числе амбары и навесы, которые, похоже, стояли здесь десятилетиями. Впереди разместилось более новое здание, которое, хотя и не было таким величественным, как храм, но все же, должно быть, его постройка стоила огромных денег. Оно было длинным и широким, сложенным из дерева и кирпича, и когда Бекка провела их внутрь, оказалось, что это просторный обеденный зал с балочным потолком и большим количеством столов на козлах, стоящих на вымощенном камнем полу. В одном конце находился помост, на котором, по предположению Робин, стоял своего рода «высокий стол»45. Лязгающие звуки и слабый, неприятный запах готовящихся овощей свидетельствовали о непосредственной близости к кухне.

Около сорока человек в оранжевых спортивных костюмах уже сидели за столами, и Робин, вспомнив, что помимо Лондона микроавтобусы привозили новичков и из других городов, предположила, что видит еще одну группу новеньких. Конечно же, Бекка велела своей группе присоединиться к ранее пришедшим, а затем отошла в сторону, чтобы тихо побеседовать со своими коллегами.

Тут Робин заметила Уилла Эденсора, который был настолько высоким и худым, что его спортивный костюм болтался на нем. Между верхом его кроссовок и краем штанин виднелась часть волосатой лодыжки. Пока он молча стоял, очевидно, ожидая указаний, на его лице сохранялась застывшая улыбка. Рядом с Уиллом находился остроносый, с растрепанными волосами Тайо Уэйс, который был намного плотнее всех остальных членов церкви. Бекка и Цзян сверялись с планшетами и записями и тихо переговаривались между собой.

— Уолтер Фёрнсби, — раздался громкий голос прямо возле уха Робин, заставивший ее подпрыгнуть. — Мы еще не знакомы.

— Ровена Эллис, — представилась Робин, пожимая профессору руку.

— А ты? — сказал Фёрнсби пухлой зеленоволосой девушке.

— Пенни Браун, — ответила девочка.

— Итак, все, прошу вашего внимания! — раздался громкий голос, и наступила тишина, когда Тайо Уэйс шагнул вперед. — Для тех из вас, кто меня не знает, я Тайо, сын Джонатана Уэйса.

— О-о-о, — выдала Мэрион, рыжеволосая женщина средних лет.  — Это его сын?

— Вы будете разделены на пять групп, — сказал Тайо, — состав которых может меняться по мере вашего пребывания здесь, но сейчас, когда вы начинаете свою Неделю службы, эти люди станут вашими товарищами по работе.

— Первой группой будет Деревянная.

Тайо начал выкрикивать имена. Когда сначала Деревянная группа, а затем Металлическая — были сформированы и уведены кем-то из членов церкви, Робин заметила, что те не только разделяли людей, которые, очевидно, знали друг друга, но и смешивали пассажиров трех микроавтобусов. Уилл Эденсор покинул обеденный зал во главе Водной группы.

— Огненная группа, — сказал Тайо. — Ровена Эллис...

Робин встала и заняла свое место рядом с улыбнувшимся ей Тайо.

— А, — сказал он. — Ты пришла.

Робин заставила себя улыбнуться ему в ответ. Его бледный заостренный нос и маленький рот больше, чем когда-либо, напомнили ей крысу-альбиноса.

Тайо продолжал зачитывать имена, пока рядом с Робин не собралось еще одиннадцать человек, включая рыжеволосую Мэрион Хаксли в очках и Пенни Браун, девочку-подростка с короткими зелеными волосами.

— Огненная группа, — сказал Тайо, протягивая Бекке свой планшет, — вы пойдете со мной.

По промелькнувшему на лице Бекки удивлению у Робин возникло ощущение, что это не было запланировано, и она очень надеялась, что решение Тайо возглавить Огненную группу не имеет к ней никакого отношения.

Тайо вывел свою группу из обеденного зала и повернул направо.

— Прачечная, — он указал на кирпичное здание за столовой.

Впереди виднелись пустые фермерские земли. Оранжевые фигурки усеивали поля, которые простирались насколько хватало глаз, а вдалеке Робин увидела двух шайров, тянувших за собой плуг.

— Куры, — пренебрежительно сказал Тайо, когда они повернули налево по дорожке, окаймленной коровьей петрушкой46, и миновали гигантский курятник, в котором расхаживали и копались в земле как пестрые, так и коричневые куры. — Там, сзади, — сказал он, тыча большим пальцем через плечо, — у нас свиньи и ульи. А это, — добавил он, указывая вперед на ряд небольших кирпичных зданий, — ремесленные мастерские.

— О-о-о, весело, — радостно сказала зеленоволосая Пенни.

Тайо открыл дверь второго строения. Их встретил шум швейных машинок.

Две молодые женщины и мужчина сидели в дальнем конце зала, используя машинки для изготовления чего-то похожего на маленькие пустые мешочки. Робин поняла, что небольшая группа людей, сидящих за ближайшим столом, наполняют мешочки набивкой и превращают в маленьких плюшевых черепашек. Работники, улыбаясь, оглянулись на открывшуюся дверь. Они сидели, оставив свободными места между собой, чтобы разместить на них вновь прибывших.

— Огненная группа призвана на службу, — сказал Тайо.

Дружелюбно выглядящий мужчина лет сорока с небольшим поднялся на ноги, держа в руках наполовину набитую черепаху.

— Прекрасно! — сказал он. — Присаживайтесь!

Робин оказалась между очень симпатичной девушкой, похожей на китаянку, сидевшей немного дальше от стола, чем все остальные, из-за того, что она находилась на позднем сроке беременности, и женщиной средних лет со слегка пробивающимся ежиком седых волос на голове... У нее были фиолетовые круги под глазами, а суставы рук, как заметила Робин, сильно распухли.

— Увидимся за ужином, — сказал Тайо. Когда он закрывал дверь, его взгляд задержался на Робин.

— Добро пожаловать! — радостно произнес координатор работ, оглядывая новеньких. — Мы изготавливаем это для уличных распродаж. Все вырученные средства пойдут на проект «Наши дома для человечества». Как вам, вероятно, известно...

Когда он начал говорить о статистике бездомности и о том, как церковь пытается решить эту проблему, Робин незаметно рассмотрела комнату. На стенах висели большие плакаты в рамках, каждый из которых содержал краткое декларативное предложение: «Я допускаю возможность», «Я призван служить», «Я живу, чтобы любить и отдавать», «Я — хозяин своей души», «Я живу за пределами простой материи».

— ...рад сообщить, что наши лондонские хостелы уже забрали с улиц почти тысячу человек.

— Вау! — воскликнула зеленоволосая Пенни.

— Собственно, здесь, с нами, сейчас участник этого проекта, — сказал координатор работ, указывая на беременную китаянку. — Ван оказалась в очень плохой ситуации, но она попала в наш хостел, и теперь она ценный член Всемирной гуманитарной семьи.

Ван, улыбаясь, кивнула.

— Итак, значит, рядом с собой вы найдете набивку и пустые мешочки-заготовки. Как только ваша коробка наполнится, отнесите ее швеям, и они зашьют черепашек.

Робин сунула руку в коробку, стоявшую между ней и Ван, и принялась за работу.

— Как тебя зовут? — тихим голосом спросила Робин бритоголовая женщина.

— Ровена, — сказала Робин.

— Меня Луиза, — произнесла женщина. Робин вспомнила, что мать Кевина Пёрбрайта звали