Шрифт:
Закладка:
Электрошок, впрочем, обеспечивает пробуждение. Предварительно оттащила клиента в другой отсек, на данный момент сухой. Чтобы мне самой электричеством через влагу не прилетело. Я, конечно, максимум поморщусь от такого, но нафига себе жизнь усложнять.
Голый мужик, получив крошечный разряд, открыл глаза и испуганно вылупился на грязную и мокрую меня. Нахождение под душем в перепачканной одежде шарма мне не добавило.
— Слышь, ты ублюдок. Я сейчас собираюсь вытащить твой кляп. Но если ты хоть полслова скажешь без разрешения, если хоть попытаешься заорать, тебе будет так больно, как никогда не было и не будет, если только я не соберусь показать следующую ступень пыток. Понял меня, мудила?
Пленник испуганно закивал. Я так себе физиогномистка. Но дикий ужас в его глазах распознала. Интересно, за кого он меня принял?
Глава 27
3.27
Пока возилась с мужчиной, как следует прощупала его своими невеликими сенсорными способностями. Ощутила энергосистему и узлы в положенных местах. Он шиноби, но очень и очень паршивый. Я когда-то мысленно бухтела, что самая отсталая по запасам чакры во всей академии. Вот он мог бы в один голос со мной жаловаться на слабость. Но с другой стороны, в такой дерьмовой стартовой позиции мужик вроде как не сдался и хоть что-то из себя, но представляет. Для таких, не имеющих шансов и перспектив стать со временем сильнее, есть устоявшееся выражение «Вечный генин».
Около сорока, темноволосый, уже начавший лысеть, что совсем не скрывает короткая стрижка. Телосложение у него не особо спортивное, рыхловатое. Ни рельефа, ни кубиков, чуть жирка на боках. Как у гражданского, не обременяющего себя тренировками. Мысленно представила собеседника не голым, а облаченным в ту одежду, которая пошла на веревки. Самые рядовые штаны, без обмотки для крепления всякого на бедре. Белый халат, вроде как медицинский. Ирьенины тут ими не пренебрегают. Протектора в его вещах не нашлось.
— Сейчас я вытащу кляп, ты будешь отвечать. Рыпнешься, лишишься головы. Усек?
Дождалась осторожного кивка, приставила к горлу вакидзаси. Каким бы неудачником он мне ни показался, расслабляться и давать возможности для побега не стоит. Вдруг у ублюдка подходящий геном и он обладатель опасного кеккей-генкай. Вытащила носок. Не заорал. Умею я быть убедительной.
— Ты шиноби какой деревни? На горца Кумо не очень похож.
— Я не могу отвечать на этот вопрос. Я давал клятву хранить тайны.
Вернула носок обратно и выдала легкий пыточный импульс. Совсем чуточку его нервную систему на боль простимулировала. Судя по тому, как подопечный побледнел, очень ему не понравилось. Опять избавила от кляпа.
— Это была первая ступень боли. Каждая следующая офигенно сильнее. Все еще молчишь?
— Конохагакуре. Тебя ждут проблемы!
— Вот. Так и надо было. С Конохой мы друзья. У меня автографы двух последних хокаге есть. Так, жизнь ты, скорее всего, заслужил. Еще немного ответов и я тебя оставлю тут связанным и без сознания, но живым. Имя у тебя есть?
— Осаму.
— Без фамилии?
— Да, без, я сирота.
— Знаешь ее, Осаму-кун? — в крайней степени хамски прозвучало. Назвать того, кто в три раза старше, используя суффикс, применяемый для ровесников, ужасное-ужасное оскорбление. Но мы в таких позициях, что ему придется наглость безропотно стерпеть.
Показала я мужчине фотографию Каноно-сан. Ту самую, которую мне с анонимкой прислали. Рассудила, что старые фото, где женщина молодая, цветущая и темноволосая, а не рыжая, очень уж сильно отличаются от ее нынешнего облика.
— Очки. Я почти ничего не вижу без моих очков. В шкафчике.
— И как ты вообще в шиноби попал, такой слепошарый? — нашла шкафчик, из которого достала большие круглые очки, которые и нацепила на нос допрашиваемому. Сразу стал как-то интеллигентно выглядеть.
— Я ирьенин.
Сирота, ирьенин, очки. Паззл сложился. В том смысле, что в Конохе, походу, всех, у кого проблемы со зрением, отправляют на медицинский путь развития. Джики, Нендо и вот теперь Осаму. Все трое укладываются в один и тот же шаблон. Совсем несложно представить, что мои знакомые через тридцать лет превратятся в таких вот слегка запустивших себя мужчинок, если будут не фанатично тренироваться, а заниматься малоподвижной работой все эти годы. Что это значит? Что Осама не так прост! Оба пацанчика-медика те еще хитрованы.
— Так знаешь ее? — снова сунула голозадому фотку Умино Каноно.
— Ты ее сын! — чуть громче, чем следовало воскликнул мой пленник, за что получил чувствительный тычок в печень. Ход его мыслей понятен. Волосы я сейчас стянула в короткий хвостик. Телосложение нифига не женственное. Поведение тоже не очень нормальной воспитанной девочке подходящее.
— Не ори. Я ведь и по-жесткому могу. Так знаешь?
— Да-да, конечно знаю. Твоя матушка очень достойная женщина. Она в пятом боксе, для недавно родивших. У тебя брат и сестра появились. Э… поздравляю?
— Кто вы, ублюдки, вообще такие? Нафига вы хватаете женщин и заставляете их рожать?
— Это секретная информация.
Носок на место. Короткое пыточное воздействие чуть большей силы. Ублюдок так затрясся, что чуть было очки не потерял, пришлось их придержать.
— Это была все еще только первая ступень. Не советую доводить до второй. А где-то на четвертой ты рехнешься от боли. Ну? Что вы за мудилы, зачем вам женщины и их дети?
— Мы ОНО — Особый Научный Отряд, созданный нидайме Тобирамой-самой. Мы действуем на благо деревни. Все женщины из Конохи сотрудничают с нами добровольно.
— И Умино Каноно тоже?
— Да, конечно! Ей, насколько я знаю, были обещаны твои поиски, высокий приоритет для твоих поисков. Так я слышал. Как на самом деле — только начальство знает.
— А Учиха Чико? Ее поисками сестры заманили?
— Не знаю такую! Честно-честно! Не надо пыток! Пожалуйста! У нас нет никого из клана Учиха! Да и зачем? Их клан и так большой. Геном редким не считается.
— А толстухи Акимичи? У них ведь тоже геном не редкий.
— Они просто выносливые. Широкий таз, легко рожают. Хорошо подходят на роль суррогатных матерей в тех случаях, когда нам надо восстановить геном от донора-мужчины. И с ними есть готовая методика изоляции
