присоединить к собору опытных старцев юношу, который мог нуждаться в отдельном руководстве, не принял в свою Лавру своего будущего преемника и отослал его в Серпуховский Высоцкий монастырь к ученику своему Афанасию. Никон пробыл там не более двух лет1, много успел в иноческих добродетелях и был удостоен священства. После того преподобный Сергий, видя успехи Никона в духовной жизни, принял его в свою обитель и велел ему жить в своей келье. Здесь будущий игумен Сергиевой обители нашел для себя «высшее училище духовного любомудрия в беседе богомудрого Сергия, и новое поощрение к подвигам и добродетелям в близком его примере, и ограждение от искушений в его прозорливом руководстве, и подкрепление против немощи в его сильной молитве, и райское утешение в общении сей молитвы. Любящее сердце преподобного Сергия было для Никона отверстою дверью, отколе исходил к нему благодатный свет и мир; верное сердце Никона к Сергию было также отверстою дверью для открытия помыслов и душевных движений, дабы никакая мгла сомнения или смущения не уменьшала чистоты совести. Так почил на Никоне дух Сергия, который сперва возложил на него часть своих попечений о братии под своим смотрением и, наконец, за шесть месяцев до своего преставления совершенно передал ему начальство над своею Лаврою»2.

Приняв на себя настоятельство (в 1392 году), преподобный Никон выполнял с точностию все заповеди богоносного своего наставника и разделял труды с братиею. Самое имя Никона пользовалось всеобщим уважением, как нечто священное3, но слава человеческая тяготила смиренного подвижника; он испросил себе у братии увольнение от игуменства и провел шесть лет в безмолвии. Когда же избранный на место его игумен отказался от начальства, преподобный Никон, по неотступным просьбам братии, снова принужден был принять на себя настоятельские заботы, но с условием, чтобы отделять себе из каждого дня некоторую часть для безмолвного богомыслия и слезной молитвы.

Пустынная жизнь в обители Сергиевой текла тихо и богоугодно. Но святому месту неожиданно грозило разрушение. В 1408 году слух приближающегося нашествия неверных поколебал страхом всю землю Русскую. Преподобный Никон молил Господа о защите и призывал на помощь чудотворца Сергия, дабы не погибли плоды многолетних благословенных трудов его. Однажды, после долгой ночной молитвы, он присел для отдыха и задремал. Внезапно явились ему святители Петр и Алексий и с ними богоносный Сергий. «Так угодно судьбам Божиим, – сказал Сергий, – чтобы нашествие иноплеменников коснулось и сего места. Но ты, чадо, не скорби и не смущайся: искушение будет непродолжительно, и обитель моя не запустеет, но после распространится еще более». После того явившиеся изрекли Никону мир и исчезли с глаз его.

Вскоре за предвещанием последовало событие. Татарский военачальник Эдигей, недовольный тем, что великий князь Василий Дмитриевич не помогал хану в походе против Литвы, устремился с полчищами ханскими прямо к Москве. При этой страшной вести великий князь, не имея готового сильного войска, удалился с семейством в Кострому. Он надеялся на крепость стен кремлевских, на суровость зимы. (Это было в конце ноября 1408 года.) Защитником Москвы остался дядя великого князя, князь Владимир Андреевич Храбрый, украшенный сединою честной старости и славною памятью Куликовской битвы; он ободрял народ своим величественным спокойствием в опасности, но принужден был выжечь посады, чтобы не подпустить врагов слишком близко к стенам кремлевским. Эдигей, обложив Москву, напрасно ждал к себе князя Тверского со стенобитными орудиями4 и не предпринимал ничего против столицы, опасаясь действия кремлевских пушек. Несмотря на недостаток нужных для приступа снарядов, он хотел зимовать в Коломенском, чтобы взять Москву голодом, а между тем отряды татар рассыпались по областям великого княжения, сожгли и разорили их, ограбили церкви и монастыри. Тогда в числе прочих опустошена и сожжена была обитель великого чудотворца Сергия.

Только три недели продолжалась осада Москвы: Эдигей получил от хана Булата известие о внутренних смутах в Орде и должен был поспешить в свои степи, взяв выкуп с жителей московских. Великий князь воротился в столицу и с любовию обнял храброго дядю5.

Тогда и преподобный Никон возвратился на пепелище обители, из которой успел удалиться заблаговременно и притом спасти некоторые святыни: утварь преподобного Сергия и книги. Блаженный игумен снова устроил обитель на прежнем месте с деревянным храмом Святой Троицы.

«Друг молчания, делатель бдения, образец целомудрия, неистощимое сокровище молитвы»6, преподобный Никон занимался преимущественно Богослужением, келейною молитвою и чтением книг7.

Радостным венцом и сладостною наградою терпения и подвигов преподобного Никона было явление и прославление цельбоносных мощей чудотворца Сергия.

Когда исполнилось 30 лет по преставлении преподобного Сергия, Бог благоволил явить миру сокровище святыни. Преподобный Никон, приступая к созданию каменного храма, в присутствии князя Звенигородского и Галичского Юрия Димитриевича, 5 июля 1422 года вынес из земли мощи отца своего. При открытии гроба разлилось благоухание необыкновенное. И не только тело чудотворца оказалось нетленным – самые одежды его были невредимы, хотя с обеих сторон гроба стояла вода. Мощи на время поставлены были в деревянном храме. Каменный храм, как место покоя великого Сергия8, созидался и украшался с благоговейною любовию и с усердными молитвами. Он и теперь, непотрясаемый веками, освящает молящихся, и руки нечестивых врагов доныне не прикасались к нему. Святые мощи преподобного Сергия перенесены в новый храм при самом его освящении.

Вскоре после того преподобный Никон почувствовал близость кончины. Уже на одре болезни призвал он братию и дал последнее наставление. В предсмертном изнеможении он сказал: «Отнесите меня в светлую храмину, уготованную мне молитвами отца моего», – и скончался 17 ноября 1426 года. Мощи его были преданы земле подле храма, в котором почивали уже открыто обретенные им мощи великого чудотворца Сергия9.

Несколько обителей иноческих основаны самим преподобным Сергием или учениками его, с благословения великого учителя, прежде блаженной его кончины.

Так, когда преподобный Сергий удалился из своей обители, чтобы избегнуть тревоги и несогласия, он поселился в лесу близ реки Киржач, на прекрасном высоком месте, и основал малый монастырь с церковью Благовещения Богородицы. Вскоре после того, возвращаясь по воле святителя Алексия в свой монастырь, преподобный Сергий поручил ученику своему Роману окончить устроение новой пустынной обители и быть в ней наставником иноков. Блаженный Роман исполнил заповедь отца своего: утсроил Благовещенский монастырь и был образцом подвижнической жизни для своей братии. Он преставился 28 июля 1392 года10.

В предыдущей главе мы упоминали об основании в 1361 году святым митрополитом Алексием Спасского монастыря на берегу реки Яузы под Москвою. Первым игуменом этой обители был Андроник, один