кофе для господина президента. — Джил продемонстрировала поднос с чашкой.
— Это еще неизвестно, кто в «НК» теперь президент, — с ядком в голосе ответила секретарша. — А кофе новому президенту буду подавать только я.
Из услышанного Джил сделала вывод, что Симмонс вполне может метить на пост Шона.
— Голосования пока не было, а, значит, кофе господину президенту буду подавать я, — отрезала Джил.
— Просили не беспокоить.
Мойра загораживала проход, и уступать дорогу не собиралась.
— Будет обидно, если я нечаянно пролью горячий кофе на вас. — Джил демонстративно наклонила поднос, да так сильно, что чашка поехала вниз, рискуя перевернуться и облить темноволосую красотку. Та шарахнулась в сторону.
Джил громко постучала и открыла дверь. Просторная комната, посередине узкий длинный стол, за которым сидело человек десять. И Шон во главе стола, напряженный, с застывшим злым взглядом. И все-таки он неплохо держался.