Бен выпрямился. Намерения Дома стали очевидны. Речь пойдет об Анне. Как бы вежливо отказаться от разговора?

— Слушай…

— Друг мой, обычно я не вмешиваюсь в чужие дела, но ты новичок в Теме. Я… обеспокоен… что, возможно, ты пытаешься прыгнуть выше головы. Поскольку я хорошо знаком с отношениями Хозяин/раб, возможно, я могу ответить на некоторые вопросы?

Неужели теперь каждый Мастер «Царства Теней» будет совать нос в его дела?

Бен сделал глоток, чтобы потянуть время. Потому что, возможно, Рауль был прав.

Анна проводила с ним больше времени последние несколько дней. Потому что он… наврал… ей, и она беспокоилась о нем. Он не возражал. Черт, он даже больше заводился от их долгих разговоров, чем от секса. Она служила в морской пехоте. Демобилизовалась. Она понимала, о чем он говорит.

Проблема в том, что она — его Госпожа. А он ее раб. И эти… роли… никогда не изменятся.

Он начал задаваться вопросом, сможет ли он действительно заниматься этим дерьмом. Всегда.

Но некоторые же могут. Он поставил пиво на стол и внимательно посмотрел на Ким.

Она поставила бокал вина рядом с собой и замерла. Спокойная и умиротворенная, как человек, глубоко погруженный в медитацию, она, тем не менее, была готова ко всему, чего хотел от нее Рауль.

Она была рабыней.

Был ли Бен готов зайти так же далеко, как и она? Его внутренний голос твердил, что «нет».

— Она делает это все время? — Бен кивнул на Ким.

— Вообще-то, нет, — Рауль погладил ее по волосам. — И да. Ей нравится спокойствие строгого протокола после гостей. И я хотел, чтобы ты понаблюдал за взаимоотношениями Хозяин/раб в домашней обстановке.

— Но обычно ты не отдаешь такой… приказ. Сидеть у твоих ног и молчать? — Хотя Анна тащилась от этого формального протокольного дерьма.

— Кимберли всегда в моей власти, Бен, — осторожно сказал Рауль. — Дома правила помягче — для большего удобства, так что она может без разрешения разговаривать, сидеть, надевать, что хочет… до тех пор, пока я не захочу чего-то иного. А я часто проявляю желание к чему-то иному. Это как с электричеством: разность потенциалов двух зарядов создает электрический ток.

Разряд? Что ж, они с Анной наслаждаются потрясающими разрядами в спальне. Но за пределами?

Ким сидела с закрытыми глазами, и когда ее Хозяин гладил ее, как кошку, ее удовлетворение было очевидным.

Бен не был уверен, что в подобной ситуации он был бы также чертовски доволен.

***

Нежась, Ким склонила голову под прикосновением Хозяина, чувствуя себя гатитой — маленькой кошечкой — как часто называл ее Мастер Р.

Его большие руки были сильными. Убийственно сильными. И в то же время такими нежными, когда он касался ее.

Его мозолистые пальцы скользнули по ее щеке, он легонько потянул ее за ошейник, давая понять, что она может на него облокотиться.

Она рассчитывала на это. Хозяин был ее якорем. Был ли океан тихим или штормило, он был рядом с ней. Хотя он неохотно принял ее как рабыню, чтобы помочь ликвидировать банду торговцев людьми, впоследствии ни один из них не захотел расставаться. Отношения Хозяина/раб — вот что подошло им обоим.

Но теперь… теперь она делала его несчастным, потому что он хотел жениться на ней.

Учитывая, что она была его рабыней, выйти за него замуж было простым решением, правда? Но после детства, которое она пережила, когда была свидетелем того, как ее мать страдает в супружеских узах, брак слишком сильно походил на ловушку. Быть женой было гораздо страшнее, чем быть рабыней.

Но с Раулем она училась справляться со страхами.

Где-то в прошлом месяце он купил ей кольцо — великолепное, от которого замирало сердце, кольцо, которое она обнаружила случайно. Очевидно, не желая давить на нее, он спрятал его в ящик комода. Он терпеливо ждал, пока она будет готова.

Никто так хорошо не знал ее и не любил, как ее Хозяин.

Она подвинулась и прислонилась к его ногам, опираясь на него.

Бен казался несчастным.

Когда она впервые увидела охранника из «Царства Теней», он ее напугал. Он казался ей похожим на какого-то средневекового палача. Но он так радовался, что Мастер Р нашел себе женщину, что она не могла продолжать бояться. У Бена было большое сердце.

И, если верить ходившим сплетням, он — новый раб Анны.

Рауль был Хозяином многие годы, имел влияние в местном сообществе Хозяин/раб и наблюдал за отношениями Бена с очевидным беспокойством.

Бедному Бену, похоже, было не по себе от темы обсуждения, но это не останавливало ее решительного Хозяина.

— Во-первых, меня беспокоит, что Анна — садистка, но ты не мазохист, — начал Мастер Р.

— Не мазохист. Но, ты знаешь, она не такая уж и садистка, как ты думаешь, — Бен сделал еще глоток пива. — Она сказала мне, что ей больше не нужно это жесткое дерьмо. Думаю, таким образом она выплескивала свой гнев на мужчин. И все говорят, что ее рабы были мазохистами, готовые ко всему.

Ким бросила на Бена взгляд из-под ресниц.

— Она изменилась в своих предпочтениях? — Рауль на минуту задумался. — Думаю, ты прав. Ее сцены в последние годы стали менее жесткими.

Бен кивнул.

— Что касается проработки гнева… Будучи садисткой, Анна никогда не переступала черту. И она не первый и не последний Дом, который выплескивает жизненные разочарования в сцену, — Мастер Р потянул Ким за волосы. — Сабмиссивы делают все то же самое. Хорошая порка служит отличным переливным клапаном.

Ким подавила смешок. Она, безусловно, не могла не согласиться. Ее Хозяин каким-то образом знал, когда именно ей нужна была такая разрядка.

Она поняла, что взгляд Бена был прикован к ней, но он, очевидно, не был уверен, разрешено ли ему с ней разговаривать.

Она подняла глаза на Хозяина, и тот кивнул ей.

— Что ты хочешь узнать, Бен? — спросила она.

— Тебе это нравится? Быть… рабыней?

Она больше не вздрагивала, услышав это слово. Хотя Мастер Р по-прежнему называл ее сабмиситой — маленькой рабыней по-испански.

— Мне нравится отношения между Мастером Р и мной. Но рабство означает разные вещи для разных людей. Главное — обговорить все моменты, применимые к тебе. Мастеру Р не нужны мои деньги. Другие Домы могут захотеть большего контроля. Каждый вечер у меня имеется час, который я могу посвятить девчачьему баловству или просто чтению книги. Так я не чувствую себя загнанной в угол. Другим рабыням это может быть не нужно. — Потому что их не похищали, с ними не обходились жестоко, их не