— У меня будет сын или дочь, — сказал он дрожащим голосом и нежно взял в ладони ее лицо, — не важно, кто. Главное, пусть здоровым родится! О, я так рад, если бы вы знали!

— Как вы не понимаете? — у Элизы задрожала нижняя губа. — Ребенок родится совсем не в подходящее время. Мы начали войну с Ареоном, и не знаем, сможем ли выжить…

— Тише, — он прервал ее, — не говорите так. Слышите? Все будет хорошо. Ни с вами, ни с ребёнком ничего страшного не произойдет. Я этого не позволю. Никогда и ни за что. Обещаю!

Элиза заплакала и прильнула к его плечу, словно искала в его объятиях безопасности.

— Мне так страшно, — призналась она, прерывисто дыша, — мой народ, если узнает, что их принцесса ждет ребенка от врага ее страны… Они меня не поймут! Возненавидят!

Эмирей покачал головой.

— Ничего плохого не случится, — пообещал он, — не накручивайте себя.

— Но и ваш народ не будет рад, узнав это, — напомнила Элиза, и снова заплакала. — Они все пойдут против нас!

— Посмотрите на меня, — Эмирей поглядел на нее нежно и любяще, — мне без разницы, что скажут чужие люди. Но знаю одно. Я не хочу, чтобы ребенок был незаконным. Он не должен родиться вне брака. Поэтому мы должны пожениться. Если, конечно, вы, дорогая, согласны.

Элиза молчала. Просто смотрела на него особенным, влюблённым взглядом.

— Ну же, — Эмирей улыбнулся и с трепетом в голосе повторил, — вы согласны стать моей женой, Элиза?

Она закивала, сначала неуверенно, но потом сказала твёрдым голосом:

— Согласна!

Эмирей спрятал ее в своих теплых объятьях, словно прятал от всего мира, что желал им зла. От всех, кто мог причинить им боль.

Анна стояла в сторонке и наблюдала за той, кем была раньше, в прошлой и такой далекой жизни. Почему она плакала? Почему горькие слезы текли по щекам и почему разбитое сердце ее разрывалось от боли?

Все вокруг потемнело. Но тьма рассеялась довольно скоро, и тогда Анна увидела, что находится в кабинете Эмирея. Рядом с королем сидел Сэм. За окном стояла глубокая ночь.

— Я понимаю, — сказал Сэм, — все понимаю. Но прошу вас подумать, куда вы втянете своим решением не только себя, но и Элизу. Запомните, сплоченный против правителя народ — эта та сила, которой власть не может управлять. Если ваши подданные узнают, что вы собираетесь сделать вражескую принцессу их королевой, ничего из этого хорошего не выйдет!

— Но и мой ребенок не родится вне брака, — твердо повторил Эмирей, — я на ней женюсь, и это не обсуждается. Она больше не наша пленница, а наша союзница…

— Это не имеет значения, Ваше Величество! — отрезал Сэм, резко встав. — Вы погубите себя этим безумным решением!

— Значит, так тому и быть, — сухо согласился Эмирей. — Через неделю я хочу отправиться в храм, где обручились мои родители. Распорядись обо всем. А завтра я издам указ, в котором расскажу подданным о грядущем торжестве.

— Это ошибка, — повторил Сэм.

Но король его уже не слышал. Эмирей хотел было выйти из покоев, но остановился. Он грустно сказал:

— У меня нет отца, но ты, Сэм, всегда его мне заменял. Я думал, что ты обрадуешься, когда услышишь эту новость. Ведь я тебе, как сын. И твой сын женится, а в скором времени станет отцом! Но ты совсем не обрадовался за меня.

— Потому что я боюсь, — Сэм повернулся к королю, — боюсь за вашу жизнь, которая висит на волоске.

Эмирей ничего не ответил. Только тяжело вздохнул и вышел.

Глава 41

— За воротами столпились люди, — доложил прибежавший стражник. — Похоже, они чем-то недовольны.

Эмирей и без доклада стражника мог догадаться по гневным крикам, долетавшим до его слуха, что подданные, собравшиеся у дворцовых стен, находятся в негодовании.

— С момента оглашения вашего указа едва прошло две недели, — заметил Сэм, помрачнев, — а люди уже бунтуют. И это только начало. Все усложнится, если вы обручитесь. До того все серьезно, что вы можете потерять власть!

Эмирей молчал и, сосредоточенно нахмурившись, размышлял.

— Есть еще время все исправить, — осторожно добавил Сэм, надеясь вразумить подопечного.

Но у него ничего не получалось. Тем временем суматоха за стенами только усиливалась. К совещавшимся присоединилась Элиза. Она была встревожена не меньше Сэма и даже предложила отступить. Но Эмирей не захотел ее слушать.

— Пару дней назад я отправила своему знакомому письмо, — сказала Элиза и передала свиток королю. — Он давний друг моей семьи. Попросила его рассказать, как обстоят дела в Мирихе. И он пишет, что народ восстал против дошедшей до них вести о нашей помолвке. Они решительно протестуют, а некоторые обратились к Ареону с просьбой восстановить справедливость и не позволить мне очернить династию правителей Мириха. Все обвиняют меня в измене. И не только меня, но и вас, как видите. К тому же…

Элиза не смогла договорить.

— Что? — Эмирей от отчаяния не знал, куда деться.

— Ареон издал указ о моем аресте с последующим исполнением наказания за измену стране. А это казнь. Мы можем остановить эту волну протеста. Ни мой народ, ни ваш не поддерживает этот брак. А идти против них мы не можем.

— Прислушайтесь к ней, Ваше Величество, — попросил Сэм.

— Почему мы должны идти на поводу у всех? — Эмирей всплеснул руками. — Почему все должны диктовать мне то, что я должен делать, с кем должен связать свою жизнь и как.

Элиза вытерла слезы. Эмирей же продолжил, будучи не в силах остановиться:

— Если ребенок родится вне брака, церковь его не примет. Он будет лишен наследственного права занять престол после моей смерти. Он будет всю жизнь подвергаться порицанию общества. На него вечно будут смотреть, как на недостойного. Он не сможет обучаться в академии, лишится всяких прав, на которые могут рассчитывать даже дети обычных крестьян. Он никогда не получит какой-либо титул.

Эмирей посмотрел на Сэма, потом на Элизу. Он хотел хоть у кого-то отыскать поддержки.

— Я не обреку своего ребенка на такую жизнь, в течение которой все вокруг будут его презирать. Завтра мы обручимся во что бы то ни стало. И когда мой народ увидит, что протесты ничего не изменят, они смирятся с моим решением. А вы, Элиза, знайте. Когда власть во дворце Мириха перейдет к вам, никто больше не будет заикаться о вашей якобы измене. Потому что за вашей спиной будет не только королевский титул, полученный по праву рождению, но еще и я. А вместе со мной