Дед Иван вздохнул:

— Ладно, осенью можна будит попробовать!

— А вот еще я хотел спросить — ты деда Гена, пару раз в неделю ездишь на мотоцикле — траву подкашиваешь — кроликам там, теленку… А почему после покоса нельзя туда же съездить, да накосить травы сразу — побольше. Ведь через месяц после покоса — трава уже вновь отрастет! А к началу августа — уже и вовсе сантиметров двадцать будет?

— Это чево ж — за-ради двух мешков травы — в такую даль ездить? Ты Юрка, чё — сдурел ли чё ли?

— Ну ты деда сам подумай — ты пару раз в неделю катаешься на мотоцикле по кустам, чтобы там подкосить, тут подобрать. А ведь ты не один так ездишь, вот и получается — чтобы пару мешков накосить, ты катаешься, ищешь, где еще не скошено, время теряешь. А тут — да, ехать подольше, но зато — вот, свой покос, и никто там не косит. И не пару мешков травы можно накосить, а пару… да вон — наматрасников. Увязать их на коляску веревкой, и вперед! Это уже на неделю, а то и на две травы выйдет!

— Ишь… умнай какой! Ты ишшо пойди — выпроси у той бабки эти наматрасники, ага! Даст она тебе их, щас! — но видно, что дед Геннадий задумался. Я — не семь пядей во лбу! Просто в середине семидесятых — то есть чуть вперед — деды так и приспособились делать. Я просто чуть раньше их к этому подталкиваю!

— В августе ж трава уже отросла, там можно по новой все скосить — на осень, пока корову в стайку на зиму не загнали.

— Подумать нада! — дед Иван дал понять, что они поняли и разговор — окончен.

Погода чуть испортилась, периодически налетает мелкий холодный дождь. Было принято решение — сенокос чуток перенести, на недельку — «Время ишшо есть!».

На работе, в такую погоду — лепота! Поливать не нужно, копошимся понемногу с прополкой, уходя на время дождя в здание. Вера Пална и там находит работу. Я — ковыряюсь с инвентарем, девчонки что-то перебирают и сортируют. Скучновато, но спокойно.

Уже почти полтора месяца я занимаюсь физкультурой. Похвастаться пока нечем, но заметил, что это расстояние — до стадиона мне уже не хватает для бега. Легко как-то стало. Добавил еще круг по стадиону, потом — второй круг. Да и турничок с брусьями — уже не вызывают такую тоску. Подходов делаю по пять, подтягиваюсь-отжимаюсь по пять-семь раз за подход. Нужно к сентябрю довести хотя бы до двенадцати-пятнадцати раз.

Еще в первые дни, как «одыбал» после больницы и определил себя в качестве места для занятий — сарай в постройках у деда, взял и померил рост, отчеркнув линию на косяке входной двери. Тогда получилось — сто сорок восемь сантиметров. Сегодня снова померил — плюс три сантиметра! А — неплохо!

К занятиям в сарае, добавил упражнения на растяжку. Тянусь теперь, ага. Благо, знаний по разным упражнениям в голове хватает.

Ковыряясь в сарае, к своему удивлению, нашел старое, затертое и потрескавшееся седло.

— Деда! А седло у тебя откуда? Лошадь что ли когда-то была?

— Так это когда ишшо было! А посли все была жалка выкидывать, мож пригадицца куда. Я и забыл пра ниво! А ты откуда его выташшил-то?

Я попросил деда не выкидывать седло и приспособил его к бревнам стены, вбив пару скоб. Стал потихоньку отрабатывать удары руками. Не груша, конечно — но что-то вроде того: и кожаное, и конским волосом набито!

— А это тибе зачем, Юрка?

— Я, деда, где-то прочитал, что добро должно быть с кулаками, чтобы, значит уметь набить морду любому злу!

— Ты, Юрка, как рехнулся, ли чё ли? Боксом занимацца нисхотел, а щас — вон в сараи руками машеш!

По вечерам продолжаю заниматься с учебниками, решаю, пишу. Почерк — по-прежнему не нравится, коряво как-то. Буду продолжать! И еще заметил — в процессе занятий — машинально, стал чиркать-рисовать на тетрадных листах.

В прошлом у меня были некоторые, приобретенные в процессе жизни навыки. Помню, когда сын Егор перешел в четвертый класс, у него возникли сложности с учителем рисования. Средних лет дама была какой-то отстраненной от всего, и ей было абсолютно наплевать, что пацан — был круглым отличников три года «началки» и продолжает оставаться таковым, кроме ее предмета.

При попытке разговора, дама индифферентно сообщила о том, что Егор — плохо рисует, то есть — не умеет вообще, и что оценки она ему завышать не намерена, а значит в лучшем случае мы можем рассчитывать только на «тройку».

Такой подход меня «взбесил», но формально — она была права. Какое-то время мы ломали голову, пока кто-то из знакомых не подсказал, что есть компьютерные программы, которые обучают рисовать. Домашний комп у нас уже был, и ребятишки его уже вполне освоили. Побегав по специализированным магазинам в Тюмени, я нашел несколько дисков с обучающими прогами. А так как сын уже изрядно «повесил голову», пришлось потратить время и вместе с ним освоить науку, как рисовать, отталкиваясь от геометрических фигур; а также — рисунки штрихами. Занимаясь, мы даже с ним вошли во вкус и как-то соревновались, рисуя всяких кошечек, рыбок и прочих птичек.

Потом и простым карандашом стали рисовать силуэтные рисунки, со штриховкой. Не помню, как точно они там назывались. Это заняло у нас определенное время, но Егор восстановил в себе уверенность — а это было для меня самым главным! Художником он, конечно, не стал, как не стал художником и я. Но изобразить что-то в шаржевом стиле — вполне по силам и быстро!

Да… а эта грымза через год куда-то перевелась. Получается, что мы осваивали эти приемы зря? Да нет. Навыки-то остались! Дашка как-то, щипая меня и посмеиваясь, сообщила мне, что при уборке комнаты сына, нашла у него в столе тетрадные листы, где Егорка изображал одноклассниц в голом виде. А может и — не одноклассниц! Да, дети растут быстро!

Так вот такие карандашные рисунки я и стал «творить» на полях тетрадей. Даже — не задумываясь. Ну — да и ладно бы! Вот только один из них увидела Катька!

— Это что — Галина? Похожа… Правда — похожа! Только ответь мне, гавнюк — почему она голая?!

Потом мне пришлось успокаивать сестру, что «никогда-никогда больше!», что «случайно