кривой и мудрой печалью на лице, сообщила мне начальница, — Эта Копылова моложе меня и у неё, конечно, грудь… — на последнем слове Лидия поперхнулась и закашлялась, — Я всё понимаю, Сергей! — глаза её предательски заблестели.

— А всё-таки дура ты, Лидка! Ей богу! — приподнявшись, я притянул к себе свою, так некстати и в унисон с моим похмельем, загрустившую руководительницу, — Запомни, курица! Раз и навсегда запомни Первый Закон женского обаяния! Если есть п#зда и рот, значит, баба не урод! Это раз! А у тебя, кроме перечисленного кандидатского минимума, еще и других выдающихся достоинств в изрядном избытке! Посмотрись в зеркало, ты же красавица писанная! Да у тебя одна только твоя задница чего стоит! Готовишь ты, опять же, вкусно! Это два, три и все прочие восемьдесят восемь достойных пунктов! А сиськи ведёрные, они тебе и вовсе ни к чему! Ты девушка возвышенная и изящная, а не прачка какая-то там, и не мексиканская колхозница по фамилии Лопес! И таки да, что-то мне куриного супчика захотелось! Пошли, Лидия, кормить меня сейчас будешь! Или ты меня, с присущим тебе коварством, обманула и никакого супа в этот дом не принесла?! Признайся, Лида, обманула?

Лидия Андреевна от прежних своих грустных мыслей немного отвлеклась и принялась горячо уверять, что у неё всё без обмана и всё по-честному. И, что кастрюлька с принесённым супом дожидается меня на плите.

Прикрыв похмельные телеса трёхполосным спортивным костюмом и подталкивая Зуеву под ядрёную задницу, я начал своё неспешное выдвижение в сторону кухни и анонсированного куриного супа. Который в теперешнем моём состоянии был бы очень кстати.

Окончательно отмякнув от наваристого куриного шулюмчика, я позволил Лиде увлечь себя на улицу в качестве провожатого. Изначально отдавая себе отчет, что за вкусный и наваристый обед одним платоническим сопровождением я, скорее всего, не отделаюсь. И надо сказать, что тревожные предчувствия меня не обманули. Так оно потом и случилось.

— Сергей, а ты правду тогда сказал или опять пошутил? — напряженно глядя в потолок после сеанса интимной близости, тихо спросила Лида.

— Ты это про что? — почти отдышавшись от только что содеянного, попытался я внести ясность в её пространный вопрос.

— Ну это… Ну, я про то, что размер груди, это не главное.. — окончательно смутилась томящаяся под боком голожопая начальница. — Скажи, это правда?

— Конечно, правда, Лида! — без промедления и какой-либо доли сомненья в голосе заверил я её, — А ты думаешь, меня просто так, только за одни мои красивые глаза, все зовут Сергей Правдивый?! Я, Лида, всегда говорю одну только правду и ничего, кроме правды! Обидны мне такие твои сомнения на мой счет! При моих-то к тебе чувствах!

— Это кто тебя зовёт Сергеем Правдивым?! — ошеломлённая Лидия Андреевна, резко приподнявшись на локте, нависла надо мной.

— Все, Лида! — с гордой твёрдостью ответил я, — Буквально все советские люди и даже все женщины меня так зовут! И всё остальное прогрессивное человечество тоже!

Несколько секунд растерянная Лидия Андреевна молчала, тараща на меня изумлённые глаза. Потом она взорвалась.

— Это, что же, по-твоему выходит, что, женщины не люди, что ли?! — разом позабыв о животрепещущих сиськах, возмущенно возопила начальница. — Ты совсем уже охамел, Корнеев?

— Женщины, чтоб ты знала, Лидия, они существа более высокого порядка, чем мы, примитивные мужики! — назидательно изрёк я, с восхищенным уважением оглядев зуевскую задницу, предварительно откинув с неё одеяло. — Женщины, они гораздо умнее мужиков! И на ощупь они тоже намного приятнее! — я ласково похлопал руководящую подругу по её рельефному крупу.

В ответ Лидия Андреевна так же неожиданно умолкла и недоверчиво засопела. Но всё же она успокоилась и удовлетворённо возлегла головой мне на грудь. Следующим своим движением, она, по-хозяйски забросив на меня согнутую в колене ногу, придавила моё поникшее человеческое достоинство.

Домой я вернулся уже поздним вечером. На уговоры Зуевой остаться у неё с ночевкой я не поддался, аргументировав свой отказ желанием выспаться перед новой трудовой неделей.

Через порог входной двери я перешагнул, бодро насвистывая бравурный марш советских физкультурников. Однако стоило мне зайти в зал, сидевшая там перед телевизором Лиза нахмурилась и удалилась во вторую комнату. Пожав плечами, я переключил программу и занял своё штатное место на верном диване. Лениво отогнав мысль, что всеобщая женская приязнь, она, как и утопический коммунизм, есть химера призрачная и по сути своей, недостижимая.

Утренняя оперативка прошла спокойно и без каких-либо эксцессов. Даже Тонечка на этот раз обошлась без укоряющее-требовательных взглядов в мою сторону. Не успел я вернуться в свой кабинет, как ко мне заявился Стас. В руках, как патентованный шпион на конспиративной встрече, он держал газету.

— Вот! — достал он бережно вложенные в неё два бланка. — Как ты велел. У секретарши начальника еле выпросил! Долго давать не хотела, пришлось за шоколадкой бегать!

Приглядевшись внимательней, я увидел, что это есть, так называемые фирменные бланки Октябрьского РОВД. Обычные черно-белые типографские бумажки А-4 с угловым расположением реквизитов нашего райотдела. Аскетичная нищета советской бюрократии по сравнению с помпезными фирменными бланками следующего века.

— Или уже не надо? — затаив дыхание, замер Гриненко, испуганно глядя на меня.

— Надо! — успокоил я его, — И надо, как можно быстрее. Давай сюда! Пока Захарченко с Дергачевым еще не узнали, что хер им, а не фанфары с твоей девяносто три прим!

— Как же так? — обеспокоенно всколыхнулся Стас, — Почему это?

— Потому, что в обкоме уже приняли такое решение! — пояснил я товарищу. — И это означает, что нужно как можно быстрее подписать ходатайство у Дергачева. Пока они с Захарченко этого не знают и находятся в радостной эйфории! Понял?

Опер неуверенно кивнул. Скорее всего, на всякий случай кивнул. Было слишком заметно, что ничего он не понял.

Набрав рабочий номер Боровиковой, я принялся дотошно уточнять все данные её почтенного оборонного предприятия и правильные ФИО его первого руководителя. В документах такого рода, одна перепутанная буква в фамилии или имени-отчестве директора, может стать фатальной. Это я слишком хорошо усвоил, когда сам был великим начальником в той, в первой своей жизни. Ошибешься на одну букву и хер, чего получишь!

Сначала я сформулировал стандартное ходатайство на выделение жилья самому достойнейшему сотруднику Октябрьского РОВД. То бишь, оперуполномоченному Гриненко. От имени начальника этого самого РОВД подполковника Дергачева.