Мамма Мия… Остановите Землю. Я сойду.

Готова уехать хоть на Луну, лишь бы подальше от всех этих родственников.

— Не волнуйся, — улыбнулась мне Эшфорд. — На ваших отношениях с Мигелем это никак не скажется. Мы люди зрелые и наш брак осознанный.

— Мы давно уже… — смущаясь, прошептал дядя Миша. — Ну, вместе.

Вспомнив комментарий дяди Миши к женушке, я нервно рассмеялась. Судя по всему они очень давно вместе, раз через минуту разговора ему хочется ее убить.

Но если я думала, что я это в шоке, то настоящий шок отобразился на лице моего мужа.

— О, синьор Лукрезе! — улыбнулась Эшфорд. — Теперь я ваша самая настоящая теща! С чем я вас и поздравляю!

Мне кажется, между пытками и объятиями от такой «тещи», мой муж выбрал бы пытки. Но дамочка все равно обняла его и даже поцеловала в обе щеки. А меня вдруг сгреб в охапку дядя Миша.

— Тихо… — шикнул он на меня. — Марина убьет вас и глазом не моргнет. Ты не понимаешь с кем связалась.

— Конечно! — в ярости зашипела я. — Они с Эшфорд друг друга ненавидят! Зачем ты это устроил⁈

Неожиданно за спиной раздался голос Марины:

— Как приятно, что мы все теперь родственники, — просияла она неуверенной улыбкой.

Невольно я встала перед дядей Мишей и с достоинством вскинула подбородок. На такое родство Кузнецова явно не рассчитывала и не знаю как, но кожей чувствую, что расклад на шахматной доске изменился.

— Буду тебе теткой, — хищно усмехнулась Эшфорд, глядя Марине в глаза.

— И мне тоже? — влез в разговор Фабио.

— Естественно.

Почти слившийся с толпой нонно, с трудом сдержал кривую ухмылку.

Ни Фабио, ни Марина, ни ее отец, ни Бальдини больше не светятся той непоколебимой уверенностью, что минуту назад. Что-то изменилось из-за того, что жена Сандро не девочка с улицы.

И не знаю как и почему, но чувствую, что мой муж пока побеждает.

Я широко улыбнулась.

Как же хорошо быть «выгодной женой».

«Сыграем?» — будто спрашивала я Марину взглядом.

Правда в шахматы я играть не умею. Только в «Чапаева».

Час спустя

Отель «Цезарь-Палас»

Виктория Лукрезе

Тяжело опираясь на трость, нонно вошел в свой номер, а мы всей толпой, кроме Фабио и Марины, почти ввалились следом.

— Молчи пока не разрешат говорить, — шепнул Сандро.

Дедушка встал у окна, наблюдая за тем, как сереет утро в Лас-Вегасе. Мы с Сандро встали в стороне у дверей спальни. А все остальные по непонятной мне причине по очереди подходили к нонно и умоляли.

— Дядя, умоляю, простите его… — всхлипывала мама.

Резко обернувшись, нонно наградил ее таким взглядом, что синьора Агата пугливо опустила голову.

— Крестный Отец, мой племянник сделал глупость… Это все моя вина… Накажите меня…

Она собиралась встать на колени, но дедушка указал на дверь:

— Иди, Агата, — непреклонно произнес он.

Федерико обнял жену и повел к выходу, кивнув и сыновьям тоже уходить.

— Крестный Отец… — сдавленно произнес дядя Бернардо на итальянском. — Мой сын виноват… Как отец, я тоже виноват… Он разведется… Игру… Тянуть…

Дальше по обрывкам слов, я поняла лишь, что Фабио втянули в игру по пьяне и сыграли на его чувствах. Но когда дядя Бернардо встал на колени, стало очевидно, что решается вопрос жизни и смерти.

Не осталось и следа от мужчины, который обвинял меня в интригах против Семьи. Остался лишь отец, готовый на все ради спасения ребенка и проклинающий себя за его ошибку.

— Иди, Берни, — тихо и твердо произнес нонно.

Отец Фабио ушел и в номере повисла гробовая тишина.

Настолько тяжелая, что, мне кажется, я слышу с какой болью стучит сердце Сандро. Он не умолял нонно, как остальные. Просто стоял и не мог пошевелиться.

— Нипоти, принеси мне лекарства… — устало выдохнул старик. — А ты, Вики, воды. Холодной.

Мы сделали, как он и просил.

Слегка кивнув, дедушка взял из моих рук стакан с водой, а из рук Сандро лекарства. Сел в кресло, достал из кармана портсигар и принялся раскуривать сигариллу.

Мой муж снова встал у дверей и я сделала тоже самое.

И в какой-то момент дедушка настолько погрузился в свои мысли, что, кажется, забыл о нашем существовании. Никогда не видела у него такого выражения лица, словно он жалеет, что дожил до этого дня.

— Святая Дева Мария… Я всю жизнь посвятил благу моей Семьи, — вдруг пробормотал он. — И зачем? Чтобы руками моих детей все уничтожили?

Видя, как старику плохо, мне всем сердцем хотелось его утешить, но сделать я ничего не могу. Даже слов подобрать, чтобы поддержать его или дать какую-то надежду.

Сандро кивнул в сторону спальни и мы, как мышки, тихонько ушли.

— Можешь сказать, что происходит? — еле слышно спросила я, сев на кушетку. — Мне самой скоро так лекарства понадобятся.

Сев рядом, Сандро обнял меня за плечи, словно пытаясь защитить от чего-то.

— Вики, к сожалению, из-за этого брака к Фабио потеряно доверие и последствия для него будут плохими.

— Но мы ведь тоже поженились по-пьяне не спрашивая разрешения, — не понимала я.

— Это другое, — тихо произнес он. — Ты была никем, понимаешь? Сейчас бы нам никто не позволил так сделать.

— Да, теперь за мной дядя Миша и его ЧВК…

— А за Мариной ее отец и вся русская мафия в Америке. Дедушка бы уже не разрешил сейчас Фабио жениться. Потому что для Семьи — это не брак по любви. Это сейчас опасный союз, понимаешь?

Сандро вдруг сгреб меня в охапку, очень крепко прижимая к своей груди.

— Фабио спровоцировал раскол в Семье. По сути нас зажали в тиски и каждая сторона извлекает свою выгоду.

Долгое время мы молчали.

Поцеловав меня в макушку, муж подошел к дверям и проверил, что с дедушкой все нормально.

— Вики… Можешь мне помочь? — шепотом произнес он, возвращаясь ко мне. — Маленькая хитрость… Боюсь, как бы переживания из-за Фабио не отправили деда в больницу. Ему нужно переключиться.

Наклонившись к моему уху, он тихо рассказал свой план.

— А через неделю скажем: «техника подвела».

— Ладно, — нехотя