Шрифт:
Закладка:
Примечание: Существ находится под действием неизвестного мутагена. Предположительно рукотворное вещество. Баланс параметров слишком отклонен от нормы.
Примечание№2: Параметры стаи на 40% меньше.
«Закрыт»
Глава 25
Отчаянные ситуации требуют отчаянных решений. Новое сердце нагревало кровь, охлаждало мысли. Поэтому Айрон выложится на тысячу процентов. Решимость укрепила вздох, поднялась весенними цветами. Пальцы сжали оружие до хруста костей. Кончики губ дрогнули, показав звериный оскал.
"Я заставлю их захлебнуться в собственной крови!'', — После второго пробуждения нрав его стал более агрессивным и решительным.
Вожак центральной пастью издал леденящий душу смех. Две пасти иные зарычали, повернувшись в разные стороны.
Гиены волнами, разделились на две группы, принялись медленно обходить жертв по бокам, даже выстраиваться подобием боевого построения. Что показывало слаженность и высокий уровень интеллекта зверей.
Пять глаз вожака блистали кровавыми огнями. Сквозь зубы стекали слюни, шерсть на мордах, ликуя, поднималась. Чешуйки звенели, ветер стихал, листья засыпали. Только огоньки светлячков, летающие меж деревьев, оставались наблюдателями их битвы.
Потоком голодных акул, гиены вот-вот обрушатся на оба борта корабля воителей. Твари несутся клином журавлиным, стройными рядами дистанцию сокращая.
Во главе построения находились альфа-гиены.
Айрон приготовился, вздохнул воздуха. Поднялись вены на могущественных руках от давления врага. Желание кровопролития, как войско, канувшие в осень, поднялось, весною задышав. Сама секира ожила, напиталась предвкушением резни, блистала светом красных звёзд.
Первый из клина боевого, жизни не жалея, кинул душу на убой: размытая тень альфы кинулась на Айрона, но атлант подлетел и со всей дури ударил щитом. Удар пришёлся такой силы, что первую голову втиснуло в торс. Две шеи затрещали. Туша отлетела на десяток метров. И уже валялась полудохлым мусором. Вожак накинулся на собрата да принялся заживо жрать.
Атлант смотрел на это с холодом: ''Почему я не сделал шипы на щите? Это позволит мне наносить больше урона''. — Новые, чистые мысли, подобно лампочкам, загорались в голове.
Церберус издал вопль. Альфа-гиены покрылись жёлтым светом. Твари значительно ускорились. Даже мелкие кошки размываются тенями и уже летели в атаку. Первая тварь из боевого построения, летела, извергая поток слюней, как бешеная псина...
Атлант сконцентрировал соколиный взор на летающей мерзости. Стальная рука сжала ручку щита, который размашистый ударом выбил зубы альфы, попутно содрав участки кожи на морде. Гиена отлетела, словно пушечное ядро,перекатилась... Тварь иная уже подлетела к атланту также брызжа слюной из трёх пастей. Секира, гонима яростью, рванула наотмашь: лезвие порезало вторую летящую тушу гиены.. Да и разрезало её напополам с красочным итогом, что кишки вывались на землю.
Гиены перли, как будто сама смерть их ведёт секире под венец.
Третья тварь проскочила через защиту сбоку. Айрон изогнулся, схватил зубами глотку. Две другие головы альфы впились укусами в ключицы. Однако атлант не растерялся, растрёпывал гиену, как псы трепещут зайца. Острым древком секиры пробил альфе грудную клетку и оторвал тварь от себя, да откинул подальше. Альфа-гиена отлетела, а после мигом поднялась, из разорванного горла хлестала кровь, две пары глаз сильнее озлобились, третья голова погибла. Мерзость не стала атаковать, блеснув холодными глазами, спряталась за деревом.
Кроваво-пламенно-ледяное-сердце разгоняло дикую кровь по венам, подталкивало к битве. Кровь из покусанных ключиц лилась в щит, на нем появлялись острые шипы, похожие на морские рифы.
Войско гиен подоспело к атланту, накинулось скопом, но завыла дважды окрылённая секира, вошла в клин боевой и пела песню, и распивала кровь на застолье у чертей. Безжалостно рубя плоть. С невероятной скоростью секира разрубила пятёрку гиен. Трупы уже валяются мусором. Кишки и конечности усеивают поле битвы. И это всего одна секунда мощи ак-шас.
Он был, как молодое кровавое божество, восходящее по трапе из тел врагов.
Гиены не медлили. Второй эшелон заменил павших бойцов. Секира в повороте торса вошла в клин боевой: мигом разрубив три туши, хлынула кровь. Инерция удара потухла о вязкие тела. Лезвие ударило последнюю гиену, попутно отправив ту в полёт, но не разрубив.
Почувствовав опасность, Атлант прикрылся щитом, пара мелких тварей напоролась на шипы. Но он откинул гиен стальной рукой. И в развороте торса рубанул секирой, вновь разлетелись ошмётки: секира рубила с огромной силой ак-шас. Атлант орудовал секирой, как море орудует волнами, нёсся свист, как ветер по лесам. Лезвие рассекало пасти и грудины.
Однако врагов ещё немало.
Лилиана вскрикнула — Атлант отвлёкся только на секунду, кинул туда взгляд. Дико хохоча, три гиены, воспользовавшись моментом, яростно накинулись на могущественное тело. Принялись кусать жестокими пастями плоть тяжелели руки вонзались в сухожилия на стопах. Одна тварь повисла на спине, пытаясь разодрать шею сзади...
Айрон от боли озверел, рыкнул, посмотрел недобрым взглядом на гиену, что тремя пастями повисла на руке. Сжал кулак и, напрягши руку, улыбнулся: мускулы ожили, вздулись, медленно поглощали клыки волокнами мускулов, словно не волокно, а кузнечные тиски. Послышался треск собственной плоти и звук поломанных зубов гиены. Три пасти разорвались, туша свалилась на землю, нога со второй висящей на ней гиеной поднялась и топнула по врагу. Босая стопа проломила грудную клетку гиены. Щит обрушился на голову мерзости, расквасив, как упавший арбуз.
Рука вонзила древко в землю, схватила гиену, которая вгрызалась в спину, и крепко вонзила пальцы в череп до самого хруста костей, подобно адской пружине, рука разогнулась, обрушив гиену на землю. Удар о землю был настолько тяжёлый, что все внутренности гиены обратились киселём: из глаз потекли кровавые слезы, а из пастей — жижа.
Больше не осталось волны врага около атлантического тела.
Лилиан танцевала танец с листвой. Ноги плавно плыли, еле-еле дотрагиваясь до листвы: старая листва отправлялась на покой с могучих ветвей, создавая последний аккомпанемент под танец боевой. Брызги крови разлетаются от тонких, но глубоких порезов, клинки грянувшей песней будоражат тела поцелуем острых лезвий.
Отчётливо были видны движение красивых ножек. И движение девичьей косы по глади пространства от быстрых поворотов изящного тела: порез — поднялись листья — порез, ступил носочек стопы на листик — порез и элегантные, легки движения белейших кистей, словно
