Выступление мужчины вызвало во мне улыбку и скрытую радость. Я знала, что если вдруг где-то задержусь, то Сергей Виссарионович обязательно и покормит Владушку и переоденет, и спать уложит. Лучшей няньки для дочери мне не найти, сколько бы я не искала и не перебирала.

— Ну вот все и решили. Завтра же я отправляюсь на собеседование, — подвела итог переговоров.

— А как же с кормлениями быть? — спросил профессор.

Он постоянно поучал меня, что ничего лучше естественного вскармливания нет, что в искусственных смесях содержится всякая дрянь, которую ребенку давать не стоит, что нужно бороться за каждый день кормления. Он пичкал меня полезными продуктами, заставлял соблюдать режим дня, ухода за молочными железами, регулярно осматривая чтобы ни дай Бог не было застоя и не образовался мастит. Профессор заставлял меня сцеживаться, если вдруг Ладушке было достаточно молока, а в груди оно еще оставалось. Он чуть ли не с микроскопом исследовал вид молока. За малым не бежал в лабораторию, чтобы измерить жирность и узнать насколько хватает ребенку питательных веществ в нем.

— Очень просто. Перед уходом я сцежу молоко. А уж вы, я думаю, сможете подогреть и покормить малышку, если она проголодается.

Я с вызовом посмотрела на мужчину, ожидая что он ответит на это.

— Это же так вредно, когда молочко разогревают, оно теряет защитные свойства, — настаивал на своем мужчина, стараясь всеми возможными способами отговорить меня от устройства на работу.

Однако я все решила для себя и с намеченного пути не собиралась сворачивать. Тем более как раз только на днях на интернет ресурсе появилось объявление, в котором к соискателю предъявлялись такие требования, под которые я подходила по полной программе. Единственное, о чем мне, наверняка, следовало умолчать это о наличии маленького ребенка. Я уже и анкету оправила. Правда, пришлось не указывать свое предыдущее место работы, чтобы не быть раскрытой, но, думаю, что если работодатель заинтересован в специалисте такого уровня как я, то он и так распознает во мне необходимого ему работника.

Что поделаешь, мне пришлось взять совершенно новое имя, для того, чтобы не быть найденной. Потому мы и вели полузатворнический образ жизни, стараясь особенно ни с кем не контактировать. Я очень опасалась повторения ситуации со Славиком. Мало ли таких уродов, которым я могу стать пропуском в лучшую жизнь. Мне как-то не очень хотелось осчастливливать таких козлов.

Кроме того, на моих плечах теперь была ответственность за двоих людей. Ладушка еще маленькая, а Сергей Виссарионович, хоть и храбрился, но постепенно сдавал свои позиции. Я же это прекрасно видела. Мужчина потихоньку угасал. Сколько ему оставалось было неизвестно. Он не любил о том говорить и всячески старался обрывать разговор на эту тему. Я не оставляла надежду в конечном счете уговорить его на инъекцию. Думаю, что он смог бы, при наличии необходимых приборов, сделать вытяжку из моей крови. Я всегда отличалась настойчивостью, а потому каждый раз по возможности старалась поднимать эту тему.

— Ладушка уже подросла и ей можно вводить прикорм. Вы же о том прекрасно знаете. Как раз будет возможность это воплотить в жизнь. И, Серей Виссарионович, больше это не обсуждается, — как раз проснулась малышка и потребовала моего внимания.

— Беги, корми дочку, — дал мне ценное указание мужчина.

Я отправилась на зов Ладушки. В целом она была очень сильно похожа на мою бабушку по папиной линии. Тот же разрез глаз, разлет бровей, даже носик и тот был вылитый бабушкин, как я ее запомнила. Но сами глаза были папины, цвет один в один такой, какой был у Влада. Выражение лица, мимика дочери всякий раз напоминала мне его, стоило только взглянуть повнимательнее. Каждый раз, когда я смотрела на Ладушку, то видела ее отца. И всякий раз мне было оттого больно. Казалось бы, прошло столько времени, но меня не отпускало чувство утраты. Вот никого из своих предыдущих любовников я не помнила, а его да. Я так хотела чтобы он приходил ко мне во снах, но словно назло он ни разу в них не являлся. Было так обидно и горько. Образ Влада жил у меня лишь в памяти. Ведь даже не было ни одной фотографии, которую я могла бы показать дочери, когда та подрастет и спросит о своем отце.

Ладушка с удовольствием сосала грудь, при этом ее ручки делали массаж, вызывая дополнительный приток молока. Какая же она у меня красивая. Я каждый раз любовалась дочерью и благодарила высшие силы, которые позволили мне познать радость материнства.

Глава 35

— Сергей Виссарионович, да не переживайте вы так. Все будет хорошо. Вы справитесь, — наставляла я мужчину, начавшего паниковать с раннего утра.

Я собиралась на собеседование, а потому оставляла его и дочь дома.

— А если я что-нибудь забуду? — волновался он.

— Это какой-то кошмар, еще недавно вы командовали целым отделением с тяжелобольными людьми, а теперь боитесь остаться с маленькой девочкой на несколько часов. Ладушка сыта, подгузник мы только что поменяли. Вам останется только чуть прикачать девочку на свежем воздухе. Вы же знаете, что она это очень любит. Вот сейчас немного поиграет после еды и захочет спать. Ничего сложного.

— Ага. Когда я был заведующим, то помимо меня было еще множество тех, кто проследит, поможет, подстрахует. А тут я один. И спросить некого. Я же не врач педиатр. У меня совершенно другое направление было. Я уже ничего не помню.

— Не плачьте, Сергей Виссарионович. Мужчины не плачут. Вы же знаете, — смеясь подначила я профессора.

— Ладно, Оленька. Иди, дорогая. Иди. Я как-нибудь справлюсь, — со вздохом сказал Каустов.

— Вот и славно. Не переживайте вы так. Все будет просто прекрасно. Я знаю. Ладушка очень серьезная девочка. Она чувствует мир вокруг и то, как надо себя вести.

На самом деле дочка обладала каким-то внутренним чутьем. Она замолкала перед тем, как прозвенит звонок телефона, хотя до того как могла просто разрываться от плача. Стоило ей сказать, что мама куда-то спешила, например, в аптеку или магазин, как она начинала сосать грудь с удвоенной скоростью, будто понимала, что от нее хотят. А в целом она была обыкновенным ребенком со своими капризами и привычками.

Я обожала дочь и не могла на нее надышаться. Каждый день благодарила высшие силы за что, что исполнили мое желание.

***

Я