Шрифт:
Закладка:
Лишь в 1613 году, после того как в России были сделаны попытки установить легитимное правление с помощью самых различных средств, знать сумела договориться относительно будущего монарха. Легитимность отождествлялась исключительно с династической преемственностью, поэтому появилось множество претендентов на трон. Если не считать немногих бояр, понимавших суть польской парламентской системы, в Московском государстве не было никого, кто подразумевал бы под легитимностью что-либо иное. Таким образом, претенденты делали акцент на своем реальном родстве с правящей династией (как Василий Шуйский) или же попросту выдавали себя за одного из Даниловичей. Самозванчество не исчезало вплоть до XIX века – признак того, насколько глубокие корни пустила идеология «вотчинного самодержавия». В Смутное время одному из самозванцев, выдавшему себя за царевича Дмитрия, сына Ивана IV, и заручившемуся поддержкой Польши, удалось ненадолго занять престол (1605–1606). Среди наступившего хаоса возникли новые Лжедмитрии и другие претенденты на родство с Даниловичами. После Лжедмитрия I в Москве воцарился Василий Шуйский (1606–1610). Он попытался обосновать свою легитимность, выпуская манифесты с осуждением своего предшественника – «еретика» и, разумеется, самозванца. Кроме того, он подчеркивал, что происходит из древнего княжеского рода, и считал себя всенародным избранником. Василий Шуйский обещал не злоупотреблять властью – в частности, не задерживать никого без веских причин, а в случае задержания устраивать судебный процесс. Некоторые современные ученые видят в этом конституционное ограничение, другие же считают, что Шуйский желал восстановить согласие в среде бояр, нарушенное при Иване IV.
После взятия Кремля польским войском Шуйский был низложен и скончался в польском плену; могила его находится неподалеку от Варшавы. В 1610–1612 годах бояре вели переговоры с польским королем Сигизмундом Вазой с целью возвести на престол либо самого Сигизмунда, либо его сына Владислава, настаивая, среди прочего, на том, что представители знати не должны подвергаться аресту или плохому обращению. Собранное русскими войско изгнало поляков из Кремля в конце 1612 года, прервав тем самым переговоры. Избрание царем Михаила Романова продемонстрировало действенность традиционной идеологии: его легитимность основывалась на династической преемственности (Михаил приходился внучатым племянником Анастасии, первой супруге Ивана IV) и общенародном согласии. Сотни представителей от дворян, казаков и тягловых горожан были созваны в Москву для участия в избрании царя. В течение января и февраля 1613 года они обсуждали различные варианты, отвергнув в конце концов иностранные кандидатуры и остановившись на Михаиле Романове. Свою роль, безусловно, сыграли закулисные маневры, поскольку, с точки зрения знати, выбор был удачным: Михаилу было всего 16 лет, его отец, насильно постриженный при Борисе Годунове, находился в это время в Речи Посполитой. Бояре надеялись, что Михаил будет слабым царем. Речь шла, опять же, о традиционных совещаниях, а не о созыве конституционного органа. При короновании нового царя был применен новый ритуал, впоследствии сделавшийся обычным – народ клялся царю на верность (Елизавета I отменила эту клятву для крепостных крестьян, однако Павел I в 1796 восстановил прежнюю практику). В России вновь установилось самодержавное правление: Филарет, отец Михаила Романова, вернулся в Россию в 1619 году, став патриархом и фактическим соправителем. Монархи из новой династии всячески обхаживали знать и увеличивали ее численность, Земские соборы созывались все реже (и лишь для обсуждения самых насущных вопросов, связанных с объявлением войны и заключением мира). Для проецирования своей легитимности представители новой династии восстановили, насколько было возможно, судебные процедуры XVI столетия, жестоко расправляясь с недовольными. Через несколько десятилетий после воцарения Михаила вышел коронационный альбом, посвященный этому событию. В нем подчеркивается значение народного согласия – на одном из листов изображены тысячи людей, приветствующих Михаила при его вступлении в Москву в 1613 году (рис. 6.8).
Рис. 6.8. Иллюстрированное описание избрания на престол и коронации первого представителя новой династии Романовых. Тысячи людей приветствуют 16-летнего Михаила Романова и его мать, направляющихся в Москву, что должно символизировать его легитимность в качестве монарха. Нью-Йоркская публичная библиотека, Отдел общих исследований
Случайности, связанные с деторождением, заметно изменили характер наследования в XVII веке. Как правило, у монарха оказывался прямой наследник. Претендентами на престол считались только сыновья Михаила Романова; представителям боковых линий доставались земли, боярские звания, деньги и драгоценности – но ни в коем случае не уделы, подразумевавшие хоть какую-то суверенную власть, и не права наследования. Передача власти облегчалась благодаря тому обстоятельству, что выживали лишь немногие младенцы мужского пола, между тем как дочери имелись в изобилии. Из детей Михаила Романова (годы царствования 1613–1645) взрослого возраста достигли три дочери и лишь один сын, который и стал царем – это Алексей Михайлович (годы царствования 1645–1676). У последнего, в свою очередь, родилось десять дочерей – восемь дожили до взрослого возраста – и четыре сына, из которых трое пережили его. Чтобы не создавать соперничающие центры власти, сыновьям решено было не давать уделов, а чтобы не множить враждующие придворные партии, дочерей не стали выдавать замуж ни за русских подданных, ни за иностранных монархов. Благодаря долгим царствованиям передача престола вплоть до 1682 года происходила без проблем, с минимумом борьбы между боярскими группировками. Но затем царь Федор Алексеевич (годы царствования 1676–1682) скончался, не оставив потомства. Претендентами оказались два его брата, дети Алексея Михайловича от разных браков (с Марией Милославской и Натальей Нарышкиной).
Как и в период несовершеннолетия Ивана IV, ставки оказались настолько высокими, что между боярскими группировками начался ожесточенный конфликт. Позиции Милославских, выдвигавших 16-летнего Ивана против десятилетнего Петра, поддержанного Нарышкиными, были ослаблены из-за физических недостатков претендента. Первоначально патриарх созвал совещание с участием высшего духовенства и бояр, которые затем обратились к собравшимся у дворца представителям московского населения. Разумеется, это совещание было не таким авторитетным, как Земский собор, но все оставалось в рамках традиции. Петр был провозглашен царем. После этого Милославские, воспользовавшись недовольством московских стрельцов, принялись подстрекать их к мятежу, который быстро охватил широкие массы народа. Кремль был взят бунтовщиками, в городе начались пожары, были убиты некоторые бояре, в том числе Иван Нарышкин, дядя Петра. Победившие Милославские устроили, по выражению Линдси Хьюз, «импровизированное совещание, подобное тому, что избрало Петра». Его участники предложили беспрецедентное решение: возвести на престол обоих мальчиков. Последовали присяга всего населения страны и коронация двух царей. Милославские энергично взялись за дело: регентшей при монархах провозгласили Софью Алексеевну, дочь Марии Милославской, а Петр
