Президенты Литвы, Латвии и Эстонии самолично зачитывали свои претензии, больше похожи обвинительными заключениями. Они были похожи, разбегались только цифры.

В годы существования Советского Союза, — говорили президенты, — в прибалтийских республиках постоянно нарушались права человека, разрушалась экономика, резко упал уровень экологии. Во многом поэтому до сих пор уровень жизни в этих трех прибалтийских республиках остается низким. Гораздо ниже, чем в странах Запада.

Романов скептически усмехнулся. Он не будет опровергать фактов нарушения права человека, хотя это было во всем Союзе, а не только в трех прибалтийских республиках. А то послушать президентов, получается, что у всех народов СССР жизнь была малина, одни лишь прибалты мучились.

Но вот относительно экономики, тут уж извините, врете, господа. Именно в годы Союза происходит бурное развитие промышленности, которой вы пользуетесь до сих пор. Это, правда, принесло другие проблемы и отнюдь не только экологические. Так вот о них и говорите.

В общем, эти «объективные» доклады написаны с одной целью — дай денег!

Об этом и сказал Романов, не мудрствуя лукаво. И предложил демонтировать мешающую в республиках бывшую советскую промышленность, сообщив, что Россия готова выделить на это средства.

Дмитрий Сергеевич был оратором записным. И если бы решения на конференции принимались по итогам дискуссий, то он, несомненно, выиграл.

Но у ее устроителей таких намерений не было. И потому в разговор вмешался президент США Тьюмен.

— Господин Романов, — перевел его слова переводчик. Я попрошу не втаскивать нас в ненужные споры. Вопрос здесь один — согласна ли Россия частично компенсировать, я подчеркиваю, частично, расходы демократических республик Литвы, Латвии и Эстонии по ликвидации последствий оккупации СССР?

Недалекий Тьюмен, по-видимому, сам не понял, как он несколькими словами сумел смертельно оскорбить Россию.

Другие поняли. Президенты Литвы, Латвии и Эстонии заулыбались, эти слова были им, как бальзам на рану, остальные главы государств вели себя сдержаннее, но тем не менее, тоже поддерживали президента США.

А президент Польши еще и буркнул, что если Россия будет сопротивляться, то сумма увеличиться.

Это было уже слишком.

Не в силах сдержаться, Дмитрий Сергеевич черкнул записку Розмену о необходимости перерыва и торопливо покинул зал. Эти политики готовы корчить из себя джентльменов, но когда доходит до практики, показывают свое собственное лицо — бандитов с большой дороги.

Через двадцать минут заседание продолжилось. В отсутствие российского представителя, лидеры Запада, по-видимому, договорились не доводить его до белого каления, срыв конференции был им тоже не на руку. Все они лучезарно светились в готовности продолжать конференцию. Что, впрочем, отнюдь не делало их запросы скромнее.

Романов сухо ответил на предложение (требование!) западных стран:

— Россия согласна передать Прибалтике известную сумму, но при двух условиях: во-первых, это будет не компенсация, а помощь, а во-вторых, она будет носить исключительный характер и не станет являться основанием для требования остальных стран — бывших государств соцсодружества и бывших союзных республик СССР для аналогичных выплат.

Сказал и по реакции президента США сразу понял — не согласятся.

Тьюмен еще суше, чем Романов, и не в пример резко, сказал, что оба предложения являются неприемлемыми.

— Вы, — сказал он, — не можете диктовать нам условия. Принимайте наши требования (наконец правдиво сказал, а то все предложения) или отказывайтесь. А уж мы будем соответственно решать.

Дмитрий Сергеевич сдержал себя, хотя у него было жуткое желание послать всех к чертовой матери или, что еще лучше, врезать в наглую морду.

Он сказал, что Россия совершенно не возражает выплатить указанную сумму, но ее беспокоит будущее. Страна она богатая, но всем по десять миллиардов евро не оплатит.

Тьюмен немедленно отреагировал:

— Соединенные Штаты Америки будут гарантом и посредником ваших отношений с этими странами.

Хорош гарант. Это называется, пусти волка в хлев к овцам. Он уж там напосредничает!

Озабоченный обострением переговоров, в диалог Романов и Тьюмена вмешался Розмен:

— Я предлагаю пока зафиксировать следующее положение: Россия согласна выплачивать тридцать девять миллиардов евро странам Прибалтики на условиях, которые будут оговорены позже.

Романов с такой формулировкой согласился. Все равно он не мог идти на дальнейшее обострение отношений. Тьюмен хотел возразить, но сидевшая позади него на правах советника Анжела Смит что-то зашептала ему на ухо. И после некоторой паузы президент нехотя произнес: «Yes!»

Первый и второй пункты были для России еще более тяжелыми и лидеры Запада не могли понять, почему Романов зацепился за более, как им казалось, легкое положение договора.

Впрочем, вскоре президенты Грузии и Украины их просветили.

Поскольку вопрос об Абхазии и Южной Осетии был первым, то вначале получил право голоса Барбакашвили.

Грузин был на коне. Он вообще любил говорить, увлекаясь собственными доводами.

Вначале он поблагодарил страны Запада за то, что они помогли его стране сохранить целостность в борьбе с сепаратистами.

— К середине XXI Грузинская республика есть и будет сильным, но демократическим государством! — патетически возвестил Барбакашвили и вызвал редкие хлопки.

А затем перешел к практическим вопросам и его голос сразу стал тише. Хотя и здесь он не смог обойтись без патетики.

— Во имя демократии и прав малых народов я принял решение не требовать на Парижской конференции столь жестких условий присоединения Абхазии и Южной Осетии, как было решено предварительно. Две данных республики могут иметь широкую автономию во внутренних и даже внешних вопросах. Во имя мира на Кавказе я даже готов подписать указ об амнистии всех сепаратистов.

Но все это возможно только при одном условии…

Он остановился, сделал эффектную паузу.

— Если США станут гарантом такого положения в Грузии и введут свои войска на правах миротворцев от НАТО и ООН на границе Абхазии и Грузии и Южной Осетии и Грузии.

Если бы в зал, где проходила конференция ворвались террористы, то, скорее всего, они бы не вызвали такой реакции.

Президенты Польши, Украины и Прибалтики, как и положено верным шавкам, залаяли, то есть заговорили, протестуя против неприятных для их хозяина предложения.

А потом перестали, не слыша протеста США.

А Барбакашвили добавил:

— И второе условие — Россия должна выплатить в знак примирения определенную сумму — шесть миллиардов евро.

Первый же пункт соглашения был резко изменен. Впрочем, крупным странам Западной Европы было почти все равно. Россия пострадала в любом случае — и по согласованным к конференции условиям и по измененным Грузией.

Страны Восточной Европы протестовали. Ну, эти протестовали бы в любом случае.