Шрифт:
Закладка:
Он скрипнул зубами, представив, как Саманта заигрывает с кем-то из своих новых попутчиков — а что делать, если этой девушке мужское внимание нужно, как воздух?
— Отпустил? Ну и не ной теперь, — угрюмо сказал он вслух.
— И правильно, и не ной, — согласился с ним появившийся из ниоткуда незнакомец в чёрной сутане. — Пойдем, сын мой, на исповедь.
Джош сначала хотел рассмеяться чудаку в лицо, но уловил в правом глазу незнакомца красноватый огонек. Это выбивалось из нормы. Да это же тот самый раб из дома Илдор! Но и не только, не только. Сверкнувший красным огнем глаз навеял какие-то давние воспоминания. Разум услужливо подсказал, что этого человека нужно бояться. Окинув мужчину в сутане быстрым взглядом, Джош сразу заметил и утолщение на правой руке, и чуть неловко согнутые пальцы.
— Кто вы? — спросил он обреченно, уже сложив два плюс два.
— Твой тесть, малыш. Пока еще твой тесть. И поверь, исповедь мне — гораздо лучше, чем встреча со Всевышним.
Джош, внимательнее взглянув на него, подумал, что это спорный вопрос.
— Что, не решил, что именно предпочесть? — неожиданно по-доброму хохотнул "священник". — Когда моя дочь снова назовёт тебя идиотом — тебе следует согласиться и не дуться на неё за это. На правду обижаться — грех.
— Извините, мне пора, — вежливо отмазался от “исповеди” Джош. — У меня рейс на Н’илуну. Честно, некогда.
И сбежал, надеясь, что в полном военных космопорте этот… исповедник… не шмальнет ему в спину. Он понимал, что их встреча не последняя, но сейчас совершенно не был готов ни к каким разговорам.
Амадея ничуть не изменилась за последние два года, но Саманте показалось, что ее родная планета просто безобразна. Серые улицы. Серые здания. Серое небо. Серые лица людей. Яркими пятнами — вывески и уродливые граффити на стенах. И запах, самым отвратительным был запах. Пахло нагретым асфальтом, жженой резиной и людскими телами.
Невольно она сравнивала Амадею и Мекроусау. Рабская планетка выигрывала по всем фронтам. Одно небо чего стоило! А про океан и разговора нет. А киты на Квантре? Киты, пожалуй, самое прекрасное и величественное, что Саманта видела в жизни. Она представила себе, как просит пропуск на Квантр, а в графе "причина въезда" пишет "безумно соскучилась по китам" и слабо улыбнулась. Таксист, серокожий хвонец, заметив ее настроение, кивнул ей.
— Путешествовали? — спросил он.
— Да.
— И какой он, мир?
— Зелёный. И розовый. И голубой.
— Завидую, — тихо сказал мужчина. — Я один раз на Планте был. Там красота неописуемая. Вот бы вернуться туда!
Саманта подумала, что у ее отца… то есть у сенатора Дейлиса на Планте был свой отель. Небольшой, всего на несколько комнат, и не особо прибыльный. Но отец… сенатор любил его.
— Остановите, — неожиданно попросила она. — Вот, у кладбища. Пожалуйста.
Она почти бежала к высоким воротам и плакала, уже набирая имена родителей на терминале. Дорожки подсвечивались, показывая куда идти. Недалеко. Неудивительно, сенатор был одним из самых популярных людей планеты. Его прах покоится в лучшем месте. Рядом даже дерево растёт — а это дорогого стоит.
Она опустилась на колени возле двух небольших металлических квадратов в сером камне, прикоснулась руками. Интересно, сможет ли она активировать вложенную программу, или у нее нет доступа? Квадрат матери сработал: выдал стандартную голограмму безупречной леди Дэйлис, которая мягко улыбалась и молчала.
— Мамочка, — прошептала Саманта, глотая слезы. — Мама! Прости…
К квадрату сенатора прикасаться было страшно: скорее всего, Саманты нет в списке тех, для кого сработает программа. Это только для родных. Впрочем, она ничего не теряет. К ее удивлению и радости, голограмма появилась.
Фрэнк Дейлис здесь был не таким, как она помнила — худее, бледнее, с усталым лицом. Он не улыбался, смотрел серьёзно.
— Сэм, девочка моя, — раздался мужской голос. — Я рад, что ты нашла время прийти ко мне. Саманта, я всегда знал, что генетически ты не моя дочь. Но я любил тебя и сейчас люблю. Не думай, что я не был твоим отцом. Будь счастлива, дочка.
Изображение рассеялось с лёгким щелчком. Саманта дрожала. Отец специально записал послание для нее! Она включила запись еще трижды, а потом слезы кончились. Стало немного легче. В очередной раз девушка подумала, что ей нужен Джош. Никто не поймет ее так, как он.
Как ни странно, таксист все еще ждал ее у ворот кладбища.
— Я подумал… вам тяжело будет возвращаться, — неловко сказал он, протягивая ей салфетку.
Отчего-то от этого простого человеческого жеста Саманте становится очень тепло и очень стыдно. Когда-то в прошлой жизни она с подругами обсуждала, что всех хвонцев надо вернуть обратно в рабство, что они люди второго сорта… Господи, какая же она была дура!
Квартира в элитном доме на Уилберри-стрит была пуста. Саманта приложила ладонь к идентификатору. Двери плавно открылись. Она прошла в свою комнату, где ничего не изменилось, автоматически запуская программу уборки. Заглянула в комнату брата. Потом в кабинет отца. Там все было перевернуто вверх дном, и ни личных вещей, ни комма, ни единого листочка записей. Видимо, все забрала полиция.
Вернулась в свою комнату, нашла в шкафу глупую пижаму с зайчиками и снова расплакалась.
Здесь ей было неуютно. К тому же, скорее всего, квартира принадлежала брату. Одну ночь переночевать, а потом в гостиницу. И вещи личные забрать надо.
Неожиданно зазвенел комм в гостиной. Саманта включила экран, с растерянностью глядя на семейного адвоката.
— Мисс Дейлис, мне пришло уведомление, что вы дома. Счастлив видеть вас. Завтра утром жду вас в офисе. Надо подписать бумаги.
— О разводе? — удивилась Саманта. — Так быстро?
— О наследстве, мисс Дейлис. А что, вы собираетесь разводиться?
— Да. Жду бумаги.
— Без меня? Саманта, деточка, я настаиваю, чтобы вы не подписывали развод без адвоката.
Девушка только махнула рукой.
— Много бумаг? Орлисс, а квартира чья? Брат против не будет, если я переночую?
— Ваша, мисс Дейлис. У вас еще много всего есть.
— Но я… генетическая экспертиза…
— Завещание оформлено так, что неважно, родная вы дочь Фрэнку или нет. Он о вас позаботился. До завтра, Саманта.
Господи, и откуда в ней столько слез? Казалось бы, сколько можно плакать?
Она так и уснула на диване в гостиной, ослабев от переживаний.
***
— Саманта? Саманта Дейлис? — высокий блондин в очках смотрел на девушку за столиком кафе с нескрываемым восхищением. — Боже, ты так изменилась! Этот взгляд! Этот поворот головы!
