До нового года оставалось три дня, и сегодня, достав из гаражных закромов искусственную елку, я с детским восторгом ее наряжала. По телевизору фоном шла новогодняя комедия, добавляя нужный предпраздничный антураж. Но даже это не спасало меня от мыслей. Они все время возвращались лишь к одному человеку, Денису. Его откровение дорогого стоили. Я это понимала, и, наверное, именно их мне и не хватало. Все это время после нашего разговора я обдумывала то, что он мне рассказал. Анализировала и с каждым разом все больше и больше его понимала.

Не каждый способен раз за разом подставлять свою щеку для очередного удара. Денис уж точно не из тех, кто станет это делать. Он скорее ответит на удар, и не раз. Он сказал, что эта Света была от него беременна, но променяла на мажорчика и его, и их ребенка. Наверное, хуже предательства и не придумаешь… Мне даже сложно представить, что он испытал в тот момент. А еще Таня. Вот от кого я не ожидала подобного. Я не была с ней близко знакома. Мы не общались, но несколько раз пересекались в гостях у общих знакомых. Она не производила впечатления отъявленной суки. Скорее наоборот, тихая забитая мышка. Как там говорят? «В тихом омуте черти водятся». Видно чертей там было достаточно, раз смогла убить собственного ребенка. Не понять мне таких женщин никогда. Может воспитание не то, может просто мозги по-другому устроены. Не знаю. Но понять не могу. Нет, мне никто и никогда не вбивал в голову, что «аборт – это плохо», «что так делать нельзя» и прочее. Нет, мне всегда это казалось понятным, само собой разумеющимся и не требующим каких-то объяснений.

Я уже надевала на елку последнюю игрушку, как раздался звонок от мамы.

– Привет, мамуль!

– Привет, моя хорошая, как ты?

– Хорошо, вот елку наряжаю.

– Ксюш, а поехали на Новый год к Зине. Она приглашала, – тетя Зина – это мамина сестра, которая жила недалеко от города, в поселке.

– Мам, я не хочу никуда ехать, правда. Пусть она к нам приезжает.

– У нее с ногой что-то. То ли потянула, то ли подвернула. В общем, пока дома сидит.

– Есл хочеишь, езжай одна, без меня. Вы давно не виделись.

– А ты, дочь? Одна будешь что ли Новый год встречать?

– К Ольге схожу или к Нике поеду. Они приглашали, не переживай.

– Ксюш, ты точно не обидишься, если я к Зине поеду?

– Мам, ну что ты такое говоришь! Езжай, конечно. Там, наверное, и дядя Коля приедет, и другие родственники.

– Я что-то переживаю, что ты одна останешься.

– Прекращай. Все хорошо. Бери билеты и езжай.

– Если я поеду, меня как раз Николай забрать сможет сегодня вечером.

– Тем более. Давай, не висни на телефоне, а иди собирайся, – сбросив вызов, в который раз удивилась маминой интуиции. Ольга уехала еще вчера к бабушке, а предложение Ники отметить Новый год с ними у ее родителей я отклонила.

На следующий день, взяв выходной на работе и вволю выспавшись, отправилась в супермаркет за продуктами. Ну и что, что буду отмечать одна. Какой же новогодний стол без селедки под шубой и оливье.

Вернувшись из магазина, припарковала машину на единственное свободное на парковке место и начала доставать из багажника пакеты с продуктами. М-да, я прям, отличилась сообразительностью. Набрала, так набрала. А вот как все это поднять теперь в квартиру, не знаю.

– Нестерова, вот только не говори, что ты все это на себе тащить собралась. Потому что я выпорю тебя сразу, – раздался голос Лаврова. – Какого хрена ты не позвонила? Съездили бы вместе. Нет, тебе надо тяжести потаскать обязательно. Ты о последствиях вообще не думаешь?

– Ты чего разорался так!?

– А ты чего тупишь, как блондинка! Тебе тяжелее яблока нельзя ничего поднимать!

– И орать на меня тоже нельзя, между прочим! – я моментально ощетинилась, хотя прекрасно понимала, что Денис прав.

– Ножкой топни еще для пущего эффекта.

– Придурок.

– Дура! Давай сюда пакеты и иди дверь открывай.

Денис занес пакеты, разулся и потащил их сразу на кухню.

– Вот что ты за человек такой, а? Ксюх, тебя даже на полдня без присмотра не оставить, что-нибудь да натворишь.

– Я просто не подумала.

– Не подумала она.

– Прости. Просто я не могу привыкнуть ко всем этим ограничениям. То нельзя, это нельзя. Спать на животе нельзя. Кофе нельзя. Даже вон пакет с продуктами, и то донести не могу, – я всхлипнула от вдруг накатившей обиды. Разувшись, отвернулась от Дениса, делая вид, что мне именно сейчас нужно впихнут сапоги на обувную полку. А сама пыталась успокоиться, чтобы не разреветься перед ним, как последняя идиотка.

– Ксюх, ты чего?

– Ничего, – я попыталась пройти мимо Дениса в комнату, но он меня остановил.

– Ты плачешь, что ли?

– Да, блин, я постоянно теперь ною, ем, сплю, снова ем и снова ною. Сама себя достала уже. Чуть что, так слезы на глазах. Еще ты тут орешь на меня.

– Прости, я просто волнуюсь за тебя. Прости, я не хотел обидеть.

– Да не обидел ты. Я вчера сидела ревела, потому что в фильме собаку сбили. А документалку про блокадный Ленинград вообще выключила, а то потоп бы соседям устроила, – Лавров улыбнулся и нежно провел по моему лицу, убирая упавшие пряди волос.

– Ксюх, если я тебя сейчас поцелую, ты мне снова по роже двинешь? Потому что даже если двинешь, то все равно поцелую.

– А чего спрашиваешь тогда? – буркнула я в ответ. В следующий момент уже отвечая на его поцелуй и зарываясь пальцами в его волосы.

31 декабря

Днем, сделав небольшую уборку дома, я устроилась за кухонным столом и принялась резать салаты. Вроде всего понемножку, не торопясь, но закончила я только к восьми вечера. Конечно, если бы меня не сморило на полтора часа, я бы может, закончила все быстрее. А с другой стороны, куда мне торопиться? Приняла душ и замерла с феном в руках, раздумывая, делать укладку или нет… Праздник все-таки, надо быть красивой. Ну и, конечно, где-то в отдаленном уголке души теплилась надежда, что придет Денис.

Переодевшись в удобное платье из плотного трикотажа, я нанесла легкий макияж и принялась накрывать свой новогодний стол. На часах уже половина одиннадцатого, за окном периодически были слышны веселые голоса проходящих компаний. Порой кто-то выкрикивал из окон и балконов близлежащих домов что-то типа: «купи зеленый горошек», «не забудь шампанское», «возьми майонез». Это заставляло меня улыбнуться. Стол был накрыт: несколько салатов, горячее, мясная и сырная нарезка, фрукты, а вместо шампанского сок и чай.

Половина двенадцатого. Я в очередной раз проверила свой телефон. Там было нереальное количество сообщений с поздравлениями от коллег и знакомых. Ника написала. Даже мама прислала сообщение, что было вообще за гранью фантастики. Она с сообщениями никогда не дружила, предпочитала звонить. Но, видимо, в поселке сейчас плохая связь, и она прислала мне поздравление смской. Но ни одного сообщения и звонка от Дениса. Самой звонить не хотелось. Глупая гордость. Взяла бокал с соком и подошла к окну. Кто-то уже запускал салюты, не дождавшись боя курантов. Красиво… Уже по привычке опустила глаза к парковке, прекрасно понимая, что сегодня там не будет машины Дениса. Скорее всего он отмечает Новый год с друзьями или коллегами. Но Мазда Лаврова стояла под окнами, а мое сердце забилось, как сумасшедшее, выдавая удвоенный ритм. Вот идиот! И долго он собрался сидеть в машине? Натянув в спешке колготы и накинув шубу, я спустилась вниз и подошла к машине. Денис сразу вышел из автомобиля.