эти пытки никогда не кончатся. Возможно, снаружи прошли несколько минут, но для меня они ощущались часами. Когда все прекратилось, у меня в глазах потемнело и я провалился в объятья Морфея.

В коридоре хирургического отделения.

Из операционной вышел Целитель. Сняв маску, он вздохнул.

— Как мой внук?! — спросил его Иван Дмитриевич. — Он в порядке?

— Я сделал всё, что мог. Спешу заверить, он будет жить. Благодаря своевременной первой помощи его напарницы, нам удалось срастить его кости, а также восстановить его мышцы, кровеносные сосуды, внутренние органы. Это Чудо, что он остался жив после такого удара.

— А его магические способности? — с надеждой спросил у него пожилой человек.

— Разрушенный Дар восстановить невозможно. — целитель помотал головой. — Я восстановил его покореженные маноканалы, но толку от этого, если по ним не будет идти мана? Скорее всего, они просто разрушаться со временем и молодой человек будет обычным человеком. Мне жаль.

— Я понимаю. — повесив голову сказал Иван Дмитриевич через пару секунд. — Спасибо что спасли жизнь моего внука.

— Это моя работа, — сказал целитель, — лучше поблагодарите Евгения Аркадьевича, ведь именно он позвонил мне и привез из Москвы. Не уверен, что мои здешние коллеги, управились бы в кратчайшие сроки и превратили из…этого, простите меня за это сравнение, обратно в человека. Скорее всего, он бы так и остался овощем, или повезёт, калекой без двигательных функций.

— Да… я обязательно поблагодарю его, но ещё раз спасибо вам. Я буду обязан вам по гроб жизни и вечно буду вас благодарить.

— Не стоит. — целитель отмахнулся. — Как я уже сказал, это моя работа. Ладно, я пойду. Скоро мой рейс.

— Да. Хорошо. Удачного полёта до Москвы.

Иван Дмитриевич проводил взглядом фигуру спасителя его внука, а затем перевёл взгляд на ещё одну фигуру, которая сидела на стуле и смотрела в одну точку.

И как такое могло произойти? Как, его внук, взял в товарищи члена семьи тех людей, которые убили его мать и отца? И почему он спас её, даже разрушив свой Дар? Иван Дмитриевич не мог найти ответа на этот вопрос. Но надо признать, если бы не она, возможно, его внука уже не было бы в живых, а он сам не стоял бы здесь. Великодушие или простая глупость двигало Димой на этот поступок?

— Тебя ведь зовут Карина? — решив все таки подойти к ней, сказал Иван Дмитриевич. Когда она подняла взгяд на него, то сразу же его опустила и ещё больше съежилась и побледнела. Эта девочка…у неё же вроде мама больна?

— Я бы хотел поблагодарить тебя. — он встал перед ней и опустился на колени. — Спасибо тебе, что спасла жизнь моего внука. Я сделаю всё что в моих силах, чтобы отплатить тебе за жизнь, что ты спасла.

Вскочив со стула, девушка начала поднимать с колени пожилого человека говоря:

— Пожалуйста, встаньте с колен! Такой человек как вы, не должны стоять на коленях!

— За спасение моего внука, это меньшее что я могу сделать. — сказав это, он встал с колен. — Я не оставлю вас одних и буду помогать, если понадобится. Только скажи мне, и я помогу тебе.

— Тогда… — она замялась на полу слове. — Тогда, сможете ли вы вернуть моего отца? Он же ничего не делал! Правда!

— Я постараюсь добиться этого. Я обещаю словом дворянина, что добьюсь его освобождения всеми доступными мне способами.

— Если освободите его, я буду бесконечно благодарна вам. — Карина начала плакать и вытирать слезы своими руками.

Иван Дмитриевич прижал девушку к груди и погладил по волосам пытаясь успокоить её. Он обещал ей, что освободит её отца, и он сделает всё, чтобы добиться этого.

Несколько дней спустя.

Первое, что я услышал, когда сознание потихоньку начало возвращаться, это пиликающие медицинские оборудования. Я сделал глубокий вдох и выдох. Я жив.

Попробовав открыть слипнувшиеся веки, я увидел до боли знакомый белый потолок. Я задавался вопросом, сколько времени прошло с моего последнего воспоминания, день? Два? А может неделя? Но это было не важно. Важно то, что происходило внутри меня.

Закрыв глаза, я увидел свой Дар. Тот что я разрушил, так и остались висеть безжизненно рядом с тем маленьким шариком. Я задавался вопросом, что это, но единственное что мне приходилось в голову, что это тоже Дар. Вы спросите, как это возможно? Я сам не знаю.

Сначала я думал, что это тоже осколок, но такой идеально шарообразной формы осколка быть не может. Тогда то и возникла мысль, что это мой Дар. Не этого тела, а именно мой. Каким образом? Черт его знает. Я слабо чувствовал его и мало по малу, он даже вырабатывал ману, которая струилась маленьким ручейком по моим восстановленным маноканалам.

Что он из себя представляет, я так и не знал, но раз он синий, до должно быть он такой же, какой у меня был. Но меня смущает кое-что. Осколки же были большего размера, как я помню. И шарик явно подрос, или мне кажется?

Я услышал как в палату кто-то вошёл, поэтому открыл глаза и посмотрел кто это. Этим кто оказался мой дед в больничном халате.

Заметив мой взгляд, он замер на пару секунд, но затем подбежал ко мне и попытался обнять. Я чувствовал мелкую дрожь в его теле, видимо, он плакал.

Я попытался поднять руку, что у меня получилось с трудом, и положил его на его спину.

— Дед… — прошептал я. — Всё нормально. Я жив.

Когда он более менее успокоился и сел рядом со мной, я попросил у него стакан воды. Говорить было сложно, в горло словно песок из Сахары попал. Отпив воды, с чем он мне помог, я вновь лёг и вздохнул.

— Я ни о чем не жалею. — сказал я, чтобы начать разговор. — Я понимаю твою боль, но это моя вина, что так произошло.

— Всё это уже неважно. — сказал он с улыбкой на лице. — Ты выжил, и это главное. Твоя ошибка, или нет, ты мой внук и я горд, что ты спас жизнь другого человека.

— Пусть я и виноват, в том, что водверг её жизни опасности?

— Ты сделал все что мог, и даже больше. Это главное. — сказав это, мы оба замолчали на некоторое время.

— Прости меня. — сказал я. — Я видел, каждый момент, как этот монстр несся на неё. Не простил бы я себя, если бы не спас её.

— Внучек…

— Дай мне договорить. После того, как меня отбросило от удара, куда-то, я попытался подняться и знаешь что я увидел?

— Что же?