прогоняли мрачные мысли и вселяли надежду. Надежду на то, что вот ещё чуть-чуть, ещё одно усилие – и кольцо блокады будет прорвано, враг будет отброшен, и нормальная жизнь вернётся в город.

Везде, где только можно, были разбиты огороды, на которых работали горожане, выращивая картофель, капусту, свеклу. Насколько я помню из когда-то прочитанного, в пригородных колхозах на полях тоже вовсю шли полевые работы.

В штабе фронта доложился о прибытии и получил первое задание. Нужно было произвести разведку северного побережья Ладоги с целью обнаружения флотилии противника, а затем нанести по ним удар. Не сказать, что корабли и катера противника сильно беспокоили идущие через озеро конвои барж, но не принимать в расчёт исходящую от них угрозу было нельзя.

Вообще, по данным разведки, итальянские катерники при полнейшем попустительстве со стороны финнов, откровенно саботировали приказы немецкого командования. Немецкие же силы, в составе самоходных барж типа «Зибель»[76], были отвратительно подготовлены к действиям на воде. Ни ориентироваться, ни совместно действовать, ни просто управлять своими плавсредствами в условиях даже слабого волнения они были не обучены. Кстати, командовал флотилией паромов-катамаранов типа «Зибель» сам их создатель – подполковник Фридрих Вильгельм Зибель.

На обратном пути попросил водителя завернуть по знакомому адресу. Света с Катюшкой так и жили у Евдокии Александровны. Вот и сейчас я, едва мы свернули во дворы, издали увидел их. Светлана с ещё двумя женщинами возились на вскопанных прямо под окнами дома грядках, на которых росла капуста и были видны кусты картофельной ботвы, а Катюшка крутилась рядом с ними, держа в одной руке маленькую леечку, а в другой – капустный лист, который с удовольствием грызла.

Увидев въехавшую во двор машину, женщины отвлеклись от работы, рассматривая гостей. Первой среагировала Катюшка. Едва я выбрался из автомобиля, как на меня с радостным визгом налетела маленькая непоседа. Я подхватил девочку и прижал к себе. Тут же мне на шею со слезами бросилась Света. Наш поцелуй, наверное, мог побить все рекорды по продолжительности.

К сожалению, задержаться я не мог. Лишь отдал гостинцы, ещё раз расцеловал своих любимых девчонок и отправился на аэродром. Предстояла серьёзная работа.

На разведку отправил пару Мищенко (позывной Вьюн) – Филонов (позывной Кот). На машину Вьюна установили фотокамеру. Им предстояло обследовать северное побережье Ладоги. Самолётов противника мы не боялись, так как с авиацией здесь у немцев и финнов было негусто. Именно поэтому у нас нахально отжали РЛС, которую перебросили на Волховский фронт, едва эскадрилья убыла на переучивание на новую технику.

То ли нам кто-то наворожил, то ли просто повезло, но немецко-финско-итальянскую флотилию мы обнаружили сразу. Вся эта кодла своей основной базой выбрала посёлок Лахденпохья с удобной бухтой и довольно приличными причалами. Удивительно, но то ли вследствие повального раздолбайства противника, то ли ещё из-за чего, но наших разведчиков даже не обстреляли зенитки. Фотоснимки получились такими, словно фотографировали в полигонных условиях.

Удар запланировали на раннее утро следующего дня. Будем работать совместно с 15-м гвардейским штурмовым авиаполком. Идём всей эскадрильей. Надо обкатать новичков, да и самим размяться на новых машинах в боевой обстановке. Мы атакуем первыми, пользуясь эффектом неожиданности, поэтому каждый берёт по бомбе ФАБ-250. Наша цель – это береговые казармы, в которых расквартированы экипажи «зибелей» и катеров, и расположенные неподалёку от пирса склады.

Со штурмовиками встретились над Ладогой. Девятка «горбатых» шла на высоте пятьсот метров. Все одноместные, без заднего стрелка. Быстро поравнялся с ведущим и приветственно покачал крыльями. В ответ пилот штурмовика ткнул указательным пальцем в мою сторону и выставил вверх большой палец. Увы, пообщаться не получится, так как летим в режиме радиомолчания. Прибавляем газ и уходим вперёд.

Отбомбились мы удачно. Тренировки в Подмосковье не прошли даром, да и цели мы распределили заранее, тщательно изучив все возможные ориентиры. Здания, в которых, по данным с фотоснимков, размещались казармы, от ударов четвертьтонными бомбами превратились в груды щебня. Со складами тоже не ошиблись. Во всяком случае, рвануло там так, что рядом стоящие постройки просто снесло.

Мы пошли в набор высоты, когда на стоящие у пирсов плавсредства зашли «илы». Зрелище срывающихся с направляющих РС никого не может оставить равнодушным. Надеюсь, и немцы со своими союзничками тоже впечатлились.

Откуда-то со стороны посёлка затявкала пара скорострельных зениток. Радиомолчание уже можно не соблюдать, поэтому беру на себя командование.

– Дункан с Потапычем, займитесь зенитками, а то ещё ненароком «горбатых» обидят. Фил с Бродягой на контроле. Учитель с Пихтой, не спите! Что там за любитель морских прогулок выискался? Сделайте из него любителя подводного плавания.

Какой-то катер решил попытать счастья и вырваться из бухты. Впрочем, далеко ему уйти не удалось. Очередь из 37-миллиметровой пушки заставила, видимо, итальянский экипаж пересмотреть свои взгляды на плавание по Ладоге.

А штурмовики всё заходили и заходили на цели, расстреливая их из пушек и пулемётов. Да, правы были те, кто в моё время писал, что потопить эти самые «зибели» было очень непросто. Каждый из них приходилось буквально превращать в дуршлаг. Однако мы справились, и когда уходили, у нас за спиной на поверхности плавали лишь мусор и обломки.

Уже на выходе из Якимварского залива, в котором, собственно, и находился посёлок Лахденпохья, обнаружили удирающий на всех парах в сторону большой воды катер.

– Дед, разберись! – даю команду.

Силаеву хватило одной, правда, довольно длинной очереди, чтобы из-под кормы посудины повалил густой чёрный дым, а сама она начала быстро крениться на борт.

– Молодец, Дед, только в следующий раз снарядов жги поменьше на одну цель. Князь, оттянись со своими назад и прикрой отход «горбатых», а мы на Валаам прогуляемся.

Эх, не довелось мне в прошлой жизни побывать на этом острове, полюбоваться на суровую природу, монастырь и часовни. Хоть сейчас сверху посмотрю, да заодно находящийся здесь финский гарнизон слегка в тонус приведём[77].

Пошуметь над Валаамом удалось недолго: боекомплект почти весь расстреляли ещё в Лахденпохья, так что больше пугали мечущихся внизу финнов. Однако несколько зениток и артиллерийскую батарею на мысу Чёрный Нос разглядеть успели.

Вернулись на свой аэродром, и я запросил разрешение произвести своими силами штурмовку выявленных целей на Валааме. Нам ещё предстоит охота за артиллерией немцев, а тут, можно сказать, готовый полигон. Ждать ответа пришлось около часа. Дали добро. Оказывается, эта самая батарея уже успела намозолить глаза нашим кораблям на Ладоге, которые хоть и не понесли от неё какого-либо ущерба, но вынуждены были повернуть обратно, опасаясь попасть под огонь артиллерии.

Вновь цепляем бомбы,