Шрифт:
Закладка:
Нельзя показывать подчинённым, что я в собственной системе ни в зуб ногой, ни в жопу пальцем, поэтому надо делать умное лицо и многозначительно хмыкать.
Дежурный сидел в надвратной башне и изо всех сил пялился на карту местности. Они уже и карты нарисовать успели, под моим чутким руководством…
Сегодня, как выяснилось, дежурил Кодзима.
— Кодзима, доклад, — приказал я, ворвавшись в дежурку.
— Крупное вооружённое формирование персов, при осадном оружии, движется в направлении Душанбе, повелитель, — сообщил немёртвый. — Прибудут к городу примерно через шесть-восемь часов.
Словечки ещё такие используют…«Вооружённое формирование», «движется в направлении» — будто выпусков «Времени» на Первом канале пересмотрели.
Так! Припоминаю, что ответственным за оборону являюсь я, что логично, поэтому не будет никого другого, кто сейчас выйдет из избы и скажет, кому и что делать.
— Точная численность противников установлена? — спросил я.
— Устанавливают, повелитель, но не меньше двух тысяч воинов, — ответил Кодзима. — Ответ о точной численности будет не позже часа.
— Выяснили, где удобнее будет расположить осадные орудия? — задал я следующий вопрос.
— Выяснили, — кивнул Кодзима. — На холме «2» в двухстах метрах от этой башни, а также чуть южнее этого холма, там есть ровная и удобная площадка. В других местах местность «ломали», скорее всего, магией или сотнями работников с лопатами.
Полагаю, на Стоянке жили не дураки, поэтому позаботились о том, чтобы ландшафт перед стенами был наиболее неудобным для осаждающих, а чтобы он слишком сильно не расстраивался, оставили по два-три удобных места с каждого направления для штурма, с предварительной пристрелкой орудий конкретно в эти места.
— «Близзард» и «Активижн» сейчас облачаются в полное боевое, вооружаются лопатами и начинают копать себе могилы. Там, где точно не поставят осадные орудия и никто не будет ходить, — дал я распоряжение. — Кодзима, проследи, чтобы было похоже на старый погост. Леви, дай команду.
— Есть! — Кодзима козырнул по-военному и побежал на выход.
— Леви, задача ваших отрядов будет в ожидании наступления ночи, — сказал я командиру отряда «Активижн». — Пусть постреляют по городу, порезвятся, суки, а потом, как поступит команда от меня, вы вылезаете из могил и разрушаете им осадные орудия. Но главное — вырезать как можно больше обслуги этих орудий. Задачу понял?
— Да, повелитель, — поклонился Леви.
— Ну, тогда совсем молодец! — заулыбался я. — Ступай.
Сам я, движимый смутным ощущением, помчался в сторону мастерских, учреждённых мною недалеко от учебных площадок.
— Сделали?! Выточили?! — вбегаю я в главное здание, раньше являвшееся чем-то вроде пилорамного цеха.
— Да, повелитель, — ответил Кумбасар, отвлёкшийся от работы.
Он прошёл к складу готовых изделий.
— Вот, повелитель, — показал он мне не очень новое, вернее, совсем не новое концептуально, оружие.
Я решил не изобретать велосипед, хотя велосипеды бы нам не помешали, а сделать проверенные временем девайсы смерти — аркебузы из бронзы и стали.
Пороха сделать успели немного, в основном из того, что осталось в селитряницах, что были разграблены персами. Эти ублюдки всё быстро поняли, видимо, обстоятельно поболтали с пленными или нашлись коллаборационисты, которые подсказали новым господам, где и что лежит.
Но мы соскребли со стенок жалкие остатки былой роскоши, то есть селитры. Вышло мало, но пострелять получится, потому что сделали ослабленный порох, насыпав минимально необходимую долю селитры.
Серы тоже было мало, только то, что купил в Сузах, но её хватило, пусть и впритык.
Пороховое оружие всегда было частью лухури сегмента экономики, потому что мало того, что нужна относительно высокая точность изготовления, недоступная подавляющему большинству кузнецов этого мира, так ещё каждый выстрел влетает в копеечку: селитра — дорого, сера — дорого, уголь — вот этого дохрена, да.
Ладно, серу я умею получать из гипса — рядом с Адрианополем есть известное мне месторождение с подходящим гипсом и техпроцесс я уже проверял, но острой надобности в налаживании собственного производства я не видел, потому что получал высококачественный чёрный порох с Земли. Теперь можно только скорбно посыпать голову поташем, ведь при разворачивании поточного производства неизбежно вылезут подводные камни, которые обязательно надо будет как-то устранять или огибать…
Уголь — это вообще не проблема, даже одного высшего образования не нужно, чтобы нажечь хорошего уголька.
Селитра — а вот тут проблема. Получать селитру иными способами, нежели как естественным, то есть через селитряницы, в обозримом будущем не удастся, а это значит, что даже если заложим селитряницы сегодня через час, первые результаты будут только через два года.
Мне известен процесс Габера, позволяющий получать дохрена аммиака и легко превращать его в селитру — но это сейчас что-то вроде отправки пилотируемого космического корабля на Красную луну, с целью выяснения всей подноготной. Увы, невозможно и нереализуемо, поэтому я очень остро завишу от Земли и её богатств.
На процесс Габера могу убить четверть вечности и не достичь нужного результата, потому что там проблема не только в электричестве, но ещё и в давлении что-то около трёхсот атмосфер и температуре в районе пятисот градусов, причём даже не «около» и «в районе», а желательно очень ровно впритык к этим значениям, иначе чуда не произойдёт. Дуй не дуй, а чуда никак не произойдёт.
И пока я буду идти к выработке этой технологии, классические селитряницы выдадут мне сотни тонн херового качества селитры, поэтому даже сама идея постановки задачи по реализации процесса Габера в моих нынешних условиях — это смертельный идиотизм.
Надо разруливать ситуацию с Землёй, начинать ограбление никому больше не нужных магазинов удобрений и тому подобных заведений, чтобы получать нормальное сырьё для изготовления пороха.
— А ты ещё кто… — увидел я вошедшего в мастерскую скелета. — А-а-а, это ты, да…
Скелет выглядел откровенно паршиво, кости его были потресканы, а огоньки в глазах едва-едва тлели. Ему не хватает некроэнергии, потому что он уже почти исчерпал вложенный в его кости довольно щедрый заряд.
— Щедрость — добродетель мертвецов… — раздался чуждый голос.
Нервно оглядываюсь по сторонам. Опять этот ебучий голос!
— Я тебя слышу, уёбок! — выкрикнул я. — Выходи, блядь! Будешь пиздеть попусту — найду способ найти тебя и зажарить в котле со специями!
Но в ответ тишина. Лишь работники удивлённо поглядывали на меня, а скелет замер на месте. В руках он держал ящик с бронзовыми заготовками для механизмов станка, ещё тёплыми.
— Иди сюда, — приказал я скелету.
Самый необычный мертвец из нашей тусовки послушно приблизился. Эх, жалко его, конечно, но он нам ещё послужит. Касаюсь его черепа ладонью и вмазываю в него заряд некроэнергии, даже более щедрый, чем в первый раз.
В день штурма
