— Не хочу, о Великая! — тут же дал задний ход волшебник, понимая, что раздраженную Баронессу лучше не доводить и не теребить.

Я понимал Злобу — теория главы Неспящих казалась чересчур… м-м-м… маниакальной?

Еще я понимал насколько логичной выглядит идея лидера высадить партизан буквально на вражеские укрепления. Звучит дико, логикой вроде и не пахнет, но многими уже давным-давно доказано — вполне можно выживать там, где выжить казалось бы невозможно. А кишмя кишащие монстры служат еще одним буфером защиты. Самое главное в данной ситуации — как можно быстрее и прочнее укрепиться на чужой территории, а затем просчитать слабости обитающих здесь чудовищ, выяснить способ наиболее быстрого и дешевого их уничтожения, постараться разузнать, чего твари боятся и что любят. После этого можно смело считать себя здесь своим, главное не забывать, что ты в гостях. И когда сюда нагрянут чужаки, им придется крайне несладко — помимо нападающих чудищ им придется противостоять адаптировавшимся врагам-игрокам, что действуют быстро, умело, знают местность как свои десять пальцев, а на местных монстрах разве что не катаются.

В прошлом меня сумели соблазнить мешком золота и тетивой из сухожилий золоторогого единорога, пообещав их всего за пару дней сидения на высоченной дозорной башне и отстрела тех, на кого укажут. Именно что не всех подряд, а только указанные цели. Этим Крашшот и занимался, стреляя из лука и днем и ночью. Иногда по ревущим тварям выползающим из сырых джунглей и тащащих за собой жгуты ядовитых и колючих лиан похожих на кишки или жутких змей. А иногда по бегущим что есть сил игрокам выкрикивающим грязную ругань. Причем дозорная башня так только называлась, а на самом деле это было засохшее дерево великан торчащее из глубокого болота населенного сотнями крокодилов и ядовитейших жаб. И тогда-то я и увидел, как среди сумасшедше опасных монстров безбоязненно плавают игроки, причем со столь спокойными и благодушными лицами, будто купаются в общественном безопасном бассейне. Для них болото с ядовитыми и зубастыми тварями и было бассейном — потому как они адаптировались, освоились там, где, казалось бы, освоиться и обжиться нельзя. Но у них получился этот фокус и пожалуйста — попробуй теперь выковыряй их оттуда, когда на их стороне и фауна и флора и опыт вкупе с змеиной хитростью…

Здесь же хуже чем в болоте. Здесь настоящий ад… после кораблей разведчиков исполинский каменный флагман первым из армады величаво подошел к препятствию и, следуя указаниям напряженного голоса одного из небесных летунов, вошел в широкий проход между двумя уходящими вверх угрюмыми скальными гребнями. Океанские волны с грохотом налетали на камни, оставляя на скалах пену, клочья водорослей и судорожно бьющуюся мелкую рыбешку выглядящую мутировавшими пираньями. Тельце махонькое, плавники огромные, пасти страшенные, глаза алые и злющие. Вот весело ахилотам будет там плавать…

Наглядевшись на проходящую на расстоянии десяти ничтожных метров скалу, я перевел взгляд на один из магических экранов и поежился. У меня нет клаустрофобии, но было реально страшно смотреть, как в одну из сквозных «сырных» дыр в Стене медленно заплывает большая акула несущая на спине и под брюхом по тройке ахилотов держащих в руках яркие «термитные» светильники. Вот хвост гигантской рыбины скрылся из виду, трепещущий свет еще некоторое время вырывался из скалы, затем пропал и он — возникшая на нашем пути Великая Стена словно проглотила первую жертву.

— Воздух! — напряженности в голосе небесного разведчика прибавилось.

— Твою так! — зашипела недовольно ЧБ — Бейте их! Уха летающая!

В воздухе стремительными тенями носились странные птицы… стоп,… а черт…

— Твою так! — зашипел и я, хотя без недовольства, а скорее пораженно.

Это не птицы! Это те самые чертовы мутировавшие пираньи! Я-то смотрел, как они трепыхаются на камнях выброшенные водой и потихоньку злорадствовал, а они не трепыхались и даже и не думали подыхать — они расправляли плавники оказавшиеся крыльями! А как расправили — взмыли в воздух без единого крика и тут же отважно напали на ближайшего дракона! Зеленый гигантский ящер забился в воздухе, его со всех сторон облепили сотни летающих пираний! Напряженную грозовую тишину разорвали яростные крики седоков пытающих отбиться самим и спасти ящера. Яркая красная вспышка и дракон окутался дымным огнем, вниз полетели горящие комки, с шипением падающие в воду и тут же исчезающие.

— А ведь мы только вошли — заметил Злоба — Только-только в дверь постучали. Под водой посмотрите.

Мы и так смотрели. И видели подводный электрический стул. На миг показалось, что смотрю фильм про бой в космосе — стремительно мечущиеся хищные тени, сверкающие молнии-лазеры, невиданные существа попадающие мимолетом в кадр подводного оператора, жуткие инопланетные монстры похожие на треножники или марсиан в свое время мрачно описанных Гербертом Уэллсом…

Такое впечатление, что выдвинувшиеся вперед огромные медузы и скаты решили казнить весь океан путем электрического испепеления. Сотни беззвучных змеящихся молний вспенивали воду, наполняли подводные глубины сверкающей смертью, в огромном числе уничтожая мечущиеся стаи все тех же злобных пираний. А их не становилось меньше. Из дыр в скале, из расщелин на дне, из водорослевых рощ вырывались все новые и новые заград-отряды не желающие дать проход флоту Неспящих. Сама природа, девственная и смертоносная, дала жестокий отпор вторгшимся чужакам, не собираясь отступать. Но враг не учел одного — Неспящим некуда отступать. Смерть впереди, смерть идет по пятам, смерть со всех сторон и она только и ждет, когда знаменитый клан сделает серьезную оплошность, чтобы тут же вцепиться когтями ему в горло…

Черная Королева замедлила ход, начала поворачивать, забирать в сторону, чтобы обойти крутолобую скалу выросшую на пути. Над мостиком полыхнул огромный дугообразный экран налитый зелеными и серыми тонами. Подводная панорама показывалась во всей красе, без малейшей мути, видимость на многие десятки метров во все стороны. Помимо прекрасной картинки на экране то и дело мигали разноцветные всполохи, выделяющие красным опасно торчащие каменные шипы, желтым обозначая мечущихся пираний и странных многоножек толстых и медлительных. Столь удивительной четкости изображение дорогого стоило. Я взглянул на Злобу, тот тихо пояснил:

— Око Диграция. Ты не представляешь, сколько божественных киловатт жрет эта падла… и это еще цветочки. А ягодки сейчас взвыли и помчались за нами с утроенной скоростью.

— Какие ягодки? Стоп,… которые с клешнями и в броне? То есть скорее орешки, а не ягодки. Крабберы.

— Крабберы. Угу. Они чуют присутствие божественной силы Диграция. И жаждут вернуть око. Думаю, эти уроды сейчас на всех парах несутся