армий, брачных союзов, беспокойных династических амбиций - лежат в основе распространенности войны. Устранив монархию и все ее атрибуты, считали многие американцы, можно устранить и саму войну. Мир республиканских государств будет способствовать новой, миролюбивой дипломатии, основанной на естественном согласовании коммерческих интересов людей разных наций. Если оставить народы мира в покое, чтобы они могли свободно обмениваться товарами между собой, без развращающего вмешательства корыстных монархических дворов, иррационального династического соперничества и тайной двуличной дипломатии прошлого - тогда, как надеялись, международная политика станет республиканской, умиротворенной и управляемой только торговлей. В старомодных дипломатах, возможно, больше не будет необходимости. Это была просвещенная мечта либералов, от Томаса Джефферсона до Иммануила Канта.

Внезапно в 1776 году, когда Соединенные Штаты оказались в изоляции и за пределами европейских торговых империй, у американцев появилась возможность и необходимость применить на практике эти либеральные идеи о международных отношениях и свободном обмене товарами. Таким образом, коммерческий интерес и революционный идеализм слились воедино, сформировав основу американского мышления о внешней политике, которая сохранилась до наших дней.

"Наш план - торговля, - говорил Томас Пейн американцам в 1776 году, - и она, при правильном подходе, обеспечит нам мир и дружбу всей Европы, потому что вся Европа заинтересована в том, чтобы Америка была свободным портом". Америке не было необходимости устанавливать какие-либо частичные политические связи с какой-либо частью Европы. Такие традиционные военные союзы были наследием монархических правительств и вели только к войне. "Истинный интерес Америки, - говорил Пейн, - в том, чтобы держаться подальше от европейских раздоров". Одной только торговли между народами было бы достаточно. Действительно, для Пейна и других просвещенных либералов мирная торговля между людьми разных наций стала аналогом международной сферы, а не общительности людей в домашней сфере. Как просвещенные мыслители, такие как Пейн и Джефферсон, предвидели республиканское общество, держащееся исключительно на естественной привязанности людей друг к другу, так же они представляли себе мир этих республиканских обществ, держащихся на естественной заинтересованности наций в торговле друг с другом. Как в национальной, так и в международной сфере монархия с ее навязчивыми институтами и монополистическими способами препятствовала естественной гармонии чувств и интересов людей.42

Американцы впервые выразили эти "либеральные настроения", как назвал их Джон Адамс, во время обсуждения предложенного договора с Францией во время провозглашения независимости. Тогда, по словам Адамса в 1785 году, существовала надежда, что "растущая либеральность настроений среди философов и литераторов в разных странах" может привести к "реформации, своего рода протестантизму, в торговой системе мира".43 Многие члены Континентального конгресса в 1776 году пытались реализовать эти надежды, разработав типовой договор, который можно было бы применить к Франции и, в конечном счете, к другим странам - договор, который избегал бы традиционных политических и военных обязательств и фокусировался исключительно на торговых связях.44 Типовой договор, составленный в основном Джоном Адамсом в июле 1776 года, обещал максимальную торговую свободу и равенство, которые, в случае их широкого применения, устранили бы напряженность и конфликты в мировой политике. Если бы принципы типового договора были "однажды действительно установлены и честно соблюдались", - вспоминал позже Джон Адамс, - "это навсегда положило бы конец всем морским войнам и сделало бы бесполезными все военные флоты" 45.45

Главным принципом договора была абсолютная взаимность в торговле. В отношении пошлин и торговых ограничений к иностранным купцам относились так же, как и к собственным гражданам. Даже в военное время торговля должна была поддерживаться. Ведь главная идея договора заключалась в том, чтобы уменьшить влияние войны на гражданское население. Нейтральные страны должны были иметь право торговать с воюющими странами и перевозить их товары - право, выраженное во фразе "свободные корабли делают свободные товары".

В ретроспективе наивность американских революционеров кажется поразительной. Они отчаянно нуждались в союзе с Францией, но при этом готовы были предложить правительству Людовика XVI очень мало взамен. Поскольку политического и военного сотрудничества с Францией следовало избегать любой ценой, типовой договор обещал лишь, что в случае, если торговый союз между США и Францией приведет к войне Франции с Великобританией, Соединенные Штаты не будут помогать Великобритании в этой войне!

В итоге мечта американцев не была полностью реализована. Хотя они и подписали торговый договор с Францией, содержавший принципы свободной торговли, к которым они стремились, им также пришлось согласиться на традиционный политический и военный союз с Францией, который обязывал Соединенные Штаты гарантировать "с настоящего времени и навсегда... нынешние владения короны Франции в Америке, а также те, которые она может приобрести по будущему мирному договору".46 Многие американцы, включая Джона Адамса, выходили из опыта европейской дипломатии с весьма сомнительными просвещенными идеями. "Никаким фактам не верят, кроме решительных военных завоеваний", - предупреждал Адамс в 1780 году; "никакие аргументы в Европе не воспринимаются всерьез, кроме силы". Учитывая эту реальность, баланс сил может оказаться полезным в конце концов.47

Однако, несмотря на эти дозы реализма, просвещенная мечта американцев о новом мировом порядке, основанном на торговле, не была утрачена, а подписание мирного договора с Великобританией в 1783 году, казалось, сделало возможным возрождение этой мечты. В 1784 году Соединенные Штаты уполномочили дипломатическую комиссию в составе Джефферсона, Адамса и Франклина провести переговоры о заключении торговых договоров с шестнадцатью европейскими государствами на основе либеральных принципов пересмотренного типового договора. По словам членов комиссии, Америка должна была стать лидером в достижении "столь ценной для человечества цели, как полное освобождение торговли и объединение всех наций для свободного общения во имя счастья".48

Однако только три государства - Швеция, Пруссия и Марокко, периферийные державы с небольшим объемом зарубежной торговли, - согласились подписать либеральные договоры с Соединенными Штатами. Большинство европейских государств отнеслись к идеям американцев равнодушно. По словам Джефферсона, который принимал участие в разработке нового типового договора, они просто не понимали важности американской торговли. Даже такой твердолобый человек, как Вашингтон, "с удовольствием размышлял о вероятном влиянии, которое торговля может в будущем оказать на человеческие нравы и общество в целом", даже привести, возможно, к прекращению "разрушений и ужасов войны".49

Но именно Джефферсон и Мэдисон, одни из лидеров революции, дольше всего держались за веру в способность американской торговли добиться изменений в международном поведении, более того, сделать коммерческие санкции заменой применения военной силы. Эта уверенность в американской торговле, которая восходит к политике отказа от импорта в отношении Великобритании в 1760-х и 1770-х годах, стала основной предпосылкой подхода Республиканской партии к международной политике. Она лежала в основе политики и мировоззрения республиканцев вплоть до первых десятилетий XIX века. Джефферсон и Мэдисон не теряли надежды на то, что Соединенные Штаты смогут создать