Мне бы хотелось списать растущую во мне пронзительную боль на изжогу, но она не имеет никакого отношения к крабовым котлетам, стейку ти-бон и корзине картофеля фри, которые я проглотила. Мое глупое сердечко просто жаждало того, кого иметь не могло… Того, кто предложил дружбу.

Я рассеянно потерла в области сердца, а затем, после получасового погружения в свои мысли, пролистала телефон в поисках номера Филиппа. Он симпатичный и доступный, а главное – заинтересованный.

Я написала ему простое сообщение: Привет.

Через пару секунд он ответил: Селеста?

Я: Я нашла твой номер.

Филипп: И я ответил.

Я: Вижу.

Несмотря на то, что мне бы хотелось вести этот разговор с другим мужчиной, я построила планы, которые привели к покупке одежды, не похожей ни на что из того, что имелось у меня в гардеробе. Мгновение я колебалась, стоит ли срывать ценники, но в конце концов сделала это. И на следующий вечер я надела одну из своих покупок – платье, такое белое, что почти ослепляло, и такое короткое, что его можно назвать неприличным.

А затем добавила еще один предмет, который никогда не думала, что надену: туфли на шпильках.

Глядя на свое отражение в зеркале в ванной, я думала о Мими, представляла, как она расчесывает мои волосы и говорит, какой красивой женщиной я стала. Она постоянно говорила мне это, будто надеясь, что, если будет повторять достаточно часто, я начну в это верить.

Посчитала бы она меня красивой сегодня?

Я чувствовала себя немного такой.

А еще мне было очень грустно.

Я достала ее любимую помаду, алую, в тон моим ногтям, и накрасила губы. А потом ушла, прежде чем мне захотелось смыть ее, снять платье и сбросить каблуки, чтобы ждать мужчину, который не придет.

Глава 38

Я знала, что выгляжу иначе, когда выходила из лифта, но не понимала насколько, пока мой швейцар дважды не оглянулся. Если бы я только могла еще и почувствовать себя по-другому. Быть может, после сегодняшнего вечера так и будет. Возможно, Филипп окажется веселым и милым и отвлечет меня от мыслей о задумчивом архангеле.

Первые десять минут поездки на такси в центр города я потратила на то, чтобы приободрить себя по поводу свидания. Следующие десять – чтобы одергивать подол платья, задаваясь вопросом, что, во имя Абаддона, заставило меня надеть его, и последние десять – уговаривая себя не просить водителя остановиться и отправиться обратно.

В конце концов я вышла из такси и двинулась к сверкающей картинной галерее, где Филипп предложил встретиться перед ужином. Я ждала его на улице, но из-за тревожного количества внимания окружающих и бодрящего вечернего воздуха я все же зашла внутрь. Я достала телефон и открыла последние чаты. Мой взгляд задержался на имени под контактом Филиппа: Джейс.

Несмотря на то, что мне хотелось узнать, как у него дела, я нажала на чат с Филиппом.

Я: Я на месте.

И подождала пару минут, пока он ответит. Когда мой экран не загорелся, я отправила еще одно сообщение: Все в порядке?

Прошло пятнадцать минут. Несмотря на то, что я постоянно проверяла свой телефон, я прогуливалась по галерее, потому что у меня хватило гордости не оставаться в центре светлого и яркого пространства, как брошенный щенок.

Меня никогда раньше не бросали на свиданиях, и это причинило боль. Подумать только, я не возлагала особых надежд на сегодняшний вечер… И не могла представить, как бы переживала, если бы этот человек был мне действительно дорог.

Я оправилась от болезненного удара, с пользой провела время и прогулялась по лабиринту галерей, которые становились все меньше и сумрачнее, чем дальше я проникала в здание длиной в квартал. Однако тусклое освещение и тесное пространство отнюдь не угнетали, а только подчеркивали искусство. А также усиливали пустоту, поскольку другие посетители стекались в более просторные и оживленные помещения. В конце концов, большинство людей пришли, чтобы привлечь внимание, а не смотреть на картины.

В самой последней галерее, размером не больше комнаты, которую я снимала у Джейса, висела особенно красивая работа: горизонт Манхэттена, полностью состоящий из слов. Я наклонилась и прищурилась на каракули. Это поэма, ода Нью-Йорку и его жителям. Я сделала несколько снимков, желая показать Найе. Возможно, мы могли бы вместе поработать над подобным проектом.

– Не знал, что ты почитатель искусства.

Мои плечи напряглись при звуке низкого тембра. Я медленно выпрямилась, а затем еще медленнее повернулась.

Ашер снова надел костюм, на этот раз черную тройку.

– Ждешь кого-то еще?

– Я решила понизить свои ожидания от людей. Это значительно уменьшает разочарование. – Даже на своих шпильках я все еще была на несколько дюймов ниже архангела, и мне пришлось задирать голову. – Однако удивлена увидеть здесь тебя, и мне любопытно, как ты узнал, где я буду.

Его взгляд скользнул по моему короткому белому платью без бретелек. Будь оно сшито из чего-нибудь другого, кроме плиссированного шифона и драпированного шелка, выглядело бы дешево. Но дешевым его не назовешь. Платье смотрелось роскошно. И привлекательно. По крайней мере, я так думала. Но не уверена, что архангел разделял мое мнение, учитывая его хмурый вид.

– Полагаю, мне повезло, – наконец сказал он.

– Точно так же, как я не возлагаю больших ожиданий на людей, я не придаю большого значения удаче. Ты следил за мной? Отслеживал мой телефон? Проверил мое местоположение в своем приложении «Неоперенные-GPS»?

– У нас пока нет такого, но было бы довольно удобно.

– Беспокоился, что меня отвлекают?

– Нет.

Женщина попыталась пройти через одинокий узкий проем, но там уже стояло двое, занимая все пространство, поэтому она посмотрела на картину позади меня, затем развернулась на каблуках и ушла.

Я снова перевела внимание на Ашера.

– Что значит нет?

– Я не беспокоился, что тебя отвлекают, поскольку знал, что ты будешь здесь одна.

Я нахмурилась. Пока до меня не дошел смысл его слов.

– Ты отменил мое свидание?

Его крылья материализовались у него за спиной, добавив объем к его и без того внушительной фигуре.

– Не могу поверить, что ты это сделал. Ты не имел права! – Гнев пробился сквозь удивление, затмив его настолько, что я даже не смогла оценить, что меня не кинули.

У Ашера даже не хватило наглости выглядеть нахально.

– Первое правило дружбы, – твердо произнесла я, – нельзя действовать за спиной друга и отменять его свидания.

– Филипп сжульничал