— Да, — произнес Эдди, и мои глаза вернулись к нему, — он мне ее тоже сказал.

Было ясно, что все это никак не повлияло на настроение Эдди.

— Я сожалею обо всем этом. Ты не можешь… — я остановилась, опустив глаза, не зная, что сказать, и сделала шаг в сторону, но он схватил меня за талию и притянул обратно.

— Джет, посмотри на меня.

Я сделала, как он велел.

— Он не прикоснется к тебе.

Он сказал это так, что я поверила ему.

Его рука скользнула вверх по моему боку, а затем расстегнула молнию платья.

— Никто не прикоснется к тебе, — повторил он и задрал подол платья до бедер, потянул вверх, а затем сорвал его. — Никто, кроме меня.

В его глазах не было ни теплоты, ни нежности, в них сверкала суровость.

У меня возникло такое чувство, что он говорил о чем-то большем, чем просто о Винсе; он говорил о ком угодно при любых обстоятельствах. Речь шла о том, что меня отметили совершенно иначе.

Воздух в моих легких загорелся.

— Л-ладно, — промямлила я, и одно это слово потрясло меня.

Он снял с себя футболку, затем его руки обхватили меня и расстегнули лифчик. Стянув бретельки по моим рукам, он отбросил лифчик в сторону. Мне хотелось прикрыться, но я не думала, что это хороший ход.

— Ты злишься? — спросила я.

Он разглядывал мое тело, но его глаза встретились с моими.

— Да, — подтвердил он, — злюсь.

Его руки спустили с меня трусики, пока те не упали на пол.

Эдди подхватил меня под попку, и у меня не было иного выбора, кроме как обвить его руками и ногами. Он повернулся и, поставив колено на кровать, уложил меня на нее, а затем устроился сверху.

— Может, нам стоит поговорить, — прошептала я.

— Теперь она хочет поговорить, — пробормотал он мне в шею, его рука двигалась между нами, расстегивая пуговицы на ширинке.

Я испытала иной вид трепета в животе.

Его губы приблизились к моему уху, пальцы коснулись меня между ног, и у меня перехватило дыхание.

— Через минуту я трахну тебя так сильно, что никто из нас не будет думать об этом, а после, мы будем так измотаны, что уснем. Завтра мы поговорим. Тебе подходит?

Я прикусила губу и кивнула.

Мне это подходило.

— Хорошо.

Затем он выполнил обещанное.

* * * * *

Я проснулась, когда было еще темно, и поняла, что что-то не так.

Эдди со мной в постели не было, и из соседней комнаты доносились голоса.

Я спустила ноги с кровати, нащупала на полу что-нибудь, что можно было бы надеть, и моя рука наткнулась на свитер Эдди. Натянув его, я направилась к двери.

Она была закрыта.

Но мы ложились спать при распахнутой двери.

Я начала ее открывать, но приоткрыв на дюйм, остановилась и прислушалась к голосу Эдди.

— …это дерьмо, — закончил он.

Последовала пауза.

— Я могу позаботиться об этом для тебя, — сказал другой мужской голос.

Ответа не последовало.

— Даю слово, Эд. Я позабочусь о Фрателли.

У меня перехватило дыхание.

— Дариус, ты не замочишь Винса Фрателли из-за моей девушки.

Ой!

Эдди назвал меня своей девушкой!

— Нет, я прикажу замочить Фрателли, потому что он подонок. И буду рад отдать приказ. Я буду вне себя от гребаного ликования.

Ох… милостивый… Господь.

Я знала, что значит «замочить», я смотрела телевизор (или смотрела его раньше).

Последовала еще одна пауза, и я почувствовала, как недоброжелательные волны ударяют в дверь.

— Ты забываешь, mi hermano, — тихо сказал Эдди с ноткой предупреждения в голосе. — Я — полицейский.

Тишина и еще больше недоброжелательных волн.

— Предложение в силе, — наконец сказал Дариус.

— Таким оно и останется, — парировал Эдди.

Снова тишина, пока я представляла, как Дариус пожимает плечами.

— Не говори Смити ничего из этого дерьма. Он сказал тебе, что готов вернуть твой долг ради Джет, и я не хочу, чтобы он принимал предложение, которое ты мне только что сделал, — сказал Эдди.

В голове у меня все смешалось.

Значит, Дариус был тем самым «братом», который задолжал Смити услугу.

Насколько мал Денвер? И если он был таким маленьким, почему я не могла отыскать в нем отца?

Эдди задал тот же вопрос.

— Есть какие-нибудь зацепки на Макалистера?

— Парень скользкий тип. Знаю, что прошлой ночью он играл, ему улыбнулась удача, недостаточно, чтобы расплатиться с Маркусом, но он все же расплатился с ним. Предполагаю, тем, что украл у Кинга.

У Кинга?

Что еще за Кинг, черт побери?

Должно быть тот парень, что стрелял в меня.

— Что он взял у Кинга? — спросил Эдди.

— Копы не знают? — Дариус казался удивленным.

— Он держит рот на замке. Сразу же попросил адвоката.

— Глупо стрелять в подружку полицейского, — заметил Дариус.

Да, это был тот парень, который стрелял в меня.

И вот меня опять назвали девушкой Эдди.

Боже милостивый.

— Что бы он ни взял, это стоило двадцать кусков. Это все, что я знаю, — сообщил Дариус.

Двадцать кусков?

Святая корова.

Я бы, наверное, пристрелила кого-нибудь, если бы у меня украли что-то стоимостью в двадцать тысяч долларов.

Ну, наверное, нет, но я бы подумала об этом.

— Ловкач все еще на охоте? — продолжил расспросы Эдди.

— Ловкач залег на дно. У него на заднице висит полиция и все парни из «Расследований Найтингейла». Ловкач уже очень давно не показывал носа. И плевать ему на тридцать тысяч.

Наконец, одна хорошая новость.

— Какую роль в этом играет Маркус?

— Он вышвырнул Винса. Либо так, либо он потеряет Дейзи. Он ни за что не пожертвует Дейзи, — ответил Дариус.

Я была потрясена.

Что случилось с войной?

Не то, конечно, чтобы я хотела войны.

— Винс — отступник? — недоверчиво спросил Эдди.

— У Винса есть цель, и он теперь сам по себе.

Я не восприняла это как хорошую новость.

— Это очень плохо, лучше бы Маркус держал его при себе, — сказал Эдди.

Эдди тоже не воспринял это как хорошую новость, но по гораздо более пугающей причине.

Дариус рассмеялся.

— Придется тебе прижать его каким-нибудь другим способом, Эд. Говорят, Дейзи нравится Джет, и Маркус хочет, чтобы Дейзи была счастлива. Ты же знаешь, как это бывает.

Никакого ответа и долгая минута молчания.

— Она стоит этого? — тихо спросил Дариус.

— Джет? — спросил Эдди в ответ.

— Да.

Я открыла дверь и сделала это так громко, как только могла, затем пошла в ванную.

Я не хотела слышать ответ Эдди и не думала, что смогу закрыть дверь так, чтобы они не узнали, что