Я отправила статью Майклу, сопроводив комментарием: Мне нужно знать об этом все. Потом, ускоряя шаг, пошла к автобусной остановке. Безумная история начала обретать смысл. Хотя некоторые фрагменты головоломки отсутствовали. И мне ничего не оставалось, кроме как найти их.

Я зашла настолько далеко, что просто обязана пройти остаток пути.

Ожидая автобуса, я сделала последнюю из необходимых вещей. Позвонила Эстер.

Она ответила после второго гудка:

– Шей? Все в порядке?

– Извини, что беспокою. Я знаю, ты на работе.

– Все нормально. Что случилось?

Эстер знала: что-то случилось. Она всегда знала.

– Просто хотела сказать тебе. Я встретилась с одной женщиной. Сорок лет назад ее обвинили в убийстве. Никто не мог с уверенностью сказать, виновна ли она. И она согласилась дать мне интервью. Я беседую с ней уже несколько недель.

– Одна? – В голосе Эстер послышалась тревога.

– Да, я решила, что опасаться нечего. Она много мне рассказывает. Кое-что из этого ложь, но бо́льшая часть, как мне кажется, правда. Не думаю, что те убийства совершила она, но то, что произошло на самом деле, может быть еще страшнее. В ее доме обитают призраки, они меня пугают. И я впервые встретилась с Майклом, частным детективом, который на меня работает, и мы поцеловались. А еще я нечаянно завела кота. Его зовут Уинстон Мурчилль.

– Понятно, – произнесла Эстер.

– Так что у меня много чего происходит. О чем я тебе не рассказывала. Ты говорила, я где-то далеко, – и это правда, я знаю. Но я больше не хочу быть далеко. Я хочу рассказывать тебе все. Если у тебя будет ребенок, я хочу участвовать в его воспитании – если ты мне разрешишь. Ты мой лучший друг. Если ты снова позвонишь мне и попросишь таскать мешки с одеждой, я приду. Столько раз, сколько ты попросишь.

– О… – Эстер умолкла, и я поняла, что она плачет. – О, Шей. Конечно, я разрешу. Ты тоже мой самый лучший друг. Но я так за тебя волнуюсь. То, чем ты занимаешься, может быть опасным. Это нужно прекратить. Бросай.

– Не могу.

Люди проходили мимо, не обращая на меня внимания. Подъехал автобус.

– Я должна довести дело до конца.

– Не стоит. Мне это не нравится. В этот раз я могу спасти тебя, Шей. Позволь мне это сделать.

Я покачала головой, хотя сестра, конечно, не могла этого видеть.

– Я смогу это закончить. Обязана. А потом все изменится, Эстер. Обещаю.

Я отключилась, чтобы не передумать, чтобы не позволить ей примчаться ко мне и все исправить. Телефон тут же зазвонил. Майкл.

Нужно ответить.

– Ты получил мое сообщение?

– Это то, о чем я думаю? – Голос у него был взволнованным.

– Если ты имеешь в виду Лили, то да. Это она.

Автобус остановился, и я вошла, не отнимая телефона от уха.

– Я свяжусь со своими контактами, – сказал Майкл. – Кто-нибудь что-нибудь да знает. Скорее всего, у коронера есть предположение насчет причины смерти. Просто она не стала делиться с прессой.

– Я хочу знать, брали ли у Бет образцы крови или слюны в 1977 году. Если нет, могу добыть тебе образец. – Я подумала о стакане, из которого Бет пила грейпфрутовый сок с содовой. Может, он все еще стоит на столе.

– Погоди минутку, – сказал Майкл. – Ты где?

– Еду в дом Гриров.

– Собираешься с ней поговорить?

– Нет. Ее нет дома. – Это было в медицинской карте, которую я прочла. – Она в Портленде, на медицинском обследовании. Вернется только завтра.

– Значит, ты собираешься… проникнуть в дом? Это не самая лучшая идея, Шей.

– Это единственный способ получить ответы. Я оценю, если ты не позвонишь в полицию. Красть ничего не буду, обещаю.

– Господи, Шей…

– У нее аневризма, – сказала я.

За такое выгоняют с работы, но мне было плевать.

– Опасная и неоперабельная. Если сосуд лопнет, она умрет. Бет может умереть завтра, а может прожить еще десять лет. Никто не знает.

– Боже. Значит, это одна из причин, почему она решила все рассказать.

– Но не причина, по которой она выбрала меня. – Я смотрела в окно автобуса на улицы Клэр-Лейка. – Я до сих пор не понимаю, почему именно я. Со мной все будет в порядке, Майкл. Позвоню, когда выйду оттуда.

Я не дала ему шанса ответить. Сбросила звонок, выключила телефон и стала смотреть на удаляющийся город – автобус поднимался к Арлен-Хайтс.

Глава 40

Октябрь 1977

БЕТ

Она искала Лили.

Не в первый раз. В прошлом, когда Лили исчезала, Бет иногда нанимала частного детектива, чтобы найти ее. Платила ему из тех денег, которые остались после смерти Джулиана. Что было бесполезно: если Лили хотела исчезнуть, она исчезала.

Но Бет все равно искала. Когда Лили пропала после смерти Марианы, Бет снова попыталась ее найти. А когда чувствовала, что сестра рядом, – с такой же непостижимой уверенностью, как в тот раз, когда смотрела на следы Лили на влажной от росы траве, – то даже садилась в машину и объезжала Клэр-Лейк, надеясь увидеть Лили на следующем светофоре или за следующим поворотом.

Теперь Лили была где-то рядом. Бет ее чувствовала, но села за руль не поэтому. Лили убила человека.

Его нашли на обочине. Застреленного в лицо, как и Джулиан. Но этого мужчину Лили не знала. Она выбрала случайного человека и оставила записку: Я горькая или сладкая? Женщина может быть и той и другой.

Лили поднялась на свою башню с часами.

Несколько месяцев назад, когда от Лили больше года не было вестей, она позвонила Бет. Я в больнице. Голос Лили с трудом пробивался сквозь треск помех на линии. Они не знают моего настоящего имени. У меня нет документов. Я хочу выбраться отсюда, Бет. Мне нужно, чтобы ты приехала и забрала меня. Пожалуйста, пожалуйста.

Правда ли это? Такой вопрос неизменно возникал при общении с Лили, но Бет было все равно. Она оцепенела от звука голоса Лили, а потом испытала острое облегчение от того, что сестра – где бы она ни была – заперта в больнице. Слава богу, кто-то присматривает за ней вместо меня, подумала Бет. Кто-то не дает ей причинять людям вред.

Конечно, это могла быть ложь с расчетом на сочувствие Бет, а главное, на ее деньги, но что-то в голосе Лили подсказывало: она говорит правду. Впервые в жизни сестра казалась по-настоящему взволнованной. В конце того разговора, что-то уловив в интонации Бет, она взмолилась: Забери