Шрифт:
Закладка:
У меня текут слюнки. Прошло слишком много времени с тех пор, как я хорошо ела. Я знаю, что, вероятно, пожалею об этом ужине, когда воспоминания о прошлой ночи нахлынут на меня, но мне нужна энергия, чтобы продолжать жить.
Оглядывая стол, я ищу нож и вилку, и когда мой взгляд скользит по ножу для стейка, я не могу не вспомнить, что Маркус должен наказать меня за то, что я сделала с его рукой. Но если честно, я действительно не думаю, что это произойдет.
Как и все остальное, я откладываю это на задний план и сосредотачиваюсь на текущей задаче. Взяв нож и вилку, я принимаюсь за еду, пока сижу, свесив ноги с края стола.
Отправляя в рот первый кусочек сочного стейка, я смакую его и стону от удовлетворения. Я думаю, жизнь все еще может быть хорошей, но, пока я жую, понимаю, что больше не слышу барабанную дробь Леви, и это только напоминает мне, что с этого момента не все стороны жизни будут хорошими.
Я замираю, прислушиваясь, но как только поднимаю голову, три придурка появляются в открытом проходе огромной столовой.
Страх пробегает по мне, когда я смотрю на них. Маркус выглядит чертовски невозмутимым с косяком в руке и зажигалкой в другой. Леви все еще сжимает свои барабанные палочки и выглядит так, как будто он зол из-за того, что братья оторвали его от барабанов, в то время как Роман просто носит свой фирменный хмурый вид.
Я с трудом сглатываю, когда хватаю тарелку со своих ног.
— Итак, — говорю я, понижая тон, когда на моем лице появляется натянутая, злая усмешка. — Тебе нравится твой стейк?
Дерзкая улыбка искривляет губы Маркуса, когда он шагает вглубь зала, проходя прямо мимо меня к своему любимому месту во главе стола.
— Чертовски сырой.
Роман усмехается про себя.
— Точно, по мне, так ты больше похож на парня средней прожарки.
Нож пролетает прямо через комнату, кончик скользит мимо моего лица и едва не попадает Роману в глаз, прежде чем глубоко вонзиться в стену позади его головы. Роман даже не поднимает глаз, и это заставляет меня задуматься, насколько распространены здесь летающие ножи. Возможно, этот шрам на его лице был скорее из серии "серийные убийцы всегда остаются серийными убийцами", чем из серии "трахнул жену не того человека".
Леви занимает свое место последним. Он ближе всех ко мне, оба его брата на противоположных концах. Его барабанные палочки покоятся в руках, и, откидываясь на спинку кресла, он легонько барабанит ими по деревянному столу.
— Как ты хочешь это сделать? — спрашивает он, переходя прямо к делу, когда я замечаю, как его братья настороженно смотрят на меня, ожидая, что я взбешусь.
Дрожь пробегает по моему телу, когда я опускаю взгляд на его руки, вспоминая, насколько они на самом деле искусны.
— Что ты имеешь в виду? — Спрашиваю я, прерывисто дыша, чувствуя себя полностью окруженной.
— Прошлая ночь, — подтверждает он, как будто еще не знает, что мы больше, чем на одной волне. — Мы притворимся, что этого не было, или тебе нужно выплеснуть свое разочарование?
Мои глаза вылезают из орбит, и я в ужасе смотрю на него.
— Разочарование? Ты так это называешь? Вы, ребята, убили этих людей, как будто у них не было семьи или друзей. Вы монстры.
— Великолепно, — мрачно бормочет Роман. — Она хочет поговорить об этом.
— Я не хочу говорить о дерьме, — бросаю я ему в ответ, более чем готовая метнуть в него нож, как это сделал Маркус. Хотя моя цель и близко не была бы такой грандиозной. — Поверьте мне, я делаю все возможное, чтобы притвориться, что не видела, что вы делали прошлой ночью, но это не так просто. Образы в моей голове… Они никуда не денутся.
Маркус вздыхает.
— Ты ведь понимаешь, что они собирались с тобой сделать, верно? Они готовили тебя не для гребаного пинг-понг-шоу.
Я пристально смотрю на него.
— Конечно, я знаю, что они хотели сделать. Я не гребаная дура. Но убивать людей — не лучший способ добиться чего-либо. С вами, парни, что-то серьезно не так. Как вы можете просто сидеть здесь и вести себя так, будто это не имеет большого значения?
— Потому что это не так, — говорит Леви. — Ты бы предпочла, чтобы мы просто сидели сложа руки и позволили этому случиться?
— Конечно, нет, — рычу я, разочарование быстро берет верх надо мной, когда мой взгляд возвращается к стейку, и я яростно начинаю резать его на кусочки, скорее всего, царапая дорогую тарелку.
— Итак, решено. Мы спасли девушку, — с гордостью говорит Маркус. — Мы гребаные герои, о которых ты и не подозревала, что они тебе нужны.
Я впиваясь в него своим свирепым взглядом, на который я и не подозревала, что способна. И поднимаю свой нож для стейка.
— Дай-ка мне другую руку. Позволь мне повторить мой последний трюк с вечеринки.
Возбуждение искрится в его темном взгляде, и чем дольше он держит меня в заложницах, тем больше оно накаляется.
— Не угрожай мне хорошо провести время, — предупреждает он.
Черт, на мгновение я забыла, насколько ненормален этот психопат.
Я хмурюсь, и отказываюсь отводить взгляд первой, но ни за что на свете я не смогу выиграть этот раунд. Кривая усмешка появляется на его лице, и когда он опускает подбородок и наблюдает за мной сквозь густые ресницы, у меня нет выбора, кроме как уступить.
Я снова опускаю взгляд на свой стейк, как раз в тот момент, когда пронзительный звон разносится по комнате. Все трое парней как один вздыхают, когда Роман достает телефон из кармана. Он бросает телефон на стол и смотрит на него с тяжелым хмурым видом, прежде чем, наконец, принять вызов и перевести его на громкую связь.
— Отец, — говорит Роман низким, полным презрения тоном.
— Ты хоть представляешь, через какие неприятности я прошел из-за вас, жалких паразитов, за последние двенадцать часов?
Маркус глубоко вздыхает.
— Всегда рад помочь, отец. Однако тебе придется дать нам немного больше информации. Я уверен, что мы понятия не имеем, о чем ты говоришь.
— Не смей играть со мной в свои гребаные маленькие игры, мальчик, — выплевывает он, пытаясь поставить своего среднего сына на место, только скучающее выражение лица Маркуса говорит о том, что он абсолютно ничего не добился. — Убийства
