Шрифт:
Закладка:
– Много он, тот барин, понимает... – Дуня всхлипнула.
– ЕЛИЗАВЕТА ИОНАФАНОВНА... НЯНЯ ЦАРСКИХ ДЕТЕЙ...
– Что за баба такая?
– Сказали же: царская нянька.
– Да уж настоящая ли нянька-то?..
– Похожа...
– У меня сестра ей в горничных служила, – сообщил какой-то парень из толпы. – Она как будто.
– МАЛЕНЬКОГО РОСТА... ЧЕРНОГЛАЗЫЙ... ЧЕРНОВОЛОСЫЙ...
– А этот какой?
– Кто видал?
– Этот русый...
– Высокий...
– Совсем не похож...
– Не похож, нет...
– Не он...
– Нет, не царь...
– Эй, ты слышала, Дунька?! Не царь это вовсе! Другой царь! Не он это! — Крикнула Варя подруге. – Это просто сумасшедший сверху спрыгнул!
Мысль о том, что настоящий царь Михаил должен быть низким, черноволосым и черноглазым, сразу же легла ей точно на душу. Ведь тогда выходило, что этот царь, с одной стороны, действительно существовал, высказывать сомнение в каковом факте в их Симоновской казарме уже стало неприличным; с другой стороны же, он получался категорически непохожим на Коржова, просто диаметрально противоположным ему своей внешностью. Это подтверждало ту догадку, что Варин жених (или уже бывший жених? Ну да всё равно) вовсе не был из семьи Романовых, а нафантазировал себе всякого под влиянием нигилистов; сама же она получалась права в том, что не передала ему предсмертные бредни раненной матери... И вообще — права во всём.
– Где же наш тогда царь? – Заканючила Дуня, торопливая утирая слёзы.
– Может, явится ещё, – сказала Варя. – То, может, и при старом поживём. Всё одно хорошо не жили, так нечего и...
Она не успела договорить. Общий визг, нарастающий с каждым мгновением, покатился на них, словно волна, со стороны стадиона. Девчата, не сговариваясь, повернули головы в ту сторону и увидели, что «русское чудо», ещё недавно пышущее огнём и дымом, а теперь почему-то утратившее свой адский шлейф, завалясь на бок, падает вниз. За ту секунду, что Варя наблюдала это падение, она не успела ничего ни сообразить, ни подумать. Лишь после того, как махина с диким грохотом упала на край стадиона, и визг страха превратился в вопль боли, осознала, что падение пришлось ровнёхонько на царскую ложу.
Глава 42, В которой Миша наблюдает нечто безумное, а читатель узнаёт, чем всё закончилось.
Миша заметил в толпе Варину спину ещё минут десять назад, но никак не мог к ней подобраться. Он преодолел половину пути до невесты, когда народ неожиданно загудел, что убили царя Михаила, и так заволновался, что Коржова отнесло людским потоком в другую сторону. В очередной раз узнав, что умер, он даже почти и не удивился: просто жалко было, что усилия насмарку. Слава Богу, из виду Варвары он сумел не потерять. Так что после того, как какие-то господа с ворот зачем-то объявили, что настоящий царевич был черноглазым и черноволосым, и движение в толпе прекратилось, Михаил смог продолжить свой путь. Ещё пару минут он старательно пробивался через толпу, но когда до невесты оставались буквально пара саженей, люди снова заорали, что убит какой-то царь. Коржов назвал бы это анекдотом, если бы собственными ушами не слышал грохота, который, очевидно, издала адская машина, кружившаяся в небе незадолго перед этим. Рабочая масса опять потащила его непонятно куда.
К счастью, и в этот раз Варю он из виду не потерял, и через пару минут после катастрофы всё-таки сумел пробиться к ней, стоящей за руку с другой фабричной девушкой.
– Варя!
– Миша?
– Наконец-то я нашёл тебя! Говорила, полдвенадцатого возле колеса, а сама...
– Возле какого ещё колеса? Ты о чём вообще?! Царя убило! Видел? На него упала адская машина!
– Видел, да... Что ж теперь будет-то?
– Бог его знает! Наверное, смута начнётся...
– Никакой смуты не будет, будет вечно и истинное царство рабочего государя Михаила Александровича! – Встряла Варина подруга. – Варька, это твой жених, что ли? Познакомь нас!
– Уж не знаю, жених или нет... – Варя закатила глаза. – Он так долго пропадал, что я уж думала...
– Да жених, жених, а как же! – Сказал Миша. – А что пропадал, так причина на это была.
Он задумался, стоит ли приняться рассказывать о своих злоключениях прямо сейчас или дождаться более удобного момента и более уединённой обстановки, но не успел ничего решить. Из толпы вдруг послышалось:
– Царь!
– Царь идёт!
– Царь наш батюшка!
– Всем расступиться!
Толпа в третий раз подхватила Коржова, на этот раз вместе с двумя спутницами, и оттащила в сторону. Там, где они только что стояли, мгновенно образовался пустой коридор, словно на самом деле народ ждал прохода какой-то особенной личности.
– Здравствуй, царь-батюшка!
– Дорогой ты наш, любимый, ненаглядный!
– Государь император явился!
– Родной наш!
– Законный!
– От бога!
Последние два слова выкрикнула Варина подруга. А Коржов к тому моменту уж глазам своим не верил: по людскому коридору в направлении от Павильона Нефти к воротам выставки шёл его добрый знакомый — грузин Иосиф. В руках над головой он держал крестик — тот самый крестик, который Коржов спрятал под бородой Менделеева, и о котором по пьяни сболтнул своим новым «друзьям» из Тифлиса.
– Здравствуйте, люди русские! Я вернулся! – Объявлял грузин с чудовищным акцентом.
Люди вдоль маршрута его следования плакали, крестились, снимали шапки и падали на колени. То же сделала и Варя, потянув с собою Мишу:
– Ну что ты стоишь-то, болван?! – Прошипела она уже словно жена, а не как невеста.
– Это Иосиф, он мой крест стащил, – сказал Миша.
– Какой ещё Осип?! Оглох ты, что ль?! Быстро вставай на колени! Ты разве не слышал, как нянька сказала, как выглядит царь Михаил?! Он точно подходит по то описание! Ну же!
– Этот точно настоящий! – Восхищённо подтвердила подруга Вари.
Миша не стал препираться и стал на колени.
К этому времени уже вся толпа вокруг них дружно скандировала слова приветствия новому государю.
– ДА ЗДРАВСТВУЕТ ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР МИХАИЛ ВТОРОЙ! – Объявили с ворот в мегафон. – ГОСУДАРЬ! Я ВСЕГДА БЫЛ ЗА ВАС! Я ВАС ЖДАЛ! ЭТО ОН, МИСС МОРРИСОН?
– О, ДА, – Раздался сверху женский
