Шрифт:
Закладка:
— Кто знает? — Листвард вздохнула и пожала плечами. — Академия построена в районе старого города, много лет назад пострадавшего от пожара. Остатки зданий снесли и выстроили этот комплекс. Но там внизу, под нашими ногами, таятся множество древних, мрачных подземелий. Практически целый город со своими улицами, зданиями, каналами, только под землёй. Говорят, там по ночам сами собой загораются фонари и светят в тишине своим странным, мёртвым, синим светом. Люди стараются не спускаться в эти жуткие катакомбы. Потому никто уже и не знает, как глубоко они простираются под землю. Часть этих подвалов расчищена, и академия использует их в своих целях. Остальные проходы заделаны кирпичом. Только говорят, что кое-где эта кирпичная кладка развалилась, и коридоры в неизведанные лабиринты снова открылись.
— Понятно, — я усмехнулась. — Звучит захватывающе!
— Ага, — Мила кивнула и поёжилась, глядя куда-то в сторону. — Там очень жутко.
— Ты там была?
— Нет, конечно, — девушка поспешно и испуганно тряхнула головой. — Просто представила. И вообще. Мне когда рассказали, я несколько ночей спать не могла. Постоянно казалось, что кто-то притаился в темноте, и стоит мне закрыть глаза, меня тотчас съедят.
— Хорошо. А какая вторая легенда?
— Вторая рассказывает о целующей девушке, — Листвард отломила кусочек пирожного и отправила себе в рот.
— Это ещё что такое? — я удивилась.
— Говорят, что иногда, на пустынных аллеях парков, к ученику, гуляющему в одиночестве, может подойти незнакомая девушка. Обычно она просит помощи в поиске какой-то потерянной вещи или просто заводит разговор на какие-нибудь малозначительные темы. Разговаривать с ней интересно. Она весёлая, находчивая и очень общительная. Жертва проникается доверием к незнакомке и человеку начинает казаться, что между ними возникает симпатия. Обычно жертвой целующей девушки становятся парни. Они быстро теряют бдительность. Девушка целует их и крадёт огонь души. После этого бесследно исчезает.
— И что будет, если она украдёт огонь души? — озадаченно спросила я.
— Говорят, что пропадут все желания и стремления. Человек словно спит на ходу. Ничего не хочет и ни о чём не переживает. Потому будет моментально отчислен из академии из-за неуспеваемости, и никто не знает, что будет с ним дальше.
— Понятно, — я кивнула. — Красивая легенда.
— Думаешь? — Мила поёжилась. — По-моему, тоже жуть какая-то. Учти, что жертвами целующей девушки могут быть и ученицы. Хотя такое бывает очень редко. Говорят лишь о двух случаях.
Я усмехнулась, ничего не говоря.
— По слухам, если жертву кто-то случайно окликнет, пока он разговаривает с целующей девушкой, она растает, как наваждение.
— Хорошо. Вряд ли я позволила бы кому-нибудь себя поцеловать. Тем более девушке. Но, как я уже сказала, легенда красивая. Нужно отдать должное человеку её сочинившему. Какая следующая?
— Третья легенда рассказывает о призрачном, ночном смотрителе, — Мила снова забавно округлила глаза и понизила голос, почти до шёпота. — Говорят, ночью по академии ходит дух смотрителя. Если попасться ему на глаза, случится что-то страшное.
— Что именно? — я удивлённо вскинула брови.
— Тут варианты разнятся, — Листвард пожала плечами. — Одни говорят, что жертва окажется в подземелье замка, и её, в полной темноте, будут бить плети, сто раз, в качестве наказания.
— Ужас! — я покачала головой.
— Другие говорят, — продолжала Мила, — что пойманный ученик окажется голым, привязан к воротам замка на высоте трёх метров от земли и его обнаружат только утром.
— Забавно! — я усмехнулась.
— Третьи говорят, — девушка пропустила моё замечание мимо ушей, — что попадёшь в колодец для узников, в компанию крыс. Крики оттуда наверху не слышно и жертв обнаруживают чисто случайно, когда начинают искать их по всей академии.
— Понятно, — я кивнула. — Надеюсь, эту легенду придумал не дисциплинарный комитет ради того, чтобы ученики не нарушали ночью комендантский час.
— Кто знает? — Листвард пожала плечами. — Четвёртая легенда гласит, что нельзя после полуночи и до рассвета проходить под аркой вначале аллеи роз. Даже охранники, что патрулируют территорию академии по ночам, никогда под ней не проходят.
— А что будет, если пройти? — заинтересовалась я.
— Обязательно случится какое-то несчастье, травма, а может, даже, лишишься жизни, — Мила вздохнула.
— Понятно.
— Пятая легенда рассказывает о шагах в темноте, — продолжала Листвард. — Они могут появиться в любом тёмном коридоре академии, обязательно за спиной. Никогда не было, чтобы они шли кому-нибудь навстречу. Если услыших их, оглядываться нельзя и нельзя, чтобы они тебя догнали. Иначе обратишься в статую. По слухам, учителя скрывают эту тайну и прячут все такие статуи в одном тайном зале под академией. Говорят, сейчас там больше сотни окаменевших фигур с выражением застывшего, неописуемого ужаса на лицах. Но ещё говорят, если услышишь за спиной такие шаги, можно бросить на пол монету и они тотчас отстанут. Монета пропадёт.
— Забавно, — я усмехнулась. — Никогда прежде не слышала о таком. Не думаешь, что кто-то просто придумал способ, как вытрясти немного денег с учеников, перепуганных слухами о таинственных шагах?
— Возможно, — Мила улыбнулась. — Шестая легенда рассказывает о голосе, зовущем по ночам жертву по имени. Кажется, он снится во сне, а когда просыпаешься, чудится, что слышишь его наяву откуда-то издалека. Ходить на голос нельзя. Нужно что-нибудь выпить и прочесть молитву. Голос отстанет.
— А что будет, если пойти?
— Кто знает? — Листвард пожала плечами. — Те, кто пошёл на голос, больше никогда не возвращались обратно. Так что никому не ведомо, что там ждёт.
— Понятно.
— Последняя легенда гласит о плачущей темноте.
— Что? — я удивилась. — Как это?
— Не знаю. Говорят, что иногда в каком-то месте вдруг начинает скапливаться темнота, и оттуда слышен тихий плач.
— Что значит скапливается?
— Ну, представь себе
