Шрифт:
Закладка:
— Насчет увеличения охраны, согласен, займитесь. А вот уезжать мы не будем. Прятаться от проблем — последнее дело. Так их не решить. Да и с претензиями товарища генерала на наши фирмы надо разобраться, — пояснил я.
Сделал небольшую паузу, всмотрелся в лица друзей. Ребята были собраны, настроены решительно и ждали продолжения.
— Теперь, поясню, что будем делать. Больше всего работы придется на твою структуру, Сережа.
Бывший опер кивнул.
— По Пахому и Березовскому, ты вместе с замами работаешь с Саней. Он со своими пацанами собирает инфу, что планируют предпринять братские. Саня правильно предложил: нужно напрячь заводских. Узнать какие ходят слухи, что говорят. Они местные, у многих родственники, друзья и знакомые могут иметь контакты с братвой Пахома. Надо аккуратно пробить со своей стороны, что там происходит. Задача, понять, что они собираются делать. Разрешаю щедро платить за интересную информацию, обещать машины из будущих партий, лишь бы был результат. По Пахому будешь работать с Гуменюком, у него есть агент среди местных ментов. Возьмешь в бухгалтерии две тысячи наличкой, повезешь товарищу полковнику. Пусть зарядит своего человека на поиск информации. Надо кровь из носа знать, что и когда собирается предпринять кодла Пахома. И достойно их встретить.
Что касается Березовского и Бадри. Как я понял из записанного разговора, Бадри знает и уважает Левона Суреновича. Завтра с ним посоветуюсь, что предпринять. Тем более Ашота тоже хотят убрать. А вообще, включайтесь, ищите этого грузина. По информации генерала он мотается между Москвой и Ленинградом, ищет исполнителей. Найдите его, а дальше, думайте, как надавить, чтобы отозвал свой заказ или сдал тех, кто подписался. Одновременно, можете воздействовать на Березовского. Он, действительно, трус и при правильном подходе может дать заднюю. Разработка операции на тебе, Сергей. Денис и Вова в твоем подчинении и тоже участвуют в составе штаба. Олег, ты тоже подключайся, можешь взять на себя вместе с Денисом руководство силовыми акциями. Только сам особо не лезь, ты пока не выздоровел.
— Ладно, — десантник солидно кивнул, явно довольный, что не останется в стороне.
— Саня взаимодействуешь с ребятами, помогаешь своими людьми и связями, и курируешь операцию со своей стороны.
Устинов солидно кивнул.
— Понял.
— Вопросы есть? — уточнил я.
— Нет, — коротко ответил за всех бывший опер.
— Сергей, предварительные наработки по Пахому, Березовскому и Патаркацишвили жду через сутки, — добавил стали в голос я.
Дружба дружбой, а корпоративную дисциплину и субординацию никто не отменял.
— Сделаю, — пообещал начальник службы безопасности.
— И ещё, Сережа, это важно, — подчеркнул голосом я. — Несмотря на то, что Филипп Денисович пообещал уладить вопрос с родителями «золотой молодежи» сбившей старика, и меня, как минимум, месяц трогать не будут, я хочу все знать о фигурантах. Фамилии, пароли, явки, чем дышат. Как о детках, дравшихся со мной, так и о предках, через следователей прокуратуры обещающих большие проблемы. Обещания, обещаниями, но там по намекам такие шишки, что могут спокойно наплевать на договоренности с Бобковым. Задействуй свои ментовские связи, выясни об этом ДТП, собери досье и компромат на детенышей, папаш и мамаш. Найди стукачей в министерствах, обиженных сослуживцев в структурах, где трудятся папаши ублюдков, подведи к мамашам пару смазливых парней, чтобы побольше наболтали о своих благоверных. В средствах тебя не ограничиваю. Даже подскажу, где и в каком направлении копать. Все понятно?
— Задача ясна, — подтвердил начальник СБ. — Сегодня же начну над ней работать.
— Вот и отлично, — хищно прищурился я. — Действуй Сережа, это тоже очень важный вопрос. Через три-четыре дня хочу увидеть первые результаты.
Бывший опер нахмурился, но спорить не стал, и сдержано кивнул.
— Что с генералом делать будем? — обеспокоенно встрепенулся Ашот. — Все эти сявки меня не сильно волнуют, да. Сколько их таких было, справимся. А вот с комитетчиком вопрос серьезный. Я никому свою долю отдавать не хочу.
— Разберемся, — спокойно пообещал я. — Пока потянем время, сделаем вид, что согласны, за неимением лучшего варианта. У нас ещё месяц есть. Придут от него люди, встречаем их дружелюбно. Но в курс дела вводим очень медленно, и с оформлением документов тянем, как можем. Сережа, ты со своей стороны, копай на них компромат. Пусть о каждом шаге на фирме тебе докладывают. Как вариант, надо поссорить их с Бобковым. Если получится, пока он этих уберет, пока новых поставит, выиграем ещё дополнительно, недели две — месяц. И то хлеб. А там как говорил незабвенный Ходжа Насреддин «Или ишак сдохнет, или падишах». Я ещё прикинул несколько вариантов действий. Главное, как всегда, верьте мне и исполняйте, что скажу. Тогда всё будет нормально.
— Не переживай, Миша, выполним всё, что скажешь, да, — с жаром заявил Ашот. — Знаю, ты придумаешь, выход.
— Можешь на нас рассчитывать, — веско заявил Олег.
— Не подведем, — добавил Саня.
Сергей и Вова согласно кивнули.
Денис улыбнулся, но глаза остались холодными:
— Жду приказов. Любых. Можешь на меня рассчитывать.
— Отлично, — я довольно ухмыльнулся. — Все будет хорошо, парни. Разберемся.
* * *
На следующее утро ровно в одиннадцать часов я был у дома Левона Суреновича. Осенний ветерок освежающей прохладой пробежался по лицу, растекся холодным воздухом по расстегнутому вороту джинсовой рубашки. И хотя во дворе было солнечно, а кусты и лозы, обвивавшие деревянные узоры веранды, радовали ещё зелеными ветками и побегами, усаживаться на плетеные стулья мы не стали. Левон Суренович встретил на пороге, дождался пока «бмв» припаркуется, радушно обнялся со мной, пригласил пройти в гостиную. Артема и Ивана Егине разместила в беседке, а вторая «бмв» сопровождения вместе с бойцами осталась за воротами.
За три года в гостиной ничего не изменилось. Все также раскинулся на полу ярко-красный ковер с длинным ворсом, сверкали и переливались золотистыми искорками хрустальные подвески огромной люстры. На середине потолка изгибаясь причудливыми лепестками-узорами, притягивал взгляд аревахач — мистический знак, символизирующий цикл бытия: жизнь-смерть-возрождение.
Левон уселся на уже знакомый деревянный стул с высокой спинкой и жестом предложил мне присесть напротив.
— Садись, дорогой, в ногах правды нет. Так
