— Это же вы! — едва слышно сказал парень с каштановыми волосами.

— Точно, это мы. — Я протянул руку, пожал парню и девушке. Вся наша группа перездоровалась с ними, познакомились. Парня звали Девон, девушку — Хейли.

— Герои Земли, — восхищенно сказал Девон. — У меня на стене висит постер с вами.

Постер?

— Подожди, что? — запнулся я.

Рядом с нашим кораблем поперек ангара опустился корабль Слейта, через минуту он сам выплыл из него в зеленом луче. Это было настоящее представление. Широкими шагами он быстро преодолел разделявшее нас расстояние. Мэри и Клэр обняли его, а Ник дружески ткнул в плечо. Слейт прямо посмотрел на меня и сказал:

— Извини, босс.

Я повернулся к нему, выпрямился.

— Я тебя ни в чем не виню. Давай посмотрим, что тут происходит.

— Генерал Чен хочет вас видеть. Следуйте за нами, — сказала Хейли, разворачиваясь на каблуках, чтобы проводить нас из ангара.

Ник и Клэр шли сразу за мной и Мэри, Слейт замыкал шествие. Вскоре мы вышли из ангара и оказались в широком коридоре с полом, больше похожим на полированный бетонный и композитными стенами. Определенно, здесь больше стиля, чем на станции Дельтра.

Мимо проходили люди в форме, кто-то не обращал на нас внимания, кто-то откровенно пялился. Я улыбался всем, задаваясь вопросом: что здесь происходит?

— Сюда, — сказал Девон, делая приглашающий жест пройти в кабинет без него.

— Спасибо вам, — сказала Мэри.

Дверь с шипением отъехала в сторону, мы вошли. Кабинет оказался большим, за столом из черного мрамора в центре помещения сидел пожилой мужчина. Вокруг стола расставлены стулья, штук двадцать или около того.

Мужчина пригласил нас проходить дальше, встал сам и с широкой улыбкой на морщинистом лице направился к нам.

— Если бы кто-нибудь сказал, что вы пятеро однажды появитесь на моем пороге, я бы поставил свою жизнь на то, что этого никогда не произойдет. Судя по всему, я бы проиграл.

— Кто вы? — напрямую спросил я, явно нарушив какой-то протокол, судя по его удивлению моим вопросом.

Поначалу он выглядел серьезным, потом засмеялся.

— Я генерал Чен. Уильям Чен. Полагаю, вам стало интересно, почему у нас вдруг на орбите станция и как много изменилось с тех пор, как вы улетели.

— Что не понятно, так это как вы все это сделали за такой короткий промежуток времени, — сказала Клэр.

Чен снова рассмеялся.

— Да, думаю, семь лет — быстрый срок для создания всего этого, но благодаря новым технологиям и тому, что над всем этим работает весь мир сообща, мы ввели станцию в эксплуатацию за пять лет.

Внутри у меня все перевернулось. В кабинете внезапно стало слишком тепло, пульс участился. Глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Клэр плюхнулась на стул, закрыла лицо руками, похоже, заплакала. Выражение лица Слейта ничуть не изменилось, камень и есть. Мэри тоже выглядела спокойной. Ник выглядел сбитым с толку.

— Хотите сказать, нас не было семь лет? — спросил Ник, усаживаясь на стул рядом с Клэр и обнимая ее за плечи.

— Верно. Нам многое нужно обсудить. Что насчет гибридов? — спросил он и огляделся, как будто только что понял, что чего-то не хватает. — Где Мэй?

Я покачал головой и он кивнул, поняв, что я имею в виду.

— Прежде, чем перейдем к делам, что происходит на Земле? Она подверглась каким-то новым угрозам? — спросила Мэри.

— Ничего такого, с чем не сталкивались раньше. Смотрите. — Чен нажал кнопку на столе, сверху спустился проектор и на белой стене слева появилось видео. Генерал жестом пригласил нас присаживаться. Кто-то вошел в кабинет, принес воду и кофе. Это было похоже на встречу с одним из моих крупных клиентов. Если сейчас на слайд-шоу выскочит гистограмма, показывающая прогноз продаж на ближайший год, я не удивлюсь.

Когда началось видео, я взял чашку с кофе, отхлебнул. Это была нарезка из новостей. Через полгода, как мы улетели, как и колониальный корабль с Магнусом, Нат и Кэри, мир был в смятении. Китай объединился с США и другими мировыми державами. Новое образование навязало остальному миру договор. Большинство присоединилось без возражений. Другие боролись. Картинки погибших на Ближнем Востоке мелькали на экране, я смотрел, не позволяя себе отвести взгляд. Тем временем была отправлена вторая волна колонистов, в общей сложности около миллиона человек.

Два года спустя мир стал намного лучше, хотя по прежнему где-то происходили бомбардировки и возникали какие-то странные угрозы. В конце концов, их становилось меньше, а наказания для тех, кто не хотел играть свою роль в обеспечении мира во всем мире, стали более суровыми. Мы услышали речь Далхаузи через пять лет после того, как улетели, в которой говорилось, что любой желающий может отправиться на Проксиму с третьей волной, которая, при необходимости, составит целый флот. Она выглядела старше, чем была на самом деле, и усталой. Голос утратил силу и надежду, но глаза по прежнему сияли.

Новостная картинка показала, как две дюжины кораблей покидают планету: на Проксиму, которую здесь рекламировали, как Эдем, отправилось больше половины населения Земли. Изображения Эдема заполнили экран, я даже чуть не упал со стула, так наклонился вперед. Там было красиво. Пышная трава покрывает холмы выстроившиеся вдоль кристально чистых озер.

Мэри взяла мою руку, сжала ладонь.

Мы увидели, как строили станцию, где стыковались исследовательские корабли и испытывались в космосе новые технологии. Это было масштабное мероприятие, более чем впечатляющее по своим масштабам.

В одном из эпизодов брали интервью у священника, проповедовавшего какую-то новую религию. Было немного неприятно, но, похоже, его поддерживало много людей.

Камера летала над полями по всему миру, показывая обильные урожаи. Экран пересекла статистика мирового голода, составляющего менее одного процента. Бедности не существовало, у каждого был доступ к чистой воде, значительно снизилась заболеваемость.

— Потрясающе, — прошептал Ник и его глаза заблестели, когда он увидел построенные по всему миру современные больницы.

— Никаких признаков бхлат? — спросил я, ожидая от Чена реакции. Он отмахнулся рукой от вопроса и мне это совсем не понравилось.

— Все еще не верится, что вы все здесь.

На экране появилась фреска, рядом с ней репортер брал интервью у людей. Происходило это в очередную годовщину События. Люди вспоминали потери, плакали. На фреске были изображены Магнус, Наталья, Мэри и я. Конечно, они забыли подрисовать гибрида, которая нам помогала.

Потом заговорили о том, что потеряли нас в нашей погоне за Лесли и Терренсом.