— Стареешь, мать.

— Что?

— Можешь на хер меня послать, разрешаю.

— Егор?

— Ммм?

— Ты что, выпил?

— Да, литра два кофе. Да не грузись, просто у меня хорошее настроение.

— Поэтому тебя можно слать на хер?

— Не поэтому, а потому что тебе давно хочется.

— Приятно, когда между супругами полное взаимопонимание.

— И не говори, — с улыбкой произносит Егор. — Артем спит?

— Ага.

— Тогда гоу в койку.

— Спать? Сейчас? А запеканка?

— Вот же тормоз, — качает головой, а в следующий момент подхватывает меня на руки. Хихикаю, как дурочка, чувствуя себя примерно так же, как год назад. Легкой, беззаботной.

* * *

— Уже не хочется меня на хер посылать? — с усмешкой интересуется Юсупов, тяжело дыша.

— Сейчас — нет, но виной тому многократно предающее меня тело. Прям фу на него, — кладу голову на грудь Егора. — Слушай, ну у меня все зудит от любопытства. Почему у тебя хорошее настроение?

— Потому что дело пошло.

— В смысле?

— В прямом. Ночью девчонка поступила с явными признаками аппендицита. И мне даже просить не пришлось, сами дали оперировать.

— Все сам?

— Вообще все.

— И как? Страшно было?

— Нет. Я был абсолютно спокойным. Думал, что будут руки трястись от радости. А — нет. Как будто тысячи операций провел.

— Круто. Мой муж — хирург, а не просто крючкодержатель. Ой, все, не буду про эти крючки. Не злись.

— Я на новогодние праздники взял дежурства.

— Ну, Егор! — разочарованно бросаю я, усаживаясь на кровати.

— Лиль, это просто поле для практики. Пока все будут бухать, я буду в операционной. А мы с тобой после рождества вместе отдохнем. Мне так надо, понимаешь?

— Понимаю, что все новогодние праздники я всегда буду без тебя.

— Ну не всегда. Ближайшие лет десять.

— Ой, да иди ты. Пошли есть.

— Лиль, — тянет меня на себя. — Ну не обижайся, пожалуйста. Если еще и ты решишь взбрыкнуть, меня тогда понесет.

— Не буду я брыкать. Взбрыкивать. Короче, ты понял. А отпуск у тебя когда-нибудь будет? Я хочу на Кубу.

— Пока Теме не исполнится хотя бы два, я не оставлю его ни с кем, а отдыхать с ребенком это вообще треш. Ну на хер такой отдых. Так что на Кубу только через года два.

— Одна новость лучше другой, — тяжело вздыхаю.

— Одна будет приятной. У меня для тебя подарок. Он в коридоре.

— Чую подвох.

— Нет, без них.

Когда через минут пять Егор вручил мне коробку с дорогущим фотоаппаратом, у меня отвисла челюсть.

— Ты в курсе, что это поездка на Кубу?!

— Чуть меньше.

— Блин, ну зачем такой дорогой?!

— Это вместо двух лет отсутствия моря. Ну а если без шуток, я же знаю, что ты просматривала курсы фотошколы. Чего ты выпендриваешься? Ну не пойдешь ты работать ни в какую поликлинику. Нравится это, так иди изучай, — закрываю глаза, ибо стыдно. А с другой стороны, жуть как приятно, что Егор, несмотря на свою занятость и зацикленность на хирургии — это заметил.

— Бабушка не поймет. Я шесть лет… просрала получается.

— Хватит нести чушь. Уж бабушка-то твоя точно поймет.

— Ну разве что, если я стану всемирно знаменитым фотографом как Анне Геддес.

— Понятия не имею кто такая. Ну, дерзай.

Два года спустя

— Хм… — озадаченно произношу я, смотря на свои карты. Я проиграла. Как так?!

— Что? — задумчиво произносит Богдан, приподняв брови.

— Я проиграла. А ты бы… мог мне подыграть.

— Зачем?

— Чтобы я выиграла. Вообще-то я беременна.

— И что из этого? Подкаблучником можно быть со своей супругой, а не с чужой. Оставь эту роль для Егора. Я — выиграл, смирись.

— А как же сделать другому приятно? Беременных так-то нельзя обижать. Аня? — перевожу на нее взгляд.

— Беременных нельзя обижать, но Богдан прав, — спокойно отвечает Аня, откладывая список моих ценных указаний в сторону.

— Еще одно слово, и мы не будет сидеть с вашим ребенком одиннадцать дней, полетите вместе с ним, — наигранно строго произносит Богдан.

— Ладно, ладно, проиграла так проиграла, — складываю руки в примирительном жесте. — Я больше не буду.

Как только Богдан выходит из гостиной, я тут же перевожу взгляд на Аню.

— Могла бы быть на моей стороне.

— Да прям щас. Мне вообще-то с мужем жить, а не с тобой.

— Ладно, принимается. Ты все поняла в списке?

— Все. Только какого лешего мне надо мыть пол два раза в день.

— Скоро поймешь почему.

— Слушай, а как тебе нестрашно лететь так далеко, будучи беременной? Вы бы лучше о расширении жилья подумали, а не о Кубе.

— А жилье расширим, не боись, только уже через пару лет, когда малые хоть немного подрастут. Да мы уже были на Кубе беременными. Чего там бояться-то?

— Тогда вы об этом не знали, а сейчас-то что за нетерпеж?

— Вот родишь своего и узнаешь.

— Надеюсь, что рожу. У вас точно девочка будет?

— Точно.

— Блин, это так все… странно.

— Что?

— Что у вас будет второй ребенок в такие-то года. Ну кто бы мог об этом когда-нибудь подумать, — да уж, и вправду никто. — Все-таки это прикольно. Спонтанный мальчик и запланированная девочка. Класс, — мечтательно произносит Аня. Рассказать ей о том, что Тема получился в результате порвавшегося презика, еще куда ни шло, а вот, то, что Булочка получилась в результате моей забывчивости — нет. Для всех — она запланированный ребенок.

— А как назовете? Уже решили?

— Булка, — перевожу взгляд на вошедшего Егора. — Или батон, если будет столько же есть сдобы, — несмотря на явный подкол, мне совсем не обидно.

— Я тоже рада видеть тебя, дорогой. Только ты перепутал, она Булочка.

— Лиля! — резко поворачиваемся на Анин вскрик. — Он что-то с пола поднял и ест! — выхватывает из ручки Темы брокколи.

— Ой, не ори так. Я специально кинула брокколи на пол.

— Зачем?! — обескураженно бросает Аня.

— Чтобы привить у него любовь к этому овощу. На тарелке он его не съест, а с пола все подбирает. Это наш метод. Поэтому полы должны быть чистыми, — как ни в чем не бывало отвечаю я.