При этом спрос населения на товары народного потребления растет. Председатель Государственного банка СССР – в Верховный Совет СССР (сентябрь 1990 г.): “В ряде регионов страны снабжение населения отдельными продуктами питания осуществляется по талонам – сахаром, мясом, маслом сливочным и растительным, чаем, крупой, макаронными изделиями… Положение на внутреннем рынке в 1990 г. резко обострилось не только из-за высоких темпов роста денежных доходов населения, но и в результате изменения поведения покупателей, которые в ожидании повышения розничных цен и в связи с предложениями некоторых экономистов о проведении денежной реформы или “замораживании” средств на вкладах стремятся любыми путями израсходовать имеющиеся деньги – создают дома запасы, производят излишние (против обычного) покупки товаров. Это усиливает напряжение на потребительском рынке. Преодолеть эту тенденцию до конца года, очевидно, не удастся. За 9 месяцев 1990 г. сбережения населения в организованных формах и остаток наличных денег на руках у населения в общей сложности увеличатся на 47,3 млрд рублей против 38,4 млрд рублей за соответствующий период 1989 г., а в целом за 1990 г. на 72,8 млрд рублей против 61,9 млрд рублей в 1989 г. […] После одобрения Верховным Советом СССР планового баланса денежных доходов и расходов населения принят ряд решений, реализация которых ведет к неизбежному увеличению денежных доходов населения против плановых расчетов: о мерах по стимулированию государственных закупок зерна, в результате чего повысится оплата труда в сельском хозяйстве; о подоходном налоге с граждан и поэтапном снижении налога на холостяков, одиноких и малосемейных граждан (с 1 июля 1990 г.), об увеличении стипендий (с 1 сентября 1990 г.), о введении дополнительных льгот в области пенсионного обеспечения (с 1 октября 1990 г.) и по социальной защите семей с детьми (с 1 декабря 1990 г.). Только за счет указанных мероприятий денежные доходы населения дополнительно увеличатся во втором полугодии 1990 г. на 9 млрд рублей”[507]. То, что все эти мероприятия придется финансировать за счет работы печатного станка, очевидно всем, кто принимает подобные решения.

Первый заместитель Председателя Госкомстата СССР И. Погосов пишет в Совет Министров СССР (ноябрь 1990 г.), что дефицит товаров становится все более острой проблемой, ажиотажный спрос усиливается. Растущие покупки товаров – ответная реакция потребителей на обесценивание рубля. Он обращает внимание на то, что положение со снабжением населения усугубляется начавшимся со второй половины 1990 г. сокращением импорта. Если в первом полугодии 1990 г. его объемы увеличились на 11 %, то в третьем квартале они упали на 17 %, а в октябре – уже на 25 %; И. Погосов отмечает, что запасы продуктов питания рыночной торговли за десять месяцев снизились на 29 %, за август – октябрь в разряд дефицита попали практически все виды продовольствия. Население испытывает трудности в приобретении мяса, мясопродуктов даже по повышенным ценам в кооперативных магазинах. Ускорился рост цен колхозного рынка. В июне по сравнению с тем же периодом прошлого года они выросли на 27 %, в октябре – на 38 %. Выполнение плана поставок мясопродуктов в Ленинград за девять месяцев составило 73 %, в Московской области – 60 %. В середине 1990 г. из 160 товаров хозяйственного назначения в свободной продаже не было ни одного[508].

§ 8. “Чрезвычайные усилия” вместо реформ

Весной 1990 г. во время очередного раунда дискуссий вокруг программы экономических реформ М. Горбачев не может принять решение ни в пользу более радикальной программы, предложенной Н. Петраковым, ни в пользу более умеренной, подготовленной под руководством Л. Абалкина. Он откладывает выбор. Тем не менее ухудшающаяся экономическая ситуация заставляет правительство действовать. То, что промедление с принятием решений невозможно, – доминирующая тема общественной дискуссии апреля – мая 1990 г. Предложения правительства СССР, предусматривавшие комплекс мер по преодолению кризисного положения в экономике, направленные в первую очередь на сокращение бюджетного дефицита, обеспечение сбалансированности потребительского рынка, были представлены на обсуждение Президентского совета и Совета Федерации 17–18 апреля 1990 г.[509]. 22 мая 1990 г. правительство Н. Рыжкова выступает с пятилетней программой перехода к регулируемой рыночной экономике. Ее первым шагом должно было стать троекратное увеличение цен на хлеб с 1 июля 1990 г. С 1 января 1991 г. предлагалось увеличение цен и на другие продовольственные товары.

ВЦИОМ в мае 1990 г. информирует Председателя Совета Министров СССР, что 56 % опрошенных поддерживают переход к рынку, но 60 % считают, что в относительно короткие сроки он не принесет позитивных результатов, возможно спровоцирует политический кризис[510]. Проведенный в декабре 1990 г. той же организацией опрос показал, что 56 % населения страны считают экономическое положение критическим, 37 % – неблагополучным. Подавляющее большинство респондентов рассматривают 1990 г. как более тяжелый по сравнению с предыдущим. На вопрос, что ожидает Советский Союз в ближайшие месяцы, 70 % опрошенных ответили, что ждут ухудшения ситуации. Более половины населения (54 %) сочли возможным наступление в 1991 г. экономической катастрофы, 49 % – массовой безработицы, 42 % – голода, 51 % – перебоев с подачей воды и электроэнергии. 70 % опрошенных полагали, что за последние год-два их материальное положение ухудшилось. Основные проблемы, беспокоящие людей, – выживание, обеспечение семьи продуктами и необходимыми товарами повседневного спроса, повышение цен, обесценение денег. Больше всего граждан СССР волновало резкое ухудшение снабжения продуктами питания, исчезновение из продажи мыла, одежды, тканей, обуви и других товаров повседневного потребления[511]. На вопрос о том, когда Советский Союз выйдет из кризиса, в начале 1991 г. 45,8 % опрошенных отвечали, что не раньше 1000 г., 12 % полагали, что никогда. 60 % опрошенных считали, что главными проблемами советской экономики являются дефицит, очереди и бедность. В конце 1989 г. 52 % опрошенных полностью одобряли деятельность М. Горбачева. К концу 1990 г. число тех, кто его поддерживал, сократилось до 21 %. В 1988 г. 55 % отвечали, что они готовы назвать М. Горбачева “человеком года”. В 1990 г. эта доля сократилась до 12 %[512].

I Съезд народных депутатов СССР подорвал основы страха перед властью, проложил дорогу эрозии идеологической базы режима. Это нанесло серьезный удар по стержню социалистической экономической системы – вере в то, что власть способна мобилизовать зерно для централизованного перераспределения, используя ресурс государственного насилия, вере, казалось бы, прочно укоренной с 1928–1929 гг. Принятое в 1989 г. решение платить колхозам и совхозам конвертируемую валюту за сданное сверх плана зерно было очевидным признаком, что власть утратила способность обеспечивать его заготовки методами прямого принуждения.

В подготовленных в аппарате Правительства тезисах к вступительному слову М. Горбачева на Пленуме ЦК КПСС 8 октября 1990 г. сложившаяся к этому времени ситуация охарактеризована так: «…И тяжелейшее положение на потребительском рынке, и серьезное расстройство хозяйственных связей, и нарушение транспортных коммуникаций, и резкое падение государственной дисциплины, и принимающие порой крайне острый характер политические столкновения вокруг вопросов собственности, суверенитета, разграничения компетенции, и