кофе, почти не чувствуя вкуса, слушал эльфийку и думал, что к специалисту по душевным болезням пора обращаться ему самому, потому что не может быть так, чтобы весь мир рехнулся разом.

– Я не готова утверждать это под присягой, но мне показалось, что на последнем пациенте… пациентке остались следы магического воздействия. Девушка занимается танцами и мечтает… мечтала о карьере в столичной балетной труппе. Она примчалась к нам, едва ощутив, что ноги немеют. Я не смогла восстановить проходимость сосудов, как это делаешь ты. – Она покачала головой. – Договоришься для меня об обучении при больнице святой Варвары? Я оплачу, само собой.

– Да, конечно, – кивнул Ланс. – Возможно, за счет больницы, детали обсудим позже.

Белинда потерла лоб, собираясь с мыслями, и продолжала:

– Словом, я совершенно растерялась. Оставлять шестнадцатилетнюю девочку, смысл жизни которой в танцах, без ног, тем более что пока некроза не было… Я подумала что, возможно, мне удастся стимулировать рост коллатералей2 и таким образом протянуть до твоего возвращения. Но едва я коснулась магией, как ощутила следы заклятий, с которыми в последний раз сталкивалась совсем юной.

Белинда посмотрела ему в глаза, и Ланс вдруг отчетливо осознал, что, хоть она и выглядит его ровесницей, на самом деле этой женщине не двадцать пять и даже не пятьдесят лет.

– Когда некромантия уже была под запретом, но не успела превратиться в страшную сказку.

*** 61 ***

Ланс утром забрал меня на мобиле, чтобы я не добиралась до больницы пешком несколько кварталов.

– Ерунда, я бы с радостью прогулялась: погода прекрасная!

– И лишила бы меня удовольствия увидеть тебя на полчаса раньше? – улыбнулся он.

Как я люблю его улыбку!

Но за порогом больницы Ланс снова превратился в сдержанного и серьезного начальника. И было от чего сосредоточиться: Белинда перехватила его едва ли не в коридоре.

– Еще четыре случая, – немедленно сообщила она.

Мы сразу поняли, о каких случаях она говорит. Проклятие некроманта. Да что такое, как с цепи сорвалось!

– Грейс, изучи пока истории болезни новых пациентов, – кивнул мне Ланс.

Они с Белиндой ушли в его кабинет, а я занялась бумагами. Папки, где описывались случаи зловещей болезни, лежали отдельно. Сверху – история болезни совсем молоденькой пациентки. Она прибежала в больницу почти вовремя, едва почувствовав онемение в пальцах. Онемение, так хорошо мне знакомое… Если бы только Ланс находился в городе! Белинда сделала все, что могла. Аккуратным, ровным, совсем не медицинским почерком она подробно описала этапы битвы за ноги несчастной девочки. Битвы, которую эльфийка проиграла.

Я все перечитывала и перечитывала описание симптомов и течение болезни, закончившееся операцией. Бедная юная Лензи, мечтавшая стать танцовщицей, сейчас приходила в себя после действия дурманного зелья в палате на первом этаже.

Мои кулаки сами собой сжимались от бессильной злости! Да что же это за напасть! Действительно проклятие, которое не щадит никого!

Я встала, чтобы плеснуть себе чаю: надо успокоиться. Пока я грела в ладонях чайник, открылась дверь и вошел Ланс. Он выглядел взволнованным. А ведь мой Ланс отлично умеет скрывать эмоции.

– Что случилось?

Он подошел, взял чайник из моих рук – очень скоро из носика вырвался пар. Ланс смотрел на то, как кипит вода, и молчал.

– Я не знаю, что и думать, – в конце концов произнес он.

– Просто расскажи, – мягко попросила я. – Вдруг я подскажу что-то дельное. В любом случае польза будет даже от того, что ты проговоришь проблему вслух. Решение может найтись само…

Он ответил не сразу:

– Когда я был маленьким, нянька любила рассказывать мне перед сном страшные сказки. Наверное, потому, что я затихал, перепуганный, и не беспокоил ее. Помню, как я лежал, укрывшись одеялом с головой, и казалось, что со всех сторон подступают чудовища. Потом мама узнала, и няньку уволили. – Ланс улыбнулся незнакомой мне кривой улыбкой. – Сейчас я чувствую себя, как тогда: будто оживают старые сказки.

Он хмыкнул. Что же такого сказала ему Белинда?

Он отставил в сторону чайник, вынул из кармана тяжелый амулет черненого серебра с черными же камнями. Покрутил в руках.

– Его подарила мне госпожа Деахинай, – пояснил Ланс в ответ на мой недоуменный взгляд. – Она сказала, черные агаты защищают от черного колдовства. Я не суеверен, но когда чувствуешь себя героем страшной сказки…

Ланс снова покрутил в руках увесистый кругляш и вдруг надел мне его на шею.

– Пусть будет у тебя. Я не суеверен, – повторил он. – Но я уже не знаю, чему верить. Бред, бред, бред!

Казалось, еще немного, и выдержка окончательно ему изменит.

Я взвесила амулет на ладони, разглядывая. Очень красивый и явно мужской. Нет, я не оставлю его себе.

Я решительно стянула амулет через голову. Надела на Ланса, заправила украшение под рубаху.

– Если я хоть чуть-чуть помню теорию, подарок-артефакт действует только на того, кому он подарен, пока тот жив. Если же это просто украшение, на тебе оно смотрится уместней. Рассказывай, вдруг станет легче.

Ланс тихонько сжал мои пальцы, ему удалось овладеть собой.

– Ты права, сейчас расскажу. И чай. Совсем забыл про чай.

Ланс вынул круглое ситечко, насыпал в него щепотку заварки: знал, что я не люблю крепкий чай. Пока готовил, начал говорить:

– Белинда только что сообщила мне, что, пытаясь спасти ноги последней пациентки, она ощутила остаточный след заклятия. Уловить эту тонкую магию можно лишь в самом начале, пока не сформировалась пуповина, перекачивающая жизненную силу от донора к реципиенту. Потом заклинание исчезает, а эта невидимая связь остается. Пока не погибнет донор или пока не удалят отмирающие ткани.

Ланс протянул мне чашку, и я немедленно разлила напиток, услышав о доноре и реципиенте. Привычные медицинские термины, за которыми скрывалось нечто темное, древнее и жуткое… Если только я правильно поняла!

– Ты хочешь сказать, будто Белинда считает, что проклятие некроманта – это настоящее проклятие? Черная магия? Кто-то выкачивал жизнь из этих несчастных?

Ланс кивал на каждый вопрос. Однако, похоже, он сам все еще сомневался, что это действительно возможно.

– Но я поймала эту болезнь и не ощутила магию, – растерянно напомнила я. – Ты лечил меня и тоже ничего не почувствовал.

– Да, магическое воздействие настолько тонкое, что почувствовать его могут лишь эльфы, не люди. Белинда сталкивалась с похожей магией в юности, когда некромантия уже была под запретом, но некоторые заклятия еще применяли.

Я сделала несколько обжигающих глотков, обдумывая услышанное. Если в болезни замешаны не слепые силы природы, а чья-то злая воля… Новость оглушала! Каким безжалостным созданием нужно быть, чтобы