Шрифт:
Закладка:
Я уставилась Мише в глаза, боясь пошевелиться и издать хоть звук, а он мне на вырез ночнушки, потому что грудь, а точнее сосок, вывалился из одежды и упирался ему почти в губы.
От стыда, шока и бурной смеси множества самых плохих эмоций, мне хотелось взорваться на месте, на кровавые кусочки Кать. Особенно когда коленом правой ноги я очень четко почувствовала восставший, твердый и явно "живой" член.
И Миша странно реагировал, смотрел то на соски, под таким наклоном вываливающиеся из пеньюара, то мне в лицо. А потом побагровел. Лицо стало багровым, насыщенным по цвету, ярко говорящее о том, что тот смутился.
Он может дернул за руку, хотел извиниться за вчерашнее нечаянное вторжение в душ, а я....а я... мддда. Это ужасно. Это самый ужасный, позорный момент в моей жизни.
Я сползла...кое-как сползла с его члена, прикрываться не старалась, уже увидел половину меня. Пыталась как можно меньше касаться Миши. Без извинений вышла из комнаты.
Весь воскресный день мы с Мишей избегали друг друга. Что-то в нашей схеме нарушилось, я получила не то равенство, которое хотела при начальных данных.
За завтраком Миша меня и вовсе прогнал. Я только поставила тарелку с едой, уже отодвинула стул, приготовилась сесть. Вилку взяла, а сбоку услышала холодное:
- Пошла отсюда!
Миша даже взгляд не отнимал от тарелки, будто она имела больше важность, а я вещица со мной и разговаривать неприятно. И понятно, что ему тоже неудобно смотреть на меня. Ужасное чувство неловкости заставляло Мишу раздражаться и грубить. Я послушалась и отправилась в комнату, гадая, что творилось с Хозяином? Меня это не устраивало, я не хотела его дразнить. И тем более, чтобы у него вставал! Это на меня? Или естественная утренняя реакция? Не укладывалось в голове информация. У него вообще не должно стоять. Или выборочно? Или иногда? Я даже не поинтересовалась масштабом проблемы своего Хозяина.
Глава 28
POV Катя
В понедельник Миша не взял на свои занятия, а смысл ходить на свои я не видела. Если только лишний раз убедиться, что в нашей истории - одни люди подчиняются, а другие руководят. Но тем не менее на вторую пару к своим беднякам я пошла. Подсела к Марку за парту и мы первую половину пары проболтали, а на вторую половину прибыл сексолог и лично препроводил в медицинский корпус.
Едва я зашла в его кабинет, мужчина запер дверь на щеколду.
- Чтобы не помешали! - пояснил на мой молчаливый вопрос и вздернутую бровь.
Ладонью указал на диван, приглашая первой присесть. Памятуя, что диван узкий, и если две личности присядут туда, то окажутся опасно близки, я ответила строго:
- Нет, спасибо.
Руки скрестила под грудью, встала ровно по центру, а мужчина все же прошел на мягкую мебель , одну ногу закинул на другую, руки вольготно положил на спинку дивана. Всей позой показывая, как расслаблен и чувствовал себя хозяином помещения. Под стеклами очков поблескивали темные внимательные карие зрачки.
- Сядь хотя бы туда, - мужчина указал на стул рядом со столом. Если подумать, то необходимое для успокоения расстояние между нами будет при этом сохранено, значит можно присесть. - Разговор оооочень долгий и касается Михаила!
Врач длинными пальцами почесал губы, словно прокатывал на губах свой ответ. Затем неожиданно подарил улыбку. Дернул уголок губ вверх и убрал обратно.
От темы разговора мне стало дурно, ноги будто отрубили и я рухнула на стул, скрипнув ножками о пол. Сердцебиение ускорилось, готовое к новым ударам боли.
- Ты знаешь...у Михаила небольшая психологическая травма? - на вопрос врача я претворилась глупенькой дурочкой и пожала не знающе плечами. Отрицательно покачала головой, как барашек, отказываясь сознаваться в правде.
После моего лживого ответа врач продолжил, при этом снял очки и начал перебирать их задумчиво пальцами. Крутить, обдумывая слова и наш разговор. Возможно боялся рассказать слишком много информации кукле.
- Я не буду вдаваться в подробности и рассказывать о причинах. Во-первых это тебя не касается, во- вторых это не столь важно...
Очки перестал теребить, будто принял решение, усмешки тоже убрал и посмотрел строго в глаза, мысленно надел петлю мне на шею и сдавливал...сдавливал. Создал странное ощущение нехватки кислорода, хотя речь в противовес казалась легкой, лилась, приятно журчала, тон интимный, успокаивающий, имеющий главной целью подавить панику или страх. Довериться, открыться. Помню в первый день знакомства и шуточного диагноза "недотрахеида" был со мной такой же милый, добрый врач или скорее рубаха-парень. Теперь понимала - сексолог делал изначально всё для себя, на мое здоровье ему все равно.
- Но, удивительно! Появились некие улучшения в состоянии здоровья. Ты благотворно влияешь на его мужскую потенцию, поэтому... - врач протянул руку ко мне, не договорив, выдержав паузу, предлагая додумать или оформить правильную мысль. - От тебя требуется продолжить в том же ключе, производить действия, способные Михаила возбудить. На полноценный акт он вряд ли пока что готов, а очередная неудача может лишь ухудшить положение, поэтому пока что без "этого".
С каждой фразой будто новые и новые тяжести клали на голову и плечи, все больше новых проблем и трудностей на пути к освобождению. Реакции не было, сказала лишь:
- Ясно.
Поднялась со стула и развернулась к двери, оставив врача в легком недоумении. Сколько еще терпеть прежде чем начнется просветление? Пальцами крепко вцепилась в дверную ручку. Что надо сделать еще ради своего спасения? Я почти убийца Кабана, почти шлюха и в очередной раз надо продать душу, позволить собой попользоваться. Сколько еще буду чернить свою душу, пятнать ее грязью: шантажировать, увиливать, хитрить? Даже, если освобожусь из этого университета, мне больше не отмыться от того во, что я себя превратила.
Дверь не открыла, обернулась и спиной привалилась к закрытой двери. Врач уже вернул очки на переносицу и не ожидал моего возвращения. Выразил удивление: брови на секунду поднял вверх, губы разъединил, потом слепил в одну полосу, будто хотел поторопить, но передумал.
- За мою помощь вы мне тоже поможете! - предупредила его. - В ответ
