Оказывается, парни не теряли время даром. За стволом упавшего дерева они вырыли окоп, и от него тянулся неглубокий ход сообщения в другой окоп, за стволом толстого дуба. От стоявшей в небольшой нише радиостанции, на дерево поднимался кусок полевого кабеля, использованного вместо штатной антенны.

Получилась приличная огневая точка, из которой можно было держать под прицельным огнем все дороги, выходившие на поляну.

Похвалив ребят за полезную инициативу и дав инструктаж остающимся, мы вернулись к БТРу и взобравшись на броню, тронулись дальше, свернув на дорогу, идущую на запад.

Фрагмент 24

Предыдущий фрагмент

И на этот раз, напоровшись на трассы наших пулеметов, бомбардировщики не сбросив бомб, отвернули. Один из них дымя правым двигателем медленно разворачивался на запад.

Что бы не гадать, вернутся — не вернутся, связался с 'Оводом', и передав наши координаты запросил воздушную обстановку. Убедившись, что повторный налет не грозит, хотел сходить к морякам в гости, как ребята с вышки сообщили: — Товарищ прапорщик, к вам гости идут — моряки, два человека с оружием.

— Принял, иду встречать гостей, на связи Окунев, и внимательно там смотри.

— Все понял, не волнуйтесь...

Когда я вышел из БТРа, моряки были уже метрах в десяти и очень внимательно рассматривали нашу машину. Подойдя ближе, весь интерес уже переключили на меня. Внимательные глаза с небольшим удивлением рассматривали комбинезон, портупею, офицерскую сумку, хорошо что догадался оставить свой «калашников» в БТРе.

Прапорщик Валентир

Флотские подходили вразвалочку, из всех сил изображая просоленных «морских волков». Я же стоял на месте, ноги на ширине плеч, большие пальцы ладоней за поясным ремнем. С полминуты мы мерились взглядами, но за свою службу пришлось и не таких обламывать. Форменки у них были на самом деле темно-синего цвета, а не черного, как показалось мне через бинокль, и каски носить еще толком не научились. Наконец старший матросик не выдержал и немного расхлябанно произнес: — Старшина Бабкин. — Матрос стоящий рядом промолчал.

— Капитан Валентир. — Не стал я отходить от своей легенды, ставшей уже настолько привычной, что сама отскакивала от зубов.

В этот момент, где-то недалеко взревело несколько двигателей и опять послышался тянущий душу лязг гусениц. И практически сразу, чертиком выскочивший из люка БТРа, Окунев закричал дурным голосом: — Немцы в атаку пошли!

Вдруг в монотонный гул моторов и лязг гусениц ворвались резкие и звонкие звуки выстрелов сразу нескольких пушек.

Подбежав к «семидесятке», и одним рывком нахлобучив на голову шлемофон, и прижимая вспотевшей рукой к своему горлу ларингофон, почти крикнул: — «Вышка», что там?

— Наши бьют! По немцам! — по рации обрадовано доложил наблюдатель.

Было хорошо слышно чтобьет что-то скорострельное. И вот опять раздался громкий «п-а-а-х», затем звонкое послезвучие и опять резкие звуки пушек. Было четко слышно, как после этого, нещадно форсируясвои моторы немцы выходят из-под огня. Никто из нихдаже непопытался свернутьк шлюзу.

Вся стрельба длилась от силы пару минут. Подождав немного, я обратился к флотскому старшине: — Надо бы глянуть?

— Не вопрос та-а-щ капитан. — И повернувшись ко второму моряку почти прорычал: — Краснофлотец Китаев за мной! — И легко, почти не касаясь земли, начал подниматься по отрывистому берегу.

— Старшина погоди, не торопись! — нагнувшись к люку БТРа негромко приказал: — Семенов, Добродедов идут со мной. Добродедов «сто восьмую» в сидор спрячь чтобы только «куликовка» и гарнитура наружу понятно?

— Уже все готово! — Моментально отозвался радист.

— Тогда за мной! — И мы спрыгнув с брони, полезли вверх за моряками.

Картина увиденная нами была почти эпической — метрах в ста от подбитой нами бронемашины, жирно чадили два немецких полугусеничных транспортера. Немцев видно не было, зато с другой стороны, от лесочка, перебежками, в сторону подбитой техники, приближалось несколько красноармейцев.

Прежде чем выходить на открытое место, еще раз запросил парней на вышке. Немцы откатились за выступ леса, и судя по поднявшейся пыли, обходят по дороге лесной массив с севера. Только после этого мы все пошли к немецким транспортерам. Возле них уже были замеченные нами красноармейцы. Они хозяйственно собирали трофеи под присмотром крепенького сержанта. Когда один из моих солдат нагнулся поднять винтовку убитого немца, то сержант моментально среагировал: — Не тронь!

Семенов вопросительно посмотрел на меня.

— Оставь, это их победа, им и распоряжаться. У нас бронемашина еще не осмотрена.

Услышав это, сержант обрадовано воскликнул: — Так это ваших рук дело?

— Наших сержант, а мотоциклистов морячки к ногтю прижали.

— Оце добрэ!

— А вы кто будете добры-молодцы?

— Командир первого огневого взвода полковой батареи сорок первого мотострелкового полка сержант Нефедов.

— Капитан Валентир.

— Старшина Бабкин. — Вслед ха мной представился флотский.

Тут из подбитой нами бронемашины вылез красноармеец и вытерев руки куском тряпки, обратился к сержанту: — Товарищ серж... — Но увидев его кивок в мою сторону, повернулся ко мне. — Товарищ командир, разрешите обратиться к товарищу сержанту?

— Обращайтесь.

— Товарищ сержант, использовать трофейную технику не представляется возможным!

Увидев мое удивление Нефедов пояснил: