Дезориентированная Дея ловила пастью воздух и тяжело водила боками — приложила Кира её неслабо!

Между тем сестрица вышла из жилой части дома, и вернулась через пять минут с двумя мисками.

— Вот тебе на сегодня, — не утруждаясь, бросила миску с сырым мясом на пол.

— Мороженое, но так даже лучше — будет чем заняться. Или жди, когда окончательно растает, — произнесла волчица и довольно ухмыльнулась. — Вода, — она показала на вторую миску, которую так и держала в руке, и осторожно поставила её рядом с первой, — Туалета в комнатах нет, а в пристройку выходить я тебе не позволю, поэтому воды на донышке, только горло промочить. Впрочем, тут не жарко, не засохнешь. Так что терпи. Три раза в день буду приходить и выгуливать тебя.

Кира рассмеялась.

— Придётся в Уфу ехать, поводок покупать, не на верёвке же тебя водить? Ещё сбежишь, а мне потом перед братом ответ нести. В общем так, караулить тебя некогда, поэтому сиди тихо. Ищи компромисс со своим зверем. Перекидываться до возвращения Бориса я бы тебе не советовала, но если захочешь — пожалуйста. Мне же лучше, если ты окончательно застрянешь в промежуточной форме. Избавишь моего брата от своего присутствия. Ты же знаешь, как с такими поступают?

— Р-р-р!

— Не нравится? Ты угадала, их уничтожают. Из гуманных соображений и чтобы случайно не попались на глаза людям, — женщина улыбнулась, сверкнув зубами. — Да, чуть не забыла поделиться радостью — Скульский сегодня ночью стал парным! Да, да, как примерные подданные и он, и твоя сестрица безропотно обменялись метками. Я уходила в лес, встретила обоих, они как раз возвращались в посёлок — метками от них фонило за километр!

Сердце полоснуло болью. Не свежей раной, а такой, уже подзажившей, с которой рывком содрали только-только образовавшуюся корочку…

— Этот волк уже никогда не будет тебе принадлежать!

Дея медленно подняла голову и в упор посмотрела на довольную Киру. Видимо, что-то такое мелькнуло во взгляде волчицы, потому что сестра альфы мгновенно стёрла с лица ухмылку, и повернулась к выходу.

— В общем, некогда мне тут с тобой лясы точить. Вот твоё место, вот твоя еда. Приду вечером.

Стукнула дверь, лязгнул, задвигаясь, засов. Потом вторая дверь. И всё стихло.

Дея заскулила и легла прямо там, где стояла.

День прошёл, как кошмарный сон.

Стеша то впадала в странное оцепенение, нечто среднее между потерей сознания и тяжёлым сном, то ненадолго выныривала из забытья.

Есть не хотелось совершенно, хотя тело требовало пищи. Предыдущие попытки оборота, бег по ночному лесу и свежепоставленная метка тянули силы, но Стешу начинало тошнить при одной мысли о еде.

А вот пить хотелось, и сильно.

Вода закончилась за два глотка, но ни в комнате, ни в кухне-прихожей она не нашла больше ни капли. Пришлось лизать уже пустую миску и стекло на окнах — это на короткое время помогало отвлечься.

Но больше, чем жажда, терзали мысли.

Артём в паре с Симой, и это значит, что на его помощь рассчитывать больше не стоит. Борис уехал в Москву, а она, Стеша, осталась на попечении Киры…

Окна в комнате и на кухне слишком маленькие, даже если выбить стекла, через них волчице не протиснуться. Дверь тоже не вариант — слишком массивная и плотно подогнана — не выбить, не прогрызть. Да и куда ей идти — в таком-то виде?! Кто её ждёт?

Домой, к родителям? Исключено. Отец её тут же вернёт Ардарскому, а мать ещё и наподдаст как следует.

Сима… У той своя жизнь, и ей, Стеше, в ней больше нет места.

Братья слишком малы, чтобы самостоятельно принимать решения.

Сбежать на другой конец страны тоже не выйдет. Своим ходом она не добежит — или подстрелят или ноги протянет. А транспорт отпадает — кто же повезёт волка?! Остаётся одно — сидеть и ждать возвращения Бориса. И не поддаваться на провокации Киры!

Как же хочется пить!!!

Стеша приникла к окну, жадно глядя на снег — вон там, совсем рядом, полно живительной влаги! Но не достать…

«Эх, бабушка, как же ты ошибалась! Не принесло мне счастья твоё предсказание!»

Волчица отошла от окна, потопталась на подстилке и легла, свернувшись калачиком.

На этот раз её накрыл настоящий сон, а не полуобморочный морок.

И там, во сне, она, сильная и счастливая, снова бежала по заснеженному лесу. Под лапами хрустел снег, морозец инеем украсил морду и уши, но ей не было холодно. Наоборот, жарко! А ещё волчицу переполняло восхитительное чувство свободы и предвкушения чего-то радостного, что вот-вот её догонит.

Вот она перескочила через поваленное дерево, игриво повела хвостом, и припустила со всех ног. А позади возникла тень большого самца. Стеша облизала пересохшие губы, силясь рассмотреть, кто это.

Но не успела — резкий звук выбросил её в явь.

Судя по тому, что вокруг сгустилась темнота, наступил вечер. И…

Дверь распахнулась, в нос ударил запах сестрицы.

— Живая? — недовольным тоном спросила та. — Подставляй голову, выведу на улицу, пока ты тут не нагадила.

Женщина шагнула внутрь, и Стеша, повинуясь отчаянному порыву, метнулась мимо неё в сени, в мгновение ока добежала до входной двери и ударила в неё, взвизгнув от боли.

Заперта!!!

— Куда, дура?! — обидно рассмеялась сестрица Бориса. — Так и думала, что ты попытаешься. Но я-то не идиотка, как некоторые, поэтому извини — дверь на засове. А у тебя лапки.

Стешу снова прижала сила альфа-самки, вывернула все члены, распластала по полу. Сквозь боль она почувствовала, как Кира что-то с ней делает.

— Вставай! — ощущение воздействия отступило, и сразу же последовал сильный рывок за шею.

Сестра Ардарского не шутила — ошейник! Она надела на неё, Стефанию, свободную волчицу, дочь альфы, пару альфы, собачий ошейник!!!

Глухо звякнул металл.

И цепь!

Будь она без привязи, то можно было попытаться ускользнуть, а на цепи… без вариантов!

— Иди уже! — снова болезненный рывок, и Стеша подчинилась, решив, что подумает об этом позже, когда сестрица уберётся восвояси.

А сейчас — скорее на улицу! Плевать, что на цепи…

Снег! Восхитительно тающий на воспалённом языке, освежающий, прохладный, необыкновенно вкусный снег!!!

Она жадно хватала его полной пастью и не могла насытиться.

— А-а! Тебе воды не хватило? — ей показалось или в голосе Киры проскользнуло что-то нехорошее?

Ремарка

Впереди нас ждут тяжелые сцены, потом ситуация постепенно начнёт исправляться. Крови и т. п. не будет, но особенно впечатлительным лучше