в Южной Африке в 1986 году, он признал свое поражение только после того, как Конгресс преодолел его вето. Кларенс Томас, консервативный афроамериканец, которого он назначил главой EEOC в 1982 году, разочаровал меньшинства, которые обвиняли его в том, что под его руководством агентство медленно противостояло дискриминации в сфере занятости. Как и Рейган, Томас выступал против позитивных действий. Лидеры групп меньшинств особенно сетовали на то, что Рейган не уделял должного внимания решению проблем, которые продолжали мучить жителей внутренних городов, в частности, высокому уровню преступности, бедности и безработицы. Благодаря распространению крэк-кокаина в конце 1980-х годов, эти проблемы могли усугубиться в течение десятилетия.

Отчаявшись в прогрессе на Севере, толпы чернокожих ежегодно возвращались на Юг, чтобы обнаружить, что и Дикси не является землей обетованной.55 Хотя судебные решения, предписывающие десегрегацию государственных школ, в целом оставались в силе, прогресс в достижении горячо оспариваемой цели обеспечения расового баланса в школах был гораздо медленнее, чем в 1970-е годы. Ресурсы большинства городских школ по-прежнему были недостаточными. Разрыв между результатами тестов черных и белых детей хотя и сократился, но оставался значительным. Линда Браун, которая была главным истцом в деле "Браун против Совета по образованию" в 1954 году, с грустью заявила в тридцатую годовщину решения: "Это было не то быстрое решение, на которое мы рассчитывали".56

Основное наследие администрации Рейгана в области расовых отношений, которое вызывало сожаление у лидеров меньшинств, связано с назначением судей. По большей части президент не играл особенно активной роли в процессе отбора кандидатов, но во время предвыборной кампании 1980 года он заявил, что будет назначать на судейские должности только тех кандидатов, которые пропагандируют "семейные ценности". У ревностных консервативных сотрудников Министерства юстиции, отвечавших за отбор кандидатов, не было сомнений в его позиции. К моменту ухода Рейгана с поста президента он назначил 368 судей окружных и апелляционных судов - больше, чем любой другой президент. Они составляли почти половину всех судей этих федеральных судов. Подавляющее большинство из них были консервативными белыми мужчинами. Из 368 назначенцев семь были чернокожими, пятнадцать - латиноамериканцами и двое - азиатами.57

Рейгану удалось повернуть Верховный суд вправо. Если у Картера не было возможности сделать назначение на этом уровне, то у Рейгана их было три. В 1981 году он назначил Сандру Дэй О'Коннор, судью из штата Аризона, первой женщиной в Суде. Хотя многие представители религиозных правых были недовольны этим выбором - будучи сенатором от штата Аризона, О'Коннор поддерживала легализацию абортов и выступала за ERA, - президент твердо решил выбрать женщину, и Сенат утвердил ее 99 голосами против 0.58 В 1986 году, когда председатель Верховного суда Бургер ушел в отставку, Рейган выдвинул на эту должность судью Уильяма Ренквиста, назначенца Никсона. Сенат утвердил его, но только после борьбы, проголосовав 65 против 33. В то же время Рейган назначил на место Ренквиста Антонина Скалию, который был единогласно утвержден. Скалия стал первым в Америке американским судьей итальянского происхождения. В 1987 году, не добившись назначения Борка (и второго кандидата на вакантное место, Дугласа Гинзбурга), он выбрал Энтони Кеннеди, который был утвержден в феврале 1988 года.59 Эти три назначенца оставались в Суде в течение многих лет. Хотя О'Коннор (и в меньшей степени Кеннеди) иногда вставали на сторону либералов, Скалиа и Ренквист твердо стояли на правых позициях. В 1989 году Суд начал выносить консервативные решения в горячо оспариваемых делах, касающихся выделения мест для меньшинств и расового баланса в школах.

Либеральные противники Рейгана также осуждали его политику в области регулирования, которая, по их мнению, обычно благоприятствовала корпоративным интересам. Рейган пытался сократить ассигнования для либеральных федеральных агентств, таких как Министерство жилищного строительства и городского развития (HUD) и Министерство здравоохранения и социальных служб (HHS). Он призвал к "новому федерализму", направленному на сокращение размера и масштабов правительства в Вашингтоне и возвращение регулирующих полномочий штатам. Один из сторонников этого нового федерализма воскликнул: "Тысячи и тысячи белых воротничков [в Вашингтоне] ... ... ничего не делают, только тасуют бумажки и не делают ничего, что было бы ценно для кого-либо. А они получают прибавку к зарплате, получают невероятные льготы, но за что? Это просто дряблость, это просто отходы".60

Часто красочные обличения Рейганом большого правительства, как и обличения других консерваторов, начиная с 1960-х годов, возможно, были популярны среди большинства американцев. "Ближайшая вещь к вечной жизни, которую мы когда-либо увидим", - язвил он в 1986 году, - "это правительственная программа". Однако либералы заблокировали его попытку создать новый федерализм и ослабить федеральные бюрократические структуры. Министерство энергетики выжило. Хотя Рейгану удалось сократить федеральную помощь образованию в 1981 году, он не предпринял серьезных попыток выполнить свое политически опасное обещание ликвидировать Министерство образования, которое в 1980-х годах выросло в размерах и увеличило свое влияние. Не было прекращено ни одной весьма спорной правительственной программы - например, позитивных действий - или агентства.

Тем не менее Рейган явно поощрял сторонников дерегулирования. В 1982 году он подписал малозаметный в то время законопроект, который увеличил сумму федеральной страховки, доступной вкладчикам сберегательно-кредитных компаний (S&L), с 40 000 до 100 000 долларов. Конгресс также разрешил ссудо-сберегательным компаниям заниматься широким спектром займов и инвестиций, включая нежелательные облигации и другие высокорискованные ценные бумаги. Вскоре руководители S&L стали участвовать во всевозможных нечестных сделках; некоторые воровали из своих учреждений и утаивали миллионы. Хотя несколько чиновников администрации среднего звена пытались остановить эту деятельность, Рейган и другие высокопоставленные помощники не обращали на них внимания, тем самым усугубляя плохую ситуацию. В конце 1980-х годов многие банки S&L рухнули, разорив вкладчиков и потребовав огромных государственных выплат. Оценки стоимости этих спасений разнятся, но по одним достоверным данным, к 1999 году их сумма составила 161 миллиард долларов, из которых 132 миллиарда были получены из государственных средств.61 Крах S&L стал самым дорогостоящим финансовым скандалом в истории Соединенных Штатов.

Другие скандалы, отчасти вызванные слабым надзором Рейгана за федеральными агентствами, омрачили его администрацию. Особенно заметными были разоблачения коррупции на высоком уровне в HUD, которое, по заключению расследования Палаты представителей, было "охвачено торговлей влиянием, фаворитизмом, злоупотреблениями, жадностью, мошенничеством, растратами и воровством". Уголовное расследование, проведенное независимым адвокатом, длилось девять лет и привело к семнадцати обвинительным приговорам и штрафам на сумму более 2 миллионов долларов.62

Ничто лучше не демонстрирует негативное отношение Рейгана к государственному регулированию, чем его подход к экологической политике. Президент, любивший ухаживать за своим ранчо в Калифорнии, считал себя большим другом природы, но он не верил, что окружающая среда находится под серьезной угрозой, и в основном игнорировал научные исследования,