Не успела я ничего сказать, как Джеймсон прыгнул в темноту.

Я спустилась более осторожно, приземлившись рядом с ним на корточки. Я встала и осветила фонариком телефона пустую маленькую комнату.

Тела не было.

Я осмотрела стену и заметила факел. Обхватив факел пальцами, я попыталась оторвать его от стены, но безуспешно. Я ощупала металлический держатель за факелом.

– Сзади есть крюк, – сказала я. – Или что-то вроде. Я думаю, он вращается. – Джеймсон положил свою руку поверх моей, и мы вместе повернули факел вбок. Раздался скребущий звук, затем шипение, и факел зажегся.

Джеймсон не отпустил его, как и я.

Мы вытащили горящий факел из держателя, и, когда пламя приблизилось к поверхности стены, в его свете загорелись слова, написанные почерком Тоби.

– «Я никогда не был Хоторном», – вслух прочитала я. Джеймсон опустил руку, теперь факел держала только я.

Медленно я обошла комнату по периметру. Огонь осветил слова на каждой стене.

Я никогда не был Хоторном.

Я никогда не буду Блейком.

Так кто же я тогда?

Я увидела послание на последней стене, и у меня сжалось сердце. Соучастник.

– Посвети на пол, – попросил Джеймсон.

Я опустила факел, стараясь не обжечься, и увидела последнее сообщение. Попробуй еще раз, отец.

Тело лежало не здесь.

Его никогда здесь не было.

Сверху упал свет. Мистер Лафлин. Он помог нам выбраться наружу с абсолютно непроницаемым лицом. И он не сказал ни слова – вплоть до момента, когда я попыталась шагнуть из центра обратно в лабиринт. Он встал прямо передо мной.

Преграждая мне путь.

– Я слышал об Алисе. – Голос смотрителя всегда был хриплым, но печали в глазах раньше не было. – Мужчина, который схватил бы женщину, – вообще не мужчина. – Он на мгновение замолчал. – Ко мне приходил Нэш, – запинаясь, сказал он. – Он попросил меня о помощи, а этот мальчик не позволял даже завязывать ему шнурки, когда был маленьким.

– Вы знаете, где лежат останки Уилла Блейка, – осенило меня. – Поэтому Нэш обратился к вам за помощью.

Мистер Лафлин заставил себя поднять на меня взгляд.

– Некоторые вещи лучше не доставать из-под земли.

Я не собиралась мириться с этим. Не могла. Гнев поднялся внутри меня, закипел в моих жилах. Гнев на Винсента Блейка и Тобиаса Хоторна – и этого человека, который должен был работать на меня, но всегда ставил семью Хоторнов на первое место.

– Я сровняю здесь все с землей, – поклялась я. В некоторых ситуациях требовался скальпель, но в этой? Принесите бензопилу. – Я найму людей, чтобы срезать весь лабиринт. Я приведу поисковых собак. И я сожгу все дотла, чтобы вернуть Алису.

Мистер Лафлин задрожал.

– Вы не имеете права.

– Дедушка.

Он повернулся, из лабиринта появилась Ребекка. Тея и Ксандр стояли за ней, но мистер Лафлин не заметил их.

– Это неправильно, – добавила Ребекка.

– Я дал обещание себе, твоей матери, мистеру Хоторну.

Если у меня и были какие-то сомнения в том, что смотритель знал, где находится тело, это заявление их развеяло.

– Винсент Блейк похитил и Тоби, – произнесла я. – Не только Алису. Вы не хотите вернуть своего внука?

– Не смей говорить о моем внуке. – Мистер Лафлин тяжело задышал.

Ребекка успокаивающе положила ему руку на плечо.

– Мистер Хоторн не убивал Лиама, – тихо сказала она. – Не так ли?

Мистер Лафлин вздрогнул.

– Вернись в коттедж, Ребекка.

– Нет.

– Ты была такой хорошей девочкой, – проворчал мистер Лафлин.

– Я старалась быть незаметной, – голос Ребекки был тонким, но стальным. – Но здесь, с тобой – я не была обязана это делать. Я оживала за несколько недель, которые мы проводили вместе каждое лето. Я помогала тебе. Помнишь? Мне нравилось работать руками, чтобы они были в земле. – Она покачала головой. – Дома мне никогда не позволяли пачкаться.

Когда Эмили была маленькой и уязвимой с медицинской точки зрения, дом Ребекки, вероятно, был полностью стерилен.

– Пожалуйста, вернись в коттедж. – Тон и манеры мистера Лафлина идеально соответствовали тону его внучки: спокойный, сдержанный – и стальной. До этого момента я никогда не замечала между ними сходства. – Тея, уведи ее.

– Я любила работать с тобой, – сказала Ребекка своему дедушке, солнце осветило ее огненно-рыжие волосы. – Но в одну часть лабиринта ты никогда не брал меня с собой, там работал только ты.

Мой желудок скрутило. Ребекка знает, где копать.

– У Эмили была внешность твоей матери, – небрежно сказал мистер Лафлин. – Но ее мозги у тебя, Ребекка. Она была потрясающей. Она до сих пор такая. – Он задохнулся, произнося следующие слова: – Моя маленькая девочка.

– Мистер Хоторн не убивал сына Винсента Блейка, – мягко повторила она. – Не так ли? – Ответа не последовало. – Иви ушла. Мама потеряла над собой контроль, когда не смогла найти ее. Она сказала…

– Неважно, что сказала твоя мать, – резко оборвал ее мистер Лафлин, – забудь об этом, Ребекка. – Он отвернулся от нее и посмотрел на горизонт. – Так нужно делать. Мы все внесли свою долю в забвение.

Более сорока лет эта тайна гноилась. Она затронула их всех – две семьи, три поколения, одно древо яда.

– Вашей дочери было всего шестнадцать, – начала я с того, что знала. – Уилл Блейк был взрослым мужчиной. Он пришел сюда, чтобы что-то доказать.

– Он использовал вашу дочь, – добавил Ксандр. – Чтобы шпионить за нашим дедушкой.

– Уилл использовал вашу шестнадцатилетнюю дочь и манипулировал ею. Она забеременела от него, – продолжил Джеймсон, переходя к сути.

– Я отдал свою жизнь семье Хоторнов. Я больше ничего вам не должен. – Голос мистера Лафлина теперь был не просто грубым. Он дрожал от ярости.

Мне стало жаль его. Правда. Но это не было просто теорией. Это не было игрой. Это был вопрос жизни и смерти.

– Покажи нам ту часть лабиринта, где он не разрешал тебе работать, – попросила я Ребекку.

Она сделала шаг, и мистер Лафлин схватил ее за руку. Крепко.

– Отпусти ее, – громко потребовала Тея.

Ребекка встретилась взглядом с Теей, всего на мгновение, а затем повернулась к своему дедушке.

– Мама убита горем. Она начала что-то бессвязно бормотать. Она сказала мне, что Лиам разозлился, когда узнал о ребенке. Он собирался уйти от нее, поэтому она украла что-то из Дома, из кабинета мистера Хоторна. Она сказала Лиаму, что у нее было что-то, что он мог использовать против Тобиаса Хоторна, просто чтобы он снова встретился с ней. Он пришел, но когда она пришла отдать ему то, что украла, этого не оказалось в сумке.

Я представила